хотели сделать все, чтобы этот вход остался закрытым навсегда. Наверное, это заслуга Кустоса, что буквально на следующий день гору Монте-Червиальто и прилегающие территории объявили закрытой военной зоной.
– Мы едва избежали проклятия ангелов, – сказал Сальвати Энрико. – И мы должны сделать все, чтобы опасность не возникла вновь!
Возвращение считавшегося погибшим понтифика вызвало бурю в средствах массовой информации всего мира, особенно в Италии. Елена и Александр писали для «Мессаджеро ди Рома» ежедневные статьи о своих приключениях, в которых была лишь часть правды. Пообещав понтифику не рассказывать о некоторых событиях и тайне, они сдержали слово. Общественность узнала о холодном и властном типе, Ренцо Лаваньино, на совести которого были убийства священников и попытка переворота в Ватикане, после чего он якобы сам намеревался занять Святой престол. «В общем-то, такое описание вполне подходит этому человеку, – думал Энрико, – но с другой стороны, в статьях не упоминались другие, более опасные факты, свидетельствующие о том, что Лаваньино безоговорочно верил в силу ангелов».
Во второй раз в этом году была произведена серьезная чистка в рядах Ватикана. Кустос надеялся теперь уже окончательно освободиться он членов ордена «Totus Tuus». Но Церковь все еще была разделена, и весь мир гадал, что же будет дальше.
Прошла неделя после событий у озера ангелов, и Папа Кустос во время воскресной молитвы на площади заявил, что хочет сделать важное сообщение, которое повлияет на дальнейшую судьбу Церкви. Представители средств массовой информации со всего мира в этот солнечный октябрьский день собрались на площади Святого Петра и вместе с тысячами верующих ждали появления понтифика. Энрико тоже пришел и благодаря Елене и Александру получил место на трибуне для прессы.
Наконец дверь балкона раскрылась и к людям вышел Кустос. К удивлению, он был не один. Возле него стоял человек в белых одеждах, таких же, как у понтифика. Это был Томас Сальвати – антипапа. Недоуменный шепот пронесся по толпе, и лишь успокаивающий жест Кустоса смог унять его. Потом они вместе с Сальвати в два голоса прочитали «Отче наш». В конце молитвы они перекрестились, и присутствующие сделали точно так же.
– Наш Господь всемогущий и его сын Иисус Христос призывали нас к единству и прощению, – начал Кустос свою речь. – Но Церковь в последнее время не следовала призыву к единодушию. С ней случилось величайшее из мыслимых несчастий – раскол. Сейчас наша Церковь и верующие разделены на две части, и каждая считает, что идет правильным путем. Но что это значит? Неужели половина верующих допустила большую ошибку? Я думаю, правда находится где-то посередине. Мы все ошибались и одновременно были правы. Наверное, я, слишком стремительно проведя реформы Церкви, выбросил за борт что-то, что было хорошим и правильным. Святая церковь истинной веры решительно отвергла мои реформы, тем самым отказавшись принять хорошее и правильное. Хотя сейчас много говорят о непогрешимости понтифика, я – всего лишь человек и совершаю ошибки, как и все остальные люди. Когда печешься о таком громадном количестве верующих один, невозможно избежать ошибок и несправедливости. Чтобы не допустить этого в будущем, я попросил моего брата по вере, Луция IV, привести своих верующих в лоно Церкви и отныне равноправно восседать на Святом престоле вместе со мной. – Кустос повернулся к антипапе: – Я прощаю тебе все грехи, которые ты содеял, брат мой, и прошу прощения у тебя.
Ошарашенная общественность глядела в рот Томасу Сальвати – Луцию IV. Он ответил:
– Я благодарю тебя за твою милость, брат Кустос, и отдаюсь твоей воле. Пусть верующие и наша Церковь снова воссоединятся в вере так же, как и мы!
Они долго и сердечно обнимались, а на площади Святого Петра бешено ликовала толпа.
– Это настоящая бомба! – сказала Елена на трибуне для прессы. Ей пришлось потрудиться, чтобы перекричать аплодисменты. – Вновь объединенная Церковь с двумя равноправными понтификами во главе – такого еще никогда не было!
– Наверное, это самая большая реформа, которую когда-либо провел Кустос, – произнес Александр.
