дружки захохотали, их насмешило слово «пыхтела». Майк проскользнул мимо них. Народу на улице было полно, не протолкнуться. Он добрался до следующего квартала и увидел: здесь готов в черном, пардон, эмо, сменили латиноамериканцы. Кругом говорили по-испански. Бледные, словно напудренные лица уступили место коже оливкового оттенка. Мужчины носили рубашки расстегнутыми до пупа, словно затем, чтобы показать белоснежные майки в резиночку. Женщины выглядели сексуально в стиле сальса, называли мужчин «конос» и носили настолько прозрачные наряды, что напоминали сосиски в целлофановой оболочке.
Впереди Майк заметил Ди-Джея, тот сворачивал в проулок. И еще, похоже, прижимал к уху мобильник. Майк поспешил следом, потом подумал: «Ну и что дальше, когда я его догоню? Снова то же самое. Подскочить, крикнуть: „Ага! Вот ты где!“ Возможно. Но, может, лучше просто идти за ним, узнать, куда он направляется?»
Майк не понимал, что происходит, но это ему не нравилось. Мало того, в сердце зародился страх.
Он резко свернул вправо. Хаффа нигде не было видно. Майк остановился. Нет смысла мчаться по улице, точно умалишенный.
Неподалеку виднелся клуб. И вход в него только один. Так что Ди-Джей Хафф наверняка заскочил туда. Очередь у этого заведения выстроилась длинная — пожалуй, самая длинная из всех, что видел Майк. Человек сто, не меньше. Толпа смешанная — тут и эмо, и латиносы, и афроамериканцы, затесалось даже несколько ребят, которых называют яппи.
Стало быть, Хафф не стал стоять в очереди?
Может, и нет. За бархатным канатом маячил огромный охранник. Подкатил длинный лимузин. Из него выпорхнули две девицы с ногами от ушей. Следом появился их кавалер, ростом почти на голову ниже. Взял девиц под руку. Верзила охранник отцепил канат — этот был метра три в длину — и пропустил гостей.
Майк бросился к входу. Охранник, огромный черный парень с руками толщиной в ствол столетнего дерева, одарил Майка равнодушно усталым взглядом — так смотрят на неодушевленный предмет. На кресло, к примеру. Или бритвенный прибор.
— Мне надо войти, — сказал Майк.
— Имя.
— В списке меня нет.
Верзила разглядывал его еще какое-то время.
— Думаю, мой сын только что туда зашел. Он несовершеннолетний.
Вышибала молчал.
— Послушайте, — умоляюще забормотал Майк, — я не хочу неприятностей…
— Тогда ступай в конец очереди. Хотя все равно не думаю, что пройдешь.
— Но дело срочное. Его друг зашел две секунды назад. Его зовут Ди-Джей Хафф.
Охранник приблизился на шаг. Сперва на Майка надвинулась его грудь размером с поле для игры в сквош, затем — весь он.
— Вынужден попросить тебя отойти.
— Мой сын несовершеннолетний.
— Это я слышал.
— Мне нужно забрать его оттуда, иначе будут неприятности.
Вышибала провел ладонью размером с ловушку-перчатку по бритой черной голове.
— Большие неприятности, говоришь?
— Да.
— Ой, ой, мне уже страшно.
Майк достал бумажник, вытащил банкноту.
— Мог бы не утруждаться, — сказал вышибала. — Все равно не пройдешь.
— Вы не понимаете…
Верзила придвинулся еще на шаг. Теперь его грудь почти упиралась Майку в лицо. Тот закрыл глаза, но не отступил. Помог опыт игры в хоккей. Отступать нельзя, он это твердо усвоил. Майк открыл глаза и смотрел на великана.
— Отойди, — произнес он.
— Уходишь прямо сейчас.
— Я сказал, отойди.
— Не рассчитывай на это.
— Я должен найти сына.
— Здесь у нас несовершеннолетних нет.
— Мне надо войти.
— Тогда становись в очередь.
Майк не сводил глаз с верзилы. Оба не сдвинулись с места. Они походили на двух борцов, правда, в разных весовых категориях, стояли в центре круга и примеривались друг к другу. Майк ощутил, как в воздухе тревожно щелкнуло. Напряг мышцы рук и ног. Драться он умеет. В хоккее не сделать карьеры, если не умеешь применить кулаки. Интересно, силен ли этот парень, или просто гора накачанных мышц?
— Я иду в клуб, — спокойно проговорил Майк.
— Ты серьезно?
— У меня друзья в полицейском управлении. — Майк решил блефовать. — Вызову наряд, и они устроят вам тут веселую жизнь. Если в клубе несовершеннолетние, эту забегаловку прикроют.
— Ой, ой, как страшно!
— Дай пройти!
Майк шагнул вправо. Огромный охранник зеркально повторил его движение, вновь преградил путь.
— Неужели не понимаешь, — усмехнулся верзила, — что силы неравны?
Майк твердо усвоил главное правило: никогда и ни при каких обстоятельствах не показывать страха.
— Ага.
— Стало быть, ты у нас крутой парень, да?
— Ты готов драться?
Охранник улыбнулся. У него были потрясающие зубы — ослепительно белые на темном фоне кожи.
— Нет. И знаешь почему? Потому что если даже ты круче, чем мне кажется, в чем лично я сомневаюсь, позову Реджи и Тайрона. — Он ткнул указательным пальцем в сторону двух здоровенных парней в черном. — И мы здесь не для того, чтоб доказывать свою крутизну, споря с больными на голову. А потому честной игры не жди. И если мы с тобой начнем «драться», — тут он смешно скопировал голос и интонацию Майка, — они тут же присоединятся. У Реджи полицейский «тазер».[13] Ясно тебе?
Верзила скрестил руки на груди, только тут Майк заметил татуировку. Зеленую букву «Д» на предплечье.
— Тебя как звать? — спросил он.
— В смысле?
— Твое имя. Звать тебя как? — повторил Майк.
— Энтони.
— А фамилия?
— Тебе что за дело?
Майк указал на руку:
— Татуировка. Буква «Д».
— Имя тут ни при чем.
— Дартмут?
Охранник Энтони удивленно уставился на него. Потом кивнул:
— А ты?
— Vox clamentis in deserto, — произнес Майк, вспомнив школьный девиз.
