Утром, когда Мишель предложила сделать короткую стрижку, Саймон заметил, как расширились зрачки Джулии и каким непроницаемо спокойным осталось при этом ее лицо. Ее выдержка произвела на него сильное впечатление. И как радовался он, когда, не позволив Мишель обрезать восхитительные волнистые пряди, увидел результат, превзошедший все его ожидания. Возможно, предложенный стилистом вариант помог бы подчеркнуть достоинства Джулии, но нанес бы ущерб ее индивидуальности.
Чего Саймону хотелось меньше всего, так это задеть чувства Джулии. После нескольких часов непрерывной работы он предложил сделать небольшой перерыв, объяснив это собственной усталостью. Только бы Джулия не подумала, что он с ней нянчится. Минут через десять она стала проявлять нетерпение: поглядывать в его сторону, подергивать плечами и покашливать. Очевидно, в семье, где она росла, признаки слабости не поощрялись.
Саймон обреченно вздохнул.
— Вижу, покоя вы мне не дадите.
— Что-то случилось?
Он пожал плечами.
— Ничего. Просто я подумал, что нам не помешала бы прогулка на свежем воздухе.
— Мне некогда отдыхать. Вы только посмотрите на это. — Джулия указала на разложенные на столе газетные и журнальные вырезки. — Чтобы все это изучить, потребуется целый год, а у меня нет столько времени.
Поднявшись с кресла, Саймон сдвинул бумажки в сторону.
— Да, не думаю, что вам так уж необходимо знать историю женского костюма или… — Саймон поднял первую попавшуюся вырезку и пробежал ее глазами, — как сообщить мужчине, что он импотент. Черт, откуда взялась вся эта чушь?
Джулия фыркнула и тут же прикрыла рот ладонью.
— В чем дело? Вам что-то известно?
Она покачала головой.
— Понимаю, это дело рук Патрика.
— Почему вы так решили? — искренне удивилась Джулия.
— Значит, я не ошибся?
Она кивнула.
— Догадаться несложно, — объяснил Саймон. — Патрик беспокоится о вас и поэтому старается подобрать ту информацию, которая, по его мнению, может оказаться вам полезной. Женщина должна уметь сказать «нет» мужчине.
— Я в состоянии позаботиться о себе.
В этом он нисколько не сомневался.
— Уверен, что вас можно использовать вместо батарейки, но не забывайте, что я на несколько лет старше.
Ее глаза весело блеснули.
— Да, вы прямо-таки ископаемое.
— Наверное, если я помню мамонтов. Премилые были зверюшки. — Саймон посмотрел в окно. — А еще я помню, что не только уроками жив человек. Джулия, мне просто необходимо подышать свежим воздухом.
Конечно, это была ложь. Просто Саймон уже понял, что Джулия не может отказать человеку, если тому что-то необходимо.
— Вы точно делаете это не из-за меня?
— Конечно нет. Я делаю это ради себя. И еще мне хочется показать вам сад. — Саймон еще накануне успел заметить, с каким любопытством разглядывала сад его гостья. Почему бы не оказать ей любезность? — Понимаете, — продолжал он, — я живу по давно установленному распорядку, и в этом распорядке есть место для прогулки. В последние дни мне пришлось много работать в офисе, так что сейчас я хочу вернуться к привычному режиму. Если вы не возражаете.
Ее улыбка была достаточным ответом, и Саймон поздравил себя с удачным маневром. Джулия едва ли не бегом бросилась к двери, но в последний момент вспомнила про тормоза и остановилась.
— Извините, мистер Джордан. Молодой леди благородного происхождения не пристало носиться по дому сломя голову, не так ли?
Он усмехнулся.
— Вообще-то нет, но сейчас ведь нас никто не видит.
Она укоризненно покачала головой.
— Нет, так не пойдет. Я не могу переключаться с одних правил на другие. Мне нужно полностью перестроиться, иначе в минуту волнения я все перепутаю.
Следуя за Джулией по длинному коридору, Саймон невольно залюбовался ее походкой. Нельзя сказать, что Джулия вышагивала с достоинством аристократки, но ее бедра под тонкой тканью юбки покачивались так соблазнительно, что ему вдруг стало жарко.
Они вышли через боковую дверь, и Джулия остановилась, потрясенная открывшимся перед ней видом.
— Как чудесно, — прошептала она. — Какие ухоженные лужайки! А эти кусты! Такое впечатление, что над ними поработала Мишель — ни одной торчащей веточки. А сколько роз! У нас возле дома растут только астры и гладиолусы.
— В таком случае, юная леди, вам исключительно повезло. В детстве я буквально ходил по пятам за нашим садовником, а тот учил меня всему, что знал сам. Если вы наклонитесь вот к этой розе, то уловите легкий лимонный запах. А вон та, желтая, выведена в Англии.
Джулия опустилась на колени перед недавно высаженным и еще не окрепшим кустом.
— Вы много знаете о розах. Но скажите, какой цвет самый популярный?
— Вопреки сложившемуся мнению самый популярный цвет как раз розовый, а не красный. Кстати, большинство роз белого, розового, желтого, персикового и абрикосового цвета произошли от одной- единственной розы «констанс спрай».
— И всему этому вас научил садовник?
— Ну, от меня было трудно отделаться.
— Вы мне занудой не кажетесь.
— Мне ведь уже не девять лет.
— Значит, и в саду вы больше не работаете?
Саймон усмехнулся.
— Я и тогда не столько работал, сколько задавал вопросы. Наш садовник тоже любил поболтать.
— У вас было мало друзей?
Он пожал плечами.
— Сюда приходили немногие.
У Саймона не было никакого желания рассказывать ей о том, что родители постоянно ругались, а если не ругались, то лишь потому, что один из них отсутствовал, а другой, пользуясь удобным моментом, запирался в спальне с очередным сексуальным партнером.
Глядя на притихшую Джулию, он подумал, что надо бы вспомнить какой-то веселый эпизод, но тут со стороны дороги донесся звук подъезжающего автомобиля.
— Кто это? — спросила она.
Саймон, оглянувшись, поморщился.
— Баррет? — Джулия приподнялась на цыпочки, и в этот момент на площадку перед домом въехал роскошный красный «кадиллак».
— Нет, это не Баррет. Моя бывшая подружка Ребекка. Ее будете интересовать в первую очередь вы, Джулия. Ждите самых каверзных вопросов и имейте в виду, что в отличие от Патрика и Мишель она секреты хранить не умеет.
— Тогда мне нельзя показываться ей на глаза. Где лучше спрятаться?
— Саймон! Милый, ты где?
В следующий момент Джулия подняла валявшуюся на земле пеструю тряпицу и повязала ее вместо
