— Не знаю, чем уж вы так ее запугали, — продолжала ворчать Бренда. — Она чуть глуповата, вы же знаете. Ведь знаете? — Она постучала по лбу двумя пальцами, затем, понизив голос, почти торжественно добавила: — Родовая травма.
Уэксфорду многое хотелось бы знать. Видела ли Биб кого-нибудь у рокового дерева? Вообще не заметила ли кого в лесу во вторник к вечеру. Но рассчитывать мог только на Тэнни Хогарта, хоть как-то связанного с происшествием: в разговоре с Биб он мог сыграть роль переводчика.
— А значит, — проговорил Уэксфорд, расправляясь с пловом, — придется пригласить его сюда после обеда, чтобы взять показания. Как Биб оказалась под его дверью и что сказала о том, как нашла тело Энди Гриффина. Правда, боюсь, на потрясающие открытия лучше не рассчитывать.
Тэнни Хогарт приехал на велосипеде. Уэксфорд увидел его в окно. Молодой человек ехал через двор к конюшням, не держась за руль: просто крутил педали ногами, сложив руки на груди и сосредоточенно слушая что-то в наушники.
Когда он неторопливо вошел в помещение, наушники уже болтались на шее. Перехватив Хогарта у входа, Карен Мэлахайд отвела его к Уэксфорду. Длинные волосы Тэнни сегодня были перехвачены на затылке шнурком: стиль, в мужчине Уэксфорду ненавистный, хотя втайне он готов был признать, что это предрассудок. Как и в последнюю встречу, Тэнни был небрит, с двух-трехдневной щетиной на щеках и подбородке. Похоже на заведенный обычай. Интересно, как это ему удается? Уэксфорд позволил себе на мгновение отвлечься. Может, подравнивает щетину ножницами? В ковбойских сапогах, расшитых и разукрашенных декоративными гвоздиками, с красным платком на шее, Тэнни напоминал юного красавца- пирата.
— Прежде чем начать, мистер Хогарт, — сказал Уэксфорд, — мне бы хотелось удовлетворить свое любопытство в одном вопросе. Если ваш курс творческой композиции начинается осенью, почему вы приехали сюда на полгода раньше?
— На летние курсы. Это подготовительные занятия для студентов, собирающихся писать магистерскую работу по искусству.
— Понятно.
Проверить у доктора Перкинса, хотя можно не сомневаться, здесь все будет чисто. Карен с блокнотом в руках записывала показания Тэнни Хогарта. Одновременно работал магнитофон.
— За что купил… — бодро начал юноша, и Уэксфорд склонен был согласиться с подобным началом. Какова цена этому краткому отчету, включившему в себя пару-тройку слетевших с языка ужасающих слов? — Она сказала: «Мертвец. Повешенный, повешенный на дереве». Я ей не поверил. Хотел отмахнуться, да бросьте, мол… Или чуть-чуть поразмышлять. Попросил рассказать все с начала. Я как раз приготовил кофе и заставил ее отхлебнуть немного, но не уверен, что она это заметила. Кофе был слишком крепкий. Она вся облилась им, такой ее колотун колотил. Тогда я сказал: «А может, нам прогуляться туда вдвоем, и вы мне его покажете?» Это была моя ошибка. Все началось сначала. Ну ладно, говорю. Нужно все рассказать полиции, верно? Вот тут она и сказала, что у нее нет телефона. Уму непостижимо! Предложил ей позвонить от меня, но она не стала. Ну, то есть я понял, что она не хочет. Ладно, говорю, позвоню сам, ну и позвонил.
— Она ничего не говорила, был ли в лесу кто-то еще? В тот день или раньше, неподалеку от места, где нашли тело?
— Ни слова. Вы же понимаете, она не из ораторов. Вообще почти не говорит. Издает какие-то звуки, но назвать это речью…
Помимо Карен Мэлахайд и магнитофона, записывающих беседу, Уэксфорд делал какие-то записи для себя, пока не отказала шариковая ручка. Вместо записей стержень оставлял на бумаге рытвины и канавки. Подняв голову, он потянулся за другой, наряду с прочими торчавшей в особой подставке рядом с мохнатым кактусом, и тут заметил, что в конюшни вошла Дэйзи, застыв в дверях и задумчиво осматриваясь по сторонам.
Она заметила его мгновением позже, чем он ее, и тут же двинулась навстречу, улыбаясь и протягивая ему обе руки. Так заходят со светским визитом, давно обещанным. Казалось, сознание, что здесь следственное помещение, детективы, расследующие убийство, мало ее останавливало. Она не подозревала о сопричастности и была свободна от знаний, тяжким грузом давящих на других.
— Как-то вы предложили мне заглянуть, а я отказалась, — то ли устала, то ли хотела побыть одна… Уже не помню. А потом подумала, что это невежливо. Решила сегодня заглянуть к вам, увидеть все своими глазами — и вот я здесь!
Карен, похоже, ее вторжение шокировало, да и Бэрри Вайна тоже. Открытая планировка конюшен имела свои недостатки.
— Через десять минут я с радостью устрою вам экскурсию, — сказал Уэксфорд, — а пока сержант Вайн покажет вам, как работает компьютерная система.
Она мельком взглянула на Тэнни Хогарта и тут же перевела взгляд, но Уэксфорд заметил в нем любопытство и размышление. Бэрри Вайн попросил ее подойти, он покажет компьютерную связь, которую они поддерживают с полицейским участком. Уэксфорду показалось, что девушка подчинилась неохотно, сознавая, что выбора у нее нет.
— Кто это? — спросил Тэнни.
— Дэвина, она же Дэйзи Джонс, живет в том доме.
— Та самая, в которую стреляли?
— Да. Пожалуйста, прочтите ваши показания и, если все в порядке, подпишите их.
Прервавшись на середине, Тэнни поднял глаза от листа и взглянул на Дэйзи, которой Вайн что-то объяснял на компьютере. «Скажи, кто та, чья прелесть украшает…» — невольно вспомнил Уэксфорд. «Ромео и Джульетта»…[19] А что, почему бы и нет?
— Весьма признателен. Не стану вас больше беспокоить.
Тэнни, похоже, не очень-то спешил покидать их. Нельзя ли и ему взглянуть на компьютерную систему? Страшно интересно, поскольