— Думаю, этот озноб был вызван не этим объявлением, а чем-то другим! — с напускной бодростью воскликнула Мисси. — Разве я не пообещала, что выйду за тебя?
Взяв ее за подбородок и приподняв его, Фабиан серьезно посмотрел ей в глаза:
— И почему у меня складывается ощущение, что ты не все мне рассказываешь? Почему я боюсь тебя потерять?
Мисси сделала глотательное движение:
— Ты не потеряешь меня.
Эти слова почему-то показались неубедительными даже ей самой.
Вздохнув, Фабиан усадил ее себе на колени. Его губы нежно сжали мочку ее уха, и сразу после этого он начал задирать ей юбки.
— Фабиан, что ты делаешь?!
— Сегодня ночью я должен ощутить тебя своей, — пылко прошептал ее жених, добравшись до завязки ее панталон.
— О Боже! Прямо здесь? — воскликнула девушка, шокированная и одновременно пронзенная острым желанием.
— А что, нас ведь никто не увидит. Если же кто и увидит, то подумает, что мы просто качаемся на качелях.
Девушка рассмеялась, но смех быстро замер в ее горле — она почувствовала, как он приподнимает ее и усаживает на себя. Ноги Фабиана оттолкнулись от земли, и в следующую секунду Мисси с вскриком удовольствия скользнула на его твердый меч. Покачивание качелей создавало весьма интересный эффект, и вскоре внутри девушки уже бушевал пожар страсти. У нее даже возникло желание съесть Фабиана живьем!
— Качели — весьма приятная штука, правда? — проговорил он, раскачиваясь все сильнее и сильнее.
Мисси энергично закивала головой, не в силах сказать ни слова.
— Кого ты хотела бы сначала — девочку или мальчика? — как ни в чем не бывало продолжал разговор мужчина.
— О Боже! — воскликнула девушка.
— Не волнуйся — у нас будет достаточно времени, чтобы решить это, — произнес он. Его губы гуляли по ее шее, а руки крепко обхватили талию.
Когда он наконец позволил Мисси сойти на землю, под качелями можно было разглядеть довольно глубокую борозду от его сапог.
39
Следующие несколько недель промелькнули для Мисси как один день — она готовилась к свадьбе, а также к возвращению в будущее, о котором знала лишь она. Мисси довольно часто встречалась с Фабианом, и каждый раз ее терзала мысль о неизбежности расставания с ним и ее новыми родителями. Какое-то время она даже решила, что забеременела. Девушка пришла к выводу, что если она действительно понесла его ребенка, то выполнять свой план по возвращению в XX век нельзя. Но когда за неделю до свадьбы у нее все же начались месячные, она сама не знала, радоваться ей или огорчаться. Теперь ничего не удерживало ее здесь — за исключением ее желаний и любви к Фабиану.
В вечер перед свадьбой она все еще мучительно размышляла над стоящим перед ней выбором. В тот день ее и Фабиана, а также Саржентов и Макги пригласили на импровизированные скачки, проводившиеся на Эрнандо-роуд. Дело в том, что по пути в Натчез, где должны были проводиться ежегодные бега, к Мерсерам заехали двое бывших деловых партнеров Чарльза, и Филиппа, ныне гордая владелица двух чистокровных жеребцов, купленных ею в Кентукки, не преминула бросить гостям вызов. Женщина даже настояла на том, чтобы в скачках приняли участие сами хозяева лошадей — она заявила, что использование для этой цели жокеев является недостойным обычаем.
После полудня на скамьях у беговой дорожки расселась довольно большая компания — Мисси и Фабиан, Люси и Джереми, Антуанетта и Брент, а также угрюмый Чарльз Мерсер, сидящий между женами двух своих бывших партнеров. Чуть вдалеке, под большим деревом, сидело несколько рабов, которые должны были ухаживать за лошадьми.
Когда Мисси увидела на линии старта свою подругу Филиппу, которая на великолепном гнедом жеребце и в дамском костюме для верховой езды выглядела просто по-королевски, она не смогла сдержать довольной улыбки. По обе стороны от нее застыли в ожидании сигнала двое мужчин, которых она вызвала на состязание. Один из них сидел на невысоком вороном арабском скакуне, другой — на сером рысаке.
Филиппа махнула рукой, и Фабиан встал, сделал пару шагов навстречу соперникам и поднял пистолет. Затем, громко отсчитав от пяти до одного, он выстрелил в воздух и лошади рванулись с места.
Сидя на самом краешке скамьи, Мисси с горящими глазами наблюдала, как наездники несутся по импровизированному ипподрому. Их кони были само воплощение грации — казалось, еще немного, и они оторвутся от земли и взлетят. Довольно долго скакуны бежали грудь в грудь, и вскоре Мисси не выдержала — вскочила с места, взметнула платок и начала, размахивая им, громко подбадривать подругу:
— Ну давай же, Филиппа! Задай им жару!
Присутствующие мужчины еще больше помрачнели, а Люси и Антуанетта, зараженные настроением Мисси, также подскочили и принялись громко болеть за амазонку на гнедом коне.
— Быстрее, Филиппа! — кричала Антуанетта.
— Покажи им всем! — вторила ей Люси.
Мужчины же все обменивались сердитыми взглядами.
Казалось, скачка так и окончится без явного преимущества одного из участников, но перед самым финишем жеребец Филиппы рванул вперед и пересек черту, более чем на корпус обойдя остальных. Три ее подруги радостно завизжали и обнялись. Несколько мгновений спустя Филиппа передала коня груму и с торжествующим видом подошла к ним.
— Я же говорила вам, что у меня получится! — воскликнула она, размахивая хлыстом.
— Женщина способна на все! — ответила ей Мисси.
— Да уж, это точно, — согласилась Люси.
Пока женщины обнимали и поздравляли победительницу, ее соперники, красные от злости, быстро увели своих жен, слуг и лошадей. Мисси с гордостью подумала, как существенно она изменила жизнь своих подруг, освободив их от пут, надетых на них самодовольными мужьями. Когда четыре женщины подошли к своим мужчинам, на лице Мисси все еще светилась довольная улыбка, но она увяла от одного взгляда на мрачные физиономии джентльменов.
— Надеюсь, теперь ты довольна? — отрывисто бросил Чарльз Филиппе, нехотя протянув ей руку.
Женщина оперлась на нее и, вздернув подбородок, вместе с мужем пошла прочь.
— Ну что, накричалась на сегодня? — елейным тоном спросил Джереми у Люси. Та, не сказав ему ни слова, пошла к своему экипажу.
— Наверное, в следующий раз вы захотите устроить скачки среди ваших дурацких шляпок? — проворчал Брент Антуанетте.
Но женщина лишь бросила: «Да!» — и парочка в молчании удалилась.
Фабиан подошел к Мисси, глумливо усмехнулся и подал ей руку:
— Пойдем, что ли?
Девушка сердито зыркнула на него в ответ.
Всю дорогу к дому семьи Монтгомери она злилась на него и молчала.
— Да уж, вы, мужчины, не умеете проигрывать! — наконец заметила она.
Фабиан мрачно рассмеялся:
— А ты подложила большую свинью своим подружкам!
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Мисси.
На скулах мужчины заиграли желваки.
