пухом разлетались облака.
— Внимание! Внимание! — Лёня давал позывные. — Я — Орёл, я — Орёл! Синица, ты меня слышишь?
— Я — Синица! Я — Синица! — из неизвестной дали отвечала Аринка. — Я тебя слышу!
— Синица, ты землю видишь?
— Не вижу! Кругом облака!
— А я вижу. Земля — голубой шар! Синица, лети выше!
— Лечу выше! Я тоже вижу: земля — голубой шар!
— Синица, а у тебя невесомость есть?
— Какая невесомость?
— Ну, когда ничего не весишь! Вниз головой ходить можешь?
— Нет.
— Тогда поднимайся выше!
— Поднимаюсь!
— Облака внизу?
— Внизу!
— Синица! Я — Орёл. Давай спустимся на облачко, отдохнём!
Ой, давай отдохнём, Орёл!
Лёня и Аринка опустились на облако и сразу утонули в нём по колено.
— Из чего это облако, из ваты, что ли? — спросила Аринка.
— Из утиного пуха, — ответил Лёня. — Эх и мягко!
Они сидели на белом облачке и плыли по небу, как по голубой воде. А солнце так и обливало их теплом и светом, и спрятаться от него некуда!
— Даю старт! — крикнул Лёня. — В космос!
И они снова понеслись.
А вихри так и крутились вокруг, и белые облака опять разлетались пухом.
— Во, чегой-то они! — сказал вдруг где-то рядом грубый голос. — Носятся как угорелые, а у этого ещё и бадья на голове!
И сразу Лёня и Аринка очутились на земле. На самой обыкновенной твёрдой земле, на тёмном, сыром песке. И вокруг не белые облака летели пухом, а летел пух с тополей, самый обыкновенный тополиный пух…
А у калитки стоял Корней, Аринкин брат. Он был очень умный и всегда всё знал.
— Мы были в космосе! — сказала Аринка.
— Вы носились по берегу и пугали уток, — сказал Корней, — а больше ничего не было.
— Ты же не видел! — закричал Лёня. — Ты же не знаешь!
— Ха-ха! — засмеялся Корней грубым смехом. — А ты что видел в своей бадейке?
Лёня поставил бадейку около кормушки. Ему сразу стало скучно. Так скучно, что хоть плачь. И почему это ему стало так скучно? Ведь Корней правду сказал. Какой же это шлем, если это просто белая бадейка!
Но подумал, нахмурился и сказал сам себе:
«А всё-таки у меня был шлем. Был!»
— Сейчас будем обедать, — сказала Феня, — а вы, ребята, пока бегите на озеро да вымойте руки хорошенько. И как это вас в космос с такими руками пускают!
Лёня посмотрел на свои руки. Да, правда грязные. И когда успели загрязниться? Может, когда по острову лазал? Может, когда солому стелил?
— У меня почище, — сказала Аринка. — Ну, всё равно, пошли на озеро!
— У меня чистые, — сказал Корней. — Я на озеро не пойду.
Лёня и Аринка подбежали к воде.
— Нет, тут нехорошо, — сказала Аринка, — здесь утки намутили.
— Да, мы намутили, — сказала одна крупная белая утка. — Мы теперь ныряем только около берега.
— Слышишь? — прошептал Лёня и поглядел на Арнику.
— А что?
— Что утка говорит?
— Утка?
— Да, я говорю, — продолжала утка. — Кто-то обещал нам поймать выдру…
— Да, слышу!.. — прошептала Аринка. — Как же это?
— А что ж такого? — ответил Лёня. — Они здесь постоянно разговаривают. — И, обратившись к утке, сказал: — Это я обещал. И поймаю. Как появится — так и поймаю.
— Она появилась, — прошипела утка, — она ловит рыбу. Съест одну, а поймает десять. А потом бросает их. И всё зря… зря… зря…
— Чего вы стоите тут? — крикнул Корней своим грубым голосом (его Феня тоже послала мыть руки). — Уток не видали?
— Тише! — рассердилась Аринка. — Ты не слышишь, что утка говорит?
— Ха-ха! Слышу, не глухой. «Кря-кря-кря!..» — вот что она говорит!
— Кря… кря… кря… — сказала утка и тихонько уплыла прочь.
Аринка и Лёня переглянулись.
— Пойдём дальше, — сказала Аринка, — здесь вода мутная!
— Подумаешь! — сказал Корней. — Вода как вода, — и стал умываться.
А Лёня и Аринка побежали дальше по берегу. Побежали туда, где кончалась проволочная загородка, где на жёлтом песке ни одной утки не было и вода светилась до самого дна и тихо покачивала на волне лучистое солнышко.
Лёня и Аринка вошли в тёплую воду. Они доставали со дна горсти зернистого песку и тёрли им ладо- ми вместо щётки. Потом рвали на берегу круглые листья с байковой подкладочкой и тёрли ими руки вместо мочалки. А потом полоскали руки в прозрачной воде.
— Хватит, — сказал наконец Лёня.
— Хватит, — повторила Аринка.
Она оглянулась — чем бы руки вытереть? И вдруг увидела на берегу рыбу.
— Смотри-ка! Рыба!
Рыба лежала неподвижно. Она была вся целая, только на спинке кто-то выгрыз мягкий кусочек.
— Выдра! — сказал Лёня. — Это она ловит и бросает, губит рыбу зря!.. Разбойник где-то близко!
— Так чего же ты не ловишь эту выдру? — сердито крикнула Аринка. — Ты же обещал! Смотри, вон ещё рыбина лежит!..
— А вон ещё… — сказал Лёня. — Ещё две…
— Какая противная, злая! — Аринка почти плакала. — Если бы хотела есть, так ела бы!.. А то ведь даже есть не хотела! А так, от жадности! Где же твой сторож?
— Где же мой сторож? — повторил Лёня и посмотрел на остров. — Что же он мне не свистит?
— Спит твой сторож, и всё! — сказала Аринка. — Спит и ничего не видит.
— Я не сплю, хи-хи!. Я не сплю!.. — послышался ласковый голосок, и круглая мордочка с круглыми ушками высунулась из-под калинового куста.
