За пару кварталов до сауны, ставшей их новым убежищем, Руслан приказал Нечаеву остановить машину.
— Я вернусь через полчаса, — сказал он друзьям, — надо с Таней поговорить тет-а-тет... Шмотки пока в помещение занесите, я их позже Северу переправлю. И... осторожней там... всего несколько часов осталось — грех на мелочовке погореть...
Подошел ко второй машине, притормозившей следом, поманил девушку:
— Выйди, поговорить надо.
— Не о чем нам с тобой разговаривать, — отвернулась она.
— Я через несколько часов уезжаю, так что это последний разговор. Это важно... Не будем пререкаться — люди слушают...
Она неохотно выбралась из машины.
— Я люблю тебя, Таня, — решительно сказал он, — надо было давно тебе это сказать... Я ведь помнил о тебе каждый день, каждый час... все, что делал, все, чему учился, — для тебя.
— Поздно, Руслан, — сухо сказала она, — слишком поздно.
— Ты о том случае... в сауне? Прости...
— Я даже не об этом, — сказала она нехотя, — впрочем, этого я тоже тебе простить не смогу... Все кончилось давно. Через несколько лет, после твоего отъезда...
— Но у тебя же нет никого, — удивился он, — или... есть?
Она промолчала, отвернувшись в сторону.
— Кто он?! — Руслан схватил ее за плечи, она вырвалась. — Та-ак... Уж не дядюшка ли мой? Не господин ли Бочаров собственной персоной? Молчишь? А я-то дурак! Хорош «законничек», ай хорош! Сплавил племянника в глубинку, чтобы его девушку без помех пользовать...
— Перестань, — поморщилась она, — ты как бык — прешь на цель, ничего вокруг не видя... Не он меня добивался. Я — его. Я люблю его, Руслан. А он даже об этом не знает... Нет, наверное, все же знает, но...
— Он же «твердый, идейный вор», — иронично продолжил Руслан, — ему нельзя жениться... а вот любовницу содержать можно...
— Мы с тобой уже говорили об этом, — напомнила она, — я думала, одного раза будет достаточно, чтобы ты понял.
— А я вот тупой! Я не хочу отдавать счастье, которое у меня украли! Я не желаю быть обманутым идиотом, над которым посмеялись, — понятно? Он же не женится на тебе никогда! Неужели ты этого не понимаешь?!
— Мне это безразлично, — ответила она.
— Но что... Что я должен сделать, чтобы ты осталась со мной?! Скажи, я сделаю все! Ведь не может же быть так, чтобы... Чтобы все закончилось?!
— Руслан... Тебе надо отдохнуть, — сказала она, — ты слишком возбужден. У всех были тяжелые дни... Давай прекратим этот разговор.
— Нет, мы его продолжим!
— Что ты еще хочешь услышать? — устало спросила она. — Я тебе сказала: нет.
— Не хочешь по доброй воле, — угрожающе шагнул к ней Руслан, — так я тебя заставлю.
— Как? — спокойно посмотрела она на него. — Увезешь силой? Будешь держать в квартире на цепи? Я не люблю тебя — понимаешь? Не люблю.
— А что, если... Если я все брошу? — заглядывая ей в лицо, говорил Руслан. — Завяжу с криминалом раз и навсегда? У меня достаточно денег, чтобы уехать и начать все сначала... Ты ни в чем не будешь нуждаться! Ты никогда не пожалеешь!
— Прости, — сказала она и, прощальным жестом коснувшись его щеки, пошла прочь.
— Ты не уйдешь так! — крикнул он. — Я тебя заставлю! Ты все равно будешь моей!
Раздраженно вырвал из кармана запищавший телефон, рявкнул:
— Да! Кто еще?!
— Руслан, это я, — услышал он задыхающийся голос Заозерного, — это конец! Все пропало!
— Говори толком, — безумными глазами провожая уходящую Татьяну, приказал Руслан.
