— Нет, ну как еще можно понять, когда тебя называют по имени, да еще и несколько раз подряд…
И тут я осеклась. Вот именно — по имени… А ведь я, по-моему, настоящее имя им так и не сказала! Память услужливо зашелестела страницами хроники. Так, в первый же день я предпочла, чтобы меня называли звукосочетанием, производным от почетного звания «видящая»; с Дином наедине мы прекрасно смогли обойтись вообще без каких-либо имен… Похоже, моим собеседникам пришла в голову та же мудрая мысль, если я правильно истолковала появившееся на их физиономиях странное выражение. Волк же недолго думая брякнул:
— А как тебя зовут?
Случившаяся вслед за этим пауза тянулась недолго. Первым отмер Дин. Он закрыл руками лицо и с тихим стоном привалился к стене. Меч плашмя соскользнул с его колен прямо на вытянутые передние лапы лежащего с приоткрытой пастью Ворха, что мигом вывело того из прострации — многокилограммовый «звяк» слился с оглушительным волчьим взвизгом. Дракон от неожиданности подскочил на месте из положения лежа метра на два вверх и вбок, сшиб все, что подвернулось, и, видимо, помянул на своем языке что-то — или кого-то — подходящее к случаю, поскольку яркое оранжевое пламя полыхнуло до потолка и пещеру заволокло едким бурым дымом.
Дин, чихая и надсадно кашляя, метнулся к выходу, пытаясь на ходу протереть слезящиеся глаза, одним движением сорвал дверную шкуру и замахал ею в воздухе, выгоняя дым наружу. Шушки, стрекоча и шурша наперебой, сновали по зале, подбирая и растаскивая по местам рассыпанные предметы обихода. В общем, все были при деле, только я тихонечко сползла на каменистый пол с бревна и уже просто подвывала от смеха, уткнувшись в густую шерсть на шее сердито сопящего волка и вытирая об него слезы, которые наперегонки лились из глаз, отчаянно саднящих от густого дыма. Особенно жалко было черничного киселя, который шушки незадолго до этого сварили впрок и отставили в сторонку остывать прямо на треножнике…
Когда страсти немного улеглись, пещеру проветрили, прибрали посуду, наскоро подлечили волку отшибленные лапы и уязвленное самолюбие, отмыли драконий хвост от киселя и повесили входной полог на место, наша теплая компания снова собралась у костра. Дин, явно чувствовавший себя неловко, на правах главного вызвал огонь на себя:
— Может, хоть сейчас нам скажешь, как тебя все-таки зовут?
— Самое главное — вовремя спросить! — Я развлекалась от всей души, глядя на смущенные физиомордии окружающих. — Постель и в самом деле не повод для знакомства — даже у вас! А зовут меня голосом и по имени!
— Так назови его!
— Может, я уж лучше сразу напишу?
— Напиши!
Все почему-то не на шутку оживились. Я с тяжким вздохом встала, прошла в свою «норку», отыскала в кармашке сумки тот самый купленный на вокзале блокнотик и вернулась к ожидавшей меня компании. Несколько пар глаз внимательно пронаблюдали, как я сажусь и открываю первую страничку небольшой книжечки, а потом — как движется по синим клеточкам ярко-зеленый носик маркера. У меня вообще-то не самое длинное в мире имя, но я писала крупно и вдоль корешка, печатными буквами.
— Пожалуйста! — не без некоторого злорадства улыбнулась я принцу, передавая из рук в руки раскрытый блокнот.
Пусть себе читает на здоровье… конечно, если сможет, — насколько я знаю, письменность в наших мирах далеко не одинакова! Но Дин, как ни странно, смотрел совсем не на крупные зеленые буквы, а на обложку. Вернее, на ее внутреннюю сторону, которую сплошь прикрывало прямоугольное зеркальце. Смотрел и молчал. Не мигая и, по-моему, не дыша.
Пауза почему-то затягивалась. Остальные уже начали переглядываться между собой, и Ворх первым подал голос:
— Что, такое длинное имя? Или настолько неприличное?
Принц очнулся и, как-то странно глядя на меня, показал ему раскрытый блокнот, по-прежнему не говоря ни слова. Теперь неизвестный науке столбняк напал на хищника. Он так и застыл, уставившись в одну точку, забыв закрыть пасть. Вид у него был до того комичный, что я не удержалась и хихикнула вслух. Волк вздрогнул, щелкнул зубами, покрутил головой и снова обратился к Дину:
— Так, по-твоему, это и есть?.. Но…
— Да что вы там такое увидели, черт подери?! — не выдержала я.
Дин, по-прежнему не говоря ни слова, повернул ко мне страницу с четырьмя размашисто вычерченными буквами. Я недоуменно пожала плечами — он качнул головой:
— Не туда смотришь!
Его палец постучал по зеркалу-обложке, которое сейчас располагалось перпендикулярно плоскости страницы. Естественно, буквы отражались в нем в соответствующем зеркальном положении.
— Так что же я должна увидеть? — Мое недоумение начинало перерастать в досадливое раздражение. — Чем это, спрашивается, ваших благородиев не устраивает мое редкое, но скромное имя?! Да говорите же, роту блох вам в одеяло!!!
— Спасибо, добрая девушка! — Волк уже полностью ожил. — Имя у тебя очень даже ничего, и нас вполне устраивает, хоть и успели мы привыкнуть к другому. Просто не ожидали так… запросто и ненароком найти ответ на давно волнующий вопрос. И до сих пор не верится…
— Дело в том, что это, — Дин снова постучал ногтем по четкому отражению, — если отбросить некоторые особенности начертания рун, принятые в древности, не что иное, как выражение «блуждающая звезда» — разумеется, опять же на древнем языке, которым написано все пресловутое Пророчество…
Теперь настала моя очередь онеметь. И столбняк оказался на диво заразным…
— А ведь мы нашли тебя в первый день зимы… вернее, в первую ночь! — подал голос Ворх.
— В последнюю ночь осени, — машинально поправила я, все еще пребывая в оцепенении.
— К тому времени полночь давно миновала, — покачал головой Дин. — И потом, склорхи обычно выходят на охоту незадолго до рассвета…
Мне вспомнилось: когда я в нетерпении подпрыгивала на пронизывающем ветру вокруг столба на пустой остановке с гордым названием «Привокзальная площадь» в ожидании запаздывающей «газели», огромные электронные часы на башенке как раз высветили «23:46». Дорога в наш неблизкий край даже без учета пробок и светофоров занимает никак не меньше сорока минут, плюс все остальное… Он прав — официально зима как раз успела наступить! Долго же я добиралась… но зато как далеко забралась!..
— И что теперь? — первой нарушила я повисшую тишину.
— А теперь многое становится понятным, — задумчиво проговорил принц, не сводя с меня глаз. — Насчет зеркального зимнего неба, например…
— И насчет блуждающей звезды, — подхватил Ворх. — Кстати, о какой это, интересно, чистоте идет речь?
Я почувствовала, что мои щеки начинают полыхать, и решила срочно подбросить хвороста в ровно горевший костер.
— Неважно! — махнул рукой Дин, украдкой взглянув на меня. — Хотя лично я думаю, что имеется в виду бескорыстие помыслов… Ты дальше вспомни: «От Смерти ускользнет ее добыча на путеводный свет сквозь лед и мрак!»
Шушки, напряженно ловившие каждое слово, защебетали-застрекотали-защелкали, показывая поочередно то на дракона, то на Дина.
— Правильно, — кивнул тот. — Согласно Пророчеству, появление «блуждающей звезды» должно изменить ход событий в нашу пользу. Если бы не Тэйлани…
— То в лучшем случае твой любящий братец-король, сентиментально хлюпая носом, лично развеял бы пепел, оставшийся от сожженного заживо тебя, над самым любимым твоим же водопадом, — с видимым удовольствием развил волк поданную мысль, — а в худшем — стараниями всех местных падальщиков твои косточки были бы давно растасканы по родной природе!
Я скромно потупилась и напомнила:
— Так что же теперь?
