продолжал бесперебойно функционировать.
Через открывшийся лаз дохнуло самой древностью. Но участники экспедиции восприняли это дуновение тысячелетий будто живительный и благоуханный весенний бриз Распутав узел, они вновь облачились в изрядно помявшуюся одежду. И тут наступил великий момент, тот, о котором грезит каждый археолог. Им предстояло спуститься в мир, куда с глубокой древности не ступал никто.
Все равно что высадиться на другой планете.
— Всем выстроиться! — скомандовал Малкольм, спешно устанавливая камеру на небольшой переносной штатив. — Это исторический момент. И он должен быть увековечен для потомков Абду, ты тоже становись к нам. Те, кто в переднем ряду, пусть присядут. И оставьте местечко для меня. А теперь — внимание! Очень хорошо.
Вспыхнул и замигал рубиновый индикатор автоспуска. Малкольм успел занять место рядом с Григорием. Оба, положив руки на плечи друг другу, улыбались в объектив. Смех, дружеские похлопывания по плечу, и вот все сосредоточенно уставились в камеру. На это время были позабыты ссоры, разногласия и прочие неприятности. И все-таки чудо, что они вопреки всему сумели добраться сюда и найти то, что искали, к чему стремились. Цель была в двух шагах.
Вот он, момент абсолютного единения, подумал Крис. И кто знает, когда еще он наступит.
Глава 15
Полковник Франсуа Филипп Дюран мрачным взором обвел окружающую местность. Лагерь экспедиции представлял собой картину опустошения и разорения. Дюран невольно поморщился. Что мятежники не смогли унести или уничтожить, довершила песчаная буря. Погнутые дюралюминиевые стойки палаток с трепыхавшимися на ветру обрывками ткани уродливо торчали из свеженаметенных барханчиков. Повсюду валялись алюминиевая походная посуда, изодранные спальные мешки. Из полузанесенных песком алюминиевых контейнеров топорщились куртки, брюки. Камня на камне не оставили, угрюмо заключил полковник Дюран. Выглядело так, словно божество наслало на лагерь беду, вознамерившись стереть его с лица земли.
С другой стороны, песчаная буря обернулась несказанной удачей. Она замела нежелательные следы, позволив сочинить удобную версию произошедшего, весьма правдоподобную для вышестоящего начальства в Агадисе.
Полковник огляделся. Перед ним, широко расставив ноги, угрюмо насупившись, стоял Ибрагим Хассад из племени кель-аджер — предводитель мятежников севера страны. Ветер трепал его темно-синюю накидку, от чего позвякивали металлические пластины кожаной ленточки вокруг шеи. Полковник Дюран заметил, что над горами позади Хассада сгущаются новые тучи, не сулившие ничего хорошего. То, что пронеслось над этим местом несколько часов назад, было всего лишь прелюдией, и Дюран прекрасно понимал, что настоящий ураган еще впереди.
У его ног лежали трупы туарегов, пытавшихся добраться до форта, в том числе Мано Иссы, отличавшегося от остальных охранников экспедиции коренастым телосложением. Чалма его в нескольких местах была продырявлена пулями, едва скрывая то, что недавно было головой. Двоих его подчиненных постигла та же участь, эти люди уже ничего и никому не расскажут. Дюран, поджав губы, обходил рядком лежавшие трупы. Зрелище претило его натуре солдата. Он не убийца, он солдат. Он ничего бы не имел против того, чтобы взять этих людей в плен, но такая зверская расправа… нет, он не палач, а военный. Трупы устремили в него мертвые взоры.
— Почему вы убили их?
— Потому что они первые открыли огонь, полковник. — Голос предводителя мятежников звучал сурово и глухо. — Поняв, что податься им некуда, эти двое застрелились, — добавил он, указав на два скрюченных трупа. — Я тоже потерял троих людей. Четверо ранены.
— Это меня не интересует, — пробурчал Дюран. — Меня интересует местонахождение экспедиции. Не могла же целая группа раствориться в воздухе.
Распрямившись, полковник Дюран посмотрел Ибрагиму Хассаду прямо в глаза.