Энрико ничего не сказал и лишь с улыбкой смотрел на балкон и на Кустоса с Луцием, которые стояли обнявшись. Елена сильно толкнула его в бок.
– Ты знал об этом! Признайся!
– Ну, не совсем так, – ответил Энрико. – Но некоторые намеки моего отца позволяли предположить нечто подобное.
– Это здорово, когда твой отец – понтифик, – сказала Елена. – Ты был бы отличным информатором для корреспондентов из Ватикана! Но, к сожалению, этому не бывать. Я слышала от Александра, что завтра ты улетаешь обратно в Германию. – В ее словах отчетливо слышалось разочарование.
– Совсем не обязательно, – вмешался Александр. – Вчера я узнал кое-что интересное от самого Стельвио Донати. В рамках совместной европейской работы по борьбе с преступностью в Риме откроется международное отделение полицейского управления по розыску скрывшихся преступников и координационный центр по особо тяжким преступлениям. Здесь будут работать не только полицейские, но и юристы со всего ЕС. Донати считает, что наш друг Энрико был бы отличным кадром дляэтой конторы. – Александр подмигнул Энрико. – Если подашь резюме, у тебя будут хорошие шансы устроиться на работу. Донати, кстати, будет начальником во всей этой организации.
Энрико благодарно взглянул на него. Александр больше не был ему соперником, а скорее хорошим другом. Хотя они недолго знали друг друга, их сблизили опасности, пережитые вместе, и общая забота о Елене.
– Хорошо, что мне здесь так рады, – слегка улыбнувшись, ответил Энрико. – Возможно, я соглашусь на это предложение когда-нибудь. Конечно, если комиссар Донати и ЕС захотят видеть меня в этой организации.
– А чем ты будешь заниматься сейчас, Энрико? – серьезно спросила его Елена.
– Честно говоря, сам еще толком не знаю. После всего, что со мной случилось за последние недели, я должен снова обрести себя. Не так-то просто узнать, что твой отец – понтифик и что ты потомок существа, которое мы называем ангелом…
Энрико не договорил предложение до конца, но это было не важно. Елена и Александр вполне могли понять, что им двигало.
Последние недели были насыщены событиями. Энрико должен был переварить все происшествия сразу, целиком и полностью. Он до сих пор не понимал, как вести себя после всего, что произошло. Но в одном он был совершенно уверен: ему понадобится много времени для раздумий и чтения. Книги об этрусках, об ангелах, об Иисусе и христианстве. Он хорошо все это проштудирует, но теперь уже не для государственного экзамена и профессиональной карьеры, а для себя самого. И потом, он не мог не думать о Ванессе, о той жертве, которую она принесла. Он все еще чувствовал себя виновным в ее смерти. Если бы он не оттолкнул ее, узнав о предательстве, возможно, она бы не прыгнула в озеро вместе с Лаваньино. Но тогда, может быть, проклятие ангелов распространилось бы по всей земле. Энрико было несказанно тяжело взвешивать все «за» и «против», когда дело касалось жизни человека, тем более любимого. Теперь, когда уже было слишком поздно, он нал, что простил бы Ванессу. И он жалел о несбыточном, мечтал сказать ей об этом. Пройдет еще много времени, прежде чем его чувства к Ванессе охладеют.
Должно быть, Елена догадывалась, какие мрачные мысли поятся в его голове. Она нежно коснулась его плеча и, одарив очаровательной улыбкой, сказала:
– Какими бы ни были твои планы, Энрико, здесь, в Риме, для тебя всегда найдется место. Алекс и я всегда будем рады встрече с тобой.
– Я тоже буду рад вас видеть, – ответил Энрико. Он перевел взгляд с Елены вверх, на балкон, на котором стояли оба понтифика. – Хорошо, когда знаешь, что ты не одинок.
Послесловие автора
Для моего предыдущего романа я выбрал историческое убийство начальника швейцарской гвардии Ватикана и его жены, чтобы на их основе написать новую выдуманную историю, которая, помимо вымышленного действия, как я надеялся, откроет читателю мир Ватикана и поможет по-новому взглянуть на структуру власти. Тем временем мать вероятного убийцы, который после содеянного якобы сам наложил на себя руки, с помощью адвокатов пыталась доказать, что все трое убитых пали жертвой заговора, в котором замешаны различные тайные организации: от высших христианских орденов до бывших Штази.
