не было откровенной ложью, чистой правдой тоже не являлось, так как строгих требований относительно праздничного события не существовало.
— И тебе хочется, чтобы роль твоего мужчины сыграл я? — уточнил Гарри.
Мэган слегка зарделась.
— Да.
— Но почему именно я? — вдруг спросил Гарри. — Ведь попросить о подобном одолжении ты могла любого молодого мужчину, которых среди клиентов клуба пруд пруди. Однако твой выбор пал на меня. Почему?
Потому что у меня коленки подгибаются, когда я тебя вижу! — мысленно ответила Мэган. Хочешь, чтобы я об этом рассказала? Тогда у нас получится не беседа, а объяснение в любви.
Ну и что в этом плохого? — услышала она внутренний голос. Объяснитесь, а дальше все пойдет как по маслу. Разве не об этом ты мечтаешь по ночам?
От подобной перспективы у Мэган радостно зашлось сердце, но... что-то удерживало ее, не позволяло продолжить разговор в подобном ключе.
Нет, не могу, еще не время, подумала она.
А, струсила! — тут же злорадно прокатилось в ее мозгу.
Мэган прикусила губу. Может, и так, она смалодушничала, но ей было трудно переступить через себя.
— Почему ты? — повторила она. — Ну, скажем, потому, что мне больше всего понравились ответы, которые ты дал в ходе опроса постоянных членов клуба, который я не так давно проводила.
Еще пока Мэган говорила, бровь Гарри удивленно поползла вверх. Когда же она умолкла, он прищурился, словно пряча веселые искорки в глазах.
— Ах, ответы! Что ж, понятно.
Судя по его тону, он не поверил ни единому произнесенному Мэган слову. Но на данном этапе это устраивало ее. В их разговоре преобладали шутливые интонации, и, по мнению Мэган, подобная форма общения была сейчас лучше всего.
— Ну, что скажешь? — спросила она.
Гарри откинулся на спинку стула и побарабанил по столу пальцами.
Сейчас под каким-нибудь благовидным предлогом откажется — и все! — промчалось в мозгу Мэган.
Но она ошиблась. Гарри произнес другое:
— Скажу — а почему бы нет? — Он скользнул по Мэган взглядом. — Не представляю, кто бы на моем месте устоял перед возможностью отправиться на праздник в обществе красивой девушки, которая вдобавок является владелицей клуба, то есть хозяйкой всего торжества!
Мэган взволнованно облизнула губы.
— Значит, согласен?
— Разумеется.
Бросив на него взгляд, Мэган осторожно заметила:
— Но тебе отводится роль не просто сопровождающего, а... моего парня, как выразился мистер Хасби. — И словно спеша предупредить возможные вопросы, она добавила: — Скажу честно, мне это нужно для того, чтобы утереть нос одному бывшему приятелю, который на днях приехал погостить сюда, в Сандсайд-Бич, и, по моим сведениям, собирается посетить наш воскресный праздник.
— Так... — протянул Гарри. — Задача усложняется. Даже не знаю, справлюсь ли я с этим делом, — добавил он, пряча улыбку за наполовину опустевшим стаканом фирменного напитка, который поднес к губам.
Мэган испуганно взглянула на него: только обо всем договорились и вдруг какое-то препятствие!
— Не справишься? Но... почему? Тебя что-то смущает?
Гарри пожал плечами.
— Меня нет, но, боюсь, тебя смутит.
Нахмурившись, Мэган попыталась понять, куда он клонит, однако потерпела неудачу. Пришлось спросить:
— О чем это ты?
— Видишь ли, если называть вещи своими именами, ты предлагаешь мне сыграть роль твоего... не знаю, как сказать... возлюбленного, что ли. Это поможет удержать твоего бывшего приятеля на расстоянии и заодно покажет ему, что с твоей личной жизнью все в порядке. Правильно я понимаю?
Немного подумав, Мэган кивнула.
— Да.
— Но чтобы никто — твой приятель в первую очередь — не заподозрил, что мы разыгрываем спектакль, мне придется вести себя как настоящему любовнику... или возлюбленному, если так тебе больше нравится.
Мэган действительно больше по душе было слово «возлюбленный». В нем присутствовало нечто такое, отчего в душе будто расцветали фиалки. А когда к тому же его произносил Гарри, да еще с намеком на некоторое физическое выражение упомянутого понятия, то сказанное приобретало особый смысл.
— Ну и как ты на это смотришь?
Мэган вздрогнула.
— На что?
Уголки губ Гарри приподнялись в улыбке.
— На то, чтобы роль твоего возлюбленного в моем исполнении оказалась максимально реалистичной.
Разумеется, она смотрела на это положительно, но еще предстояло выяснить, что вкладывает в понятие реалистичности Гарри.
— Э-э... конечно, было бы неплохо, но... как ты себе это представляешь?
Гарри вновь беззаботно двинул плечом.
— Очень просто: буду делать все как обычно. От этих слов по коже Мэган пробежали мурашки предвкушения.
— А… хм... как ты обычно делаешь?
Он посмотрел на нее с искренним удивлением.
— Разве у тебя не было мужчины?
Мэган отвела взгляд.
— Был и не один, и, если бы разговор велся с ними, я бы знала, чего ожидать.
Она умолкла, полагая, что ответила исчерпывающе, однако Гарри не удовлетворился подобным ответом.
— Но?.. — вскинул он бровь.
— Неужели непонятно? — нахмурилась Мэган.
— Просто мне не хочется гадать. Предпочитаю точно знать твое мнение.
В этом доводе присутствовал здравый смысл, поэтому Мэган решила не спорить.
— Ну, раз ты так ставишь вопрос... Если бы ты действительно был моим мужчиной, я бы знала, чего от тебя ожидать, но мы с тобой никогда не... то есть я хотела сказать, что мы... э-э... — Увязнув посреди фразы, она так и не смогла выбраться.
Но Гарри и без того все понял.
— Имеешь в виду, что мы с тобой никогда не были близки?
Его слова произвели на Мэган такой эффект, будто на нее нахлынула теплая волна.
В каком-то смысле подобная легкость явилась для Мэган потрясением. Неужели все так просто? И неужели это говорит любимец едва ли не всех клиенток клуба «Боент-шарм» Гарри Планкетт, которого сама она еще совсем недавно считала недосягаемым.
А он оказался таким... симпатичным.
В действительности все даже проще, чем ты думаешь, прокатился в мозгу Мэган знакомый голос.