Альянс с мятежниками был заключен еще несколько лет назад и был выгоден обеим сторонам. Мятежным туарегам периодически дозволялось нападать на караваны в целях улучшения материального и продовольственного положения и, естественно, грезить о суверенном государстве. Дюран же с полным основанием мог рассчитывать на определенную стабильность во вверенном ему регионе. Ничто здесь не происходило без его ведома. Любой разбой осуществлялся только с его санкции. Разумеется, данное решение не было идеальным, но ведь время от времени и полковнику необходимо было жертвовать чем-то. Ради баланса отношений с бунтовщиками, чтобы легче было держать их в узде. Не можешь одолеть врага, предложи ему союз — вот основополагающее правило, крепко-накрепко усвоенное им за годы службы в Иностранном легионе, не раз и не два оказавшееся неоценимым и здесь.
— Итак, что произошло с участниками экспедиции?
Хассад пожал плечами:
— Вероятно, они покинули лагерь. А мы надежно укрыли оборудование спутниковой связи и другое оборудование от бури. Когда мы вернулись, их здесь не было.
— Откуда тебе вообще известно, что они побывали здесь? — недоверчиво спросил Дюран.
Вместо ответа Хассад кивнул на расположенную чуть в стороне пальмовую рощицу. На песке виднелись несколько алюминиевых контейнеров с откинутыми крышками.
— Продовольствие, — пояснил Хассад. — Мы рассчитывали забрать ящики с собой, но, вернувшись, обнаружили, что они пусты.
Полковник Дюран кивнул:
— Понятно. Когда вы атаковали лагерь, здесь находились лишь несколько охранников, да и те перепились. По какой-то причине не было никого из ученых. Все убыли в неизвестном направлении в поисках неизвестно чего. Чем черт не шутит, может, они и обнаружили то, что искали…
Дюран задумчиво поскреб безукоризненно выбритый подбородок, затем прошелся пару раз взад и вперед, словно детектив, пытающийся из отдельных событий восстановить цельную картину.
— Потом вы атаковали. Они, услышав стрельбу и увидев поднимавшийся вверх дым, выждали, пока вы уберетесь, и явились сюда. Пополнили запасы продовольствия, договорившись с оставшимися туарегами о месте встречи, отправили их за помощью. Это может лишь означать, что… — тут Дюран повернулся и взглянул на горы, — это может означать, что они нашли некое прибежище, где и скрываются, дожидаясь моего прибытия.
Зловещая улыбка исказила лицо Дюрана.
— Надевайте форму моих людей и отправляйтесь на поиски экспедиции. Как найдете, сразу всех ко мне. Живыми! Не исключено, что у них при себе могут быть чрезвычайно ценные предметы. Что бы это ни было, я должен их получить. Уяснили?
Ибрагим Хассад кивнул и удалился. Дюран лихорадочно соображал, как действовать дальше. Исследователи явно что-то обнаружили, это Дюран чувствовал каждой клеткой, каждым нервом. Если речь идет о том, на что указывал в письме Науман, не исключено, что и Хассад не останется в стороне. В таком случае столкновение интересов неизбежно. Впрочем… незаменимых людей ведь нет.
Ханна смотрела в зияющий у ее ног проход. В темноту уходила древняя каменная лестница. Тусклый свет газовой лампы выхватывал из мрака бесчисленное множество ступенек, которые вели в бездонную глубину, откуда не доносилось ни звука. Ханна ощущала облегчение и вместе с тем непокой. Облегчение от того, что под плитой оказалась не просто очередная крипта или нечто подобное, а беспокойство объяснялось тем, что Ханне вновь и вновь вспоминалось ее видение. Она ощущала, что открывшийся взору мрак прохода неведомым образом притягивает ее.
Сны и видения вообще вещь любопытная. Временами они способны уводить тебя в совершенно иной мир, временами они — отражение реальности, открывающее твоему взору глубины подсознания. Чем больше Ханна размышляла об этом, тем больше вопросов возникало, и все же она чувствовала, что ответ
