Белая сирень

Чайковского… Кислыми щами накормишь?

Марина. А как же, Федор Иванович! Квашеной капусты целый бочонок привезла. И грибов сушеных. И кулебяка будет, и пироги с рыбой, визигой, ливером…

Шаляпин. А песни будут?

Марина. Все, что пожелаете!

Шаляпин. А что у вас поют?

Марина. Да всякое. И революционное, и про Красную Армию, и про любовь.

Шаляпин. Спой!

Марина (поет).

Мы красная кавалерия, и про нас
 Былинники речистые ведут рассказ
О том, как в ночи ясные,
О том, как в дни ненастные…

Шаляпин (подхватил).

Мы прямо, мы смело в бой идем!

Рахм. Секретный агент большевиков. Шаляпин выдал себя порывом советского патриотизма.

Шаляпин. А вы думали, обломы, я не знаю, что поют на Родине? Все знаю: от «Кирпичиков» до отличных красноармейских песен. Сам не раз певал. Марина, спойте еще что-нибудь.

Наташа. Марина частушки знает, местные, тамбовские. Правда, иные несколько вольного содержания.

Шаляпин. Но мы вроде совершеннолетние!

Марина. Стыдно петь такую чушь, Федор Иванович!

Шаляпин. Взрослым людям такая чушь, что детям сказка.

Марина (поет).

Ах ты, барин, милый барин,
Мою Нюрку не замай,
Не нахальствуй, как татарин,
Не зови ее в сарай!

Шаляпин (взревел от удовольствия). Э-эх!!! Черт возьми!!!

Марина (поет).

То не ветер обормот
По степи мотается, —
Милку взяли в оборот,
Сережки колыхаются!

Шаляпин. Очень образно! Откуда вы их знаете?

Марина. У нас мужик один есть — Иван. Каждый вечер новые приносит.

Шаляпин. А теперь спойте про любовь.

Марина (поет).

Сирень цветет.
Не плачь — придет.
Ах, Боря, грудь больно.
Любила, довольно.

Шаляпин. Вот что пришло на смену твоей «Сирени», Сережа!

Марина. Сергей Васильевич, сыграйте настоящую вашу «Сирень». А вы, Федор Иванович, спойте! Очень, очень прошу вас!

Рахманинов играет на рояле свою «Сирень», Шаляпин и Наталья Александровна подпевают. Марина убегает и возвращается с цветами — букетом белой сирени.

Марина. Это вам, Сергей Васильевич! Наша, ивановская!

Рахм. Спасибо, Марина! Вы сделали мне бесценный подарок!

Шаляпин. Что-то к щам потянуло!.. Музыки хочу!.. Музыки… и щей!

Рахманинов заиграл 1-ю часть «Колоколов».

У ПОДЪЕЗДА ДОМА РАХМАНИНОВЫХ В МОСКВЕ

Продолжают звучать все те же «Колокола» (1-я часть). Из подъезда выходит Иван с письмом в руках, за ним Черняк.

Иван. Трудно сейчас в деревне, товарищ Черняк, исключительно трудно. Кулачье и вообще заможние… скрывают хлеб! Но ничего, мы им хребет перебьем. (Подает конверт.) Черняк, можешь ты это прочесть?

Черняк. Конечно, могу. Тут по-немецки… Она в Швейцарии, как я вам и сказал. У меня есть переписанный адрес. Зайдем, я перепишу и по-русски, и по-немецки. Заодно чебурахнем по второй! Пошли! Где наша не пропадала!

Черняк и Иван снова уходят в дом.

У РАХМАНИНОВЫХ

В комнате двое: Рахманинов и Шаляпин.

Шаляпин. Все у вас вкуснотища, но щей таких не едал и сам Манилов.

Рахм. Так и есть… Щи готовила Марина.

Шаляпин. Это какая-то чудо-девка. Весь день только о ней слышу. Растревожила меня ваша Марина. Вот уж поистине лик России. Да… «Есть женщины в русских селеньях!..» Глядишь на нее и чувствуешь: вот она, жизнь! А тут все ненастоящее, все из папье-маше: люди, дома, мебель, жареный гусь, мысли, чувства и главное — хлеб. Я с ума схожу по русскому хлебу.

Рахм. Ты же получал хлеб из Риги…

Шаляпин. Бросил! Приходит черствым! Вот куплю землицы и буду свой хлебушко жевать. Баню построю, настоящую, русскую, с липовыми полками, с мятным веником. Не может русский человек без бани, никакие ванны и бассейны ее не заменят: снаружи чисто, а внутри — копоть. Баня, парильня тебя изнутри моет, весь нагар снимает… Да что говорить — только душу бередить. Взять бы сейчас да на тройке с бубенцами и цыганами! К «Яру» или на «Черную речку». А помнишь — знаменитый хор Соколовского? (Декламирует.)