— И подбиралась к нам… — сказала другая.
Лёня и Арника пошли на берег. И тут на песке увидели маленькие следы. Месяц светил ярко, и следы были так хорошо видны, что даже можно было их сосчитать.
— Лёня, — Аринка тронула Лёню за руку, — на озере волна.
Озеро лежало неподвижно, и только одна волна бесшумно шла к острову. Подошла к острову и пропала.
— Это выдра была. Да, это была выдра, — сказал Лёня. — Но где же Ардыв? Почему он мне не свистнул?
— Фью!.. Фью!.. — тут же послышался нежный свист с острова. — Я тебе давно свистел — фью!
— А мы сидели там и не слышали! — с досадой сказал Лёня. — А ты, Аринка, говоришь, что Ардыв никакой не сторож. Ну что, не сторож?
— Теперь давай от берега не отходить, — сказала Аринка, — вдруг твой Ардыв опять засвистит, а мы и не услышим!
— Лёня! Аринка! — позвала их Феня. — Идите спать. Теперь я буду дежурить.
Ни Лёня, ни Аринка спорить не стали. По правде сказать, им уже хотелось в тёплую постель.
— Только ты, Феня, слушай, — сказал Лёня, — если Ардыв засвистит, значит, выдра близко.
— Ох, Лёнька, надоел ты мне со своими сказками! — Феня зевнула и запахнула поплотнее жакетку. — Ночь светлая, я выдру и без твоего Ардыва увижу.
— А к Пугалу тоже подходи иногда, — попросила Аринка, — а то ему скучно одному… Оно тебе что- нибудь расскажет.
— Ступайте, ступайте, — сказала Феня, — вам уже обоим на ходу сны снятся.
Как уютно, как тепло было в вагончике! Феня постелила им постели — и на верхней полке и на нижней. Аринка живо взобралась наверх. Лёня улёгся внизу, укрылся тёплым Фениным одеялом. В открытую дверцу вагончика смотрело ночное небо, полное звёзд…
Вдруг Лёня увидел, как спустилась с неба красноватая звезда, стала большим шаром и тихо подплыла к вагончику. Красноватый шар заглянул к Лёне, осветил всё красным светом и уплыл. А потом появился с другой стороны, опять заглянул и снова уплыл.
«Это Марс, — подумал Лёня, — кружится вокруг нашего вагончика!..»
И, уже засыпая, Лёня увидел, как вагончик снова осветился красным светом…
А Феня в это время развела на берегу маленький костёр и села у огня. У огня веселее и не так страшно. Красное пламя играло, и плясало, и освещало берег.
Феня была трусиха и всегда боялась ночного озера только никому об этом не говорила.
— Ну, а ты что, домой пойдёшь? — спросила Феня утром.
— А разве я тебе мешаю здесь? — ответил Лёня. — Я тебе даже помогаю!
— Конечно, помогаешь, — сказала Феня, — только я подумала — может, тебе надоело?
— Ничего мне не надоело! — сказал Лёня. — И вообще, пока я не поймаю выдру или не выслежу её, я отсюда никуда не уйду.
— А мне тоже не надоело, — сказала Аринка, — и я тоже никуда не уйду.
— Очень хорошо, — согласилась Феня. — В таком случае, давайте браться за дело.
— Кормить уток?
— Конечно. Самое главное у нас дело — кормить, кормить и кормить наших уток. Только вот чем кормить? Опять не везут комбикорма!
Замесили болтушку с зеленью. Лёня и Аринка стали разносить это месиво по кормушкам. Утки сунулись было клевать, но тут же закрякали, затрясли головами и побежали к воде.
— Нет, это невозможно! — жаловались они. — От этого корма у нас клювы слипаются!
— Да, опять ничего, кроме болтушки. Это же сплошной белок!
— Вот именно! Только от этого белка мы сами перестанем быть белыми!
А некоторые утки не кричали, не жаловались, а лишь молча и печально отходили в сторонку. Они не хотели есть, не хотели разговаривать, не хотели плавать.
— Аринка, ты видишь? — спросил Лёня.
— Вижу, — чуть не плача, сказала Аринка, — они заболели. И сразу какие-то грязные стали! Смотри- ка, вот эта маленькая совсем серая, будто её пеплом посыпали.
В это время утки окружили маленькую уточку а принялись её щипать.
— Ай? — вскрикнула она. — Мне и так нездоровится, а вы ещё и щиплетесь!
— А ты уходи от нас! — шипели утки. — Мы белые, чистые, а ты какая?
И снова принялись её щипать.
— Вы что, с ума сошли? — закричал на них Лёня. — Кто послабей, того и щиплете?
— Конечно, — ответила ему одна большая задиристая утка, — вот слабых-то и щипать. А сильных щипать страшно, они ведь могут дать сдачи!
— И это говорит совхозная утка? — рассердился Лёня. — У нас нет такого закона — щипать слабых. У нас другой закон — защищать слабых!
Но утки словно и не слышали. Они шипели и косились и опять норовили ущипнуть заболевшую уточку.
— Феня! — позвала Аринка. — Иди сюда скорей! Здоровые утки больных забивают да ещё всякие гадкие слова говорят!
Феня поспешно подошла к ним:
— Ах ты, беда какая! Давайте отнесём больных в зимний птичник, а то их совсем заклюют!
Лёня, Аринка и Феня стали ловить заболевших уток.
— Может, их вымыть сначала? — сказала Арника. — Может, они побелеют?
Нет, — сказала Феня, — от воды они побелеть не могут. Они побелеют только от хорошего корма.
Прошли по всему стаду, выловили всех слабых уток, отнесли их в зимний птичник и закрыли там.
— Поймайте ещё вот эту, — сказала Феня, — вон ту, большую задиру. У неё тоже начинают перья кое-где пеплом покрываться.
Феня ушла в вагончик варить обед. А Лёня и Аринка принялись ловить большую утку, ту самую, которая слабую уточку щипала.
— Что вы делаете? Что вы делаете? — кричала она. — Я хорошая белая утка!
Она убегала от них, хлопала крыльями. А потом вдруг присела, будто лапки у неё подкосились. И тут же к ней подошла большая белая утка и больно ущипнула её.
— Почему ты меня щиплешь? Я ведь тоже белая.
— Нет, ты уже не совсем белая. Это я совсем белая. А у тебя и на шейке и на крыльях перья потемнели!
— Но подожди, разве я виновата? За что же меня щипать? Ведь не вина это моя, это моя беда!
Тут Лёня схватил её.
— Зря! Зря! Зря! — жалобно закричала утка.
— Ну что ты кричишь? — стала уговаривать её Аринка. — Мы же тебя лечить будем и кормить будем. А тут, на берегу, тебя утки совсем защиплют!
— Да, да, — сказала утка, — обязательно защиплют. И как им не стыдно щипать тех, кто слабее!
— А тебе было стыдно, когда ты щипала тех, кто слабее? — спросил Лёня.
Утка примолкла. И всю дорогу, пока её несли, молчала. И только уже у зимнего птичника пролепетала еле слышно:
— Я, кажется, больше не стану щипать слабых. Это очень неприятно, когда ты даже защититься не можешь.