— Ребят взяли, — сказал Заозерный, — я сейчас здесь, около сауны... Я не мог предупредить — Мартынов подъехал в последний момент и даже не сказал, куда едем... Их накрыли вместе с товаром... Тебе надо бежать! Они все знают! За вами еле...
Голос в трубке прервался. Руслан еще несколько секунд завороженно смотрел на телефон, потом отключил его и убрал в карман. Проходными дворами добрался до места, с которого были видны двери сауны. Он успел к тому моменту, когда двое в форме сержантов выводили сникшего Заозерного. Вокруг было полно милицейских машин, сновали люди в штатском... Руслан отступил в арку подворотни.
— Значит, конец?! — тяжело дыша, прошептал он. — Стало быть, вот так... Одним все, а другим... ну это уж фиг! Еще посмотрим... Еще повоюем! Мы еще...
Он вновь достал телефон и набрал номер:
— Север? Это я. У меня две новости: плохая и очень плохая. С какой начинать? Пожалуй, я начну с того, что приеду сам. Жди!..
...Я забрал трубку из руки враз сникшего Заозерного и отключил связь.
— Что ж вы так неосторожно, Виктор Петрович? — укорил я его. — Пошли в туалет, а дверь за собой запереть забыли... Впрочем, это бы вас не спасло: слышимость в коридоре хорошая...
— Я звонил, — начал было Заозерный, но я остановил его:
— Не надо. Не стоит ничего выдумывать. То, что вы — человек Зотова, я знаю давно. Вы могли бы и сами об этом догадаться — я все же не мастер конспирации. Да и у квартиры «антиквара» вы засветились — думаете, вас там не заметили?
— Когда вы... Как вы узнали? — упавшим голосом спросил он. — Хотя не надо, не говорите, сам знаю. Я засветился с этой заразой... банщицей. Не надо было ее предупреждать... Она ваш сексот?
— Фу, какие слова плохие, — поморщился я, — «сексот»... Еще несколько часов назад ты так не говорил — и с чего бы так резко все переменилось? Но — нет, Виктор Петрович, она не сексот. Даже более того: когда-то Катя Беликова имела честь арестовывать ее за сутенерство. Просто мы даже в той ситуации смогли остаться людьми, а вот ты... Ты, оставшись с ней наедине, от имени Севера приказал «отдать ментам бывших в сауне проституток». Еще бы: ведь ты-то знал, что их уже нет ни в городе, ни в стране. Вот только ты зря добавил от себя, что в случае неповиновения «достанешь и ее, и ее дочь». Дамочка не из пугливых оказалась — неужели не понял еще тогда, когда от нее по морде получил?
— Значит, ты со мной играл, — покачал головой Заозерный.
— Еще скажи, что нечестно поступил, — в тон ему ответил я, — увы, у меня нет опыта работы с двойными агентами, но кое-что я из этой ситуации выжать смог. Когда благодаря моей промашке банду отпустили, я было думал, что игре конец. Но ты всем своим видом показывал, что решительно настроен продолжать расследование... Это означало, что по каким-то причинам Зотов не собирается уезжать из города... Что его держало, Виктор Петрович?
Заозерный отвернулся.
— Ну, не хочешь — не говори, — легко согласился я, — сам скоро узнаю... Во всяком случае, я понял, что их дела в нашем городе не окончены. Ты бы знал, каких трудов мне стоило убедить своего начальника поставить слежку и за тобой, и за Севером, и за боевиками Зотова. Даже людей не хватало. Спасибо Беликовой: как села на хвост вашей бригаде, так до «ювелира» и довела. Кто будет обращать внимание на толстую, пожилую женщину в смешной шляпке. А ведь Зотов твой буквально столкнулся с ней, выбегая от «ювелира». Сейчас там работает отдел Косталевского — надо и коллегам что-то подбросить, а то обидятся. Будь уверен: заявление примут как надо. А веши награбленные здесь. Что еще надо?
— Доказать мою причастность, — зло сказал Заозерный.
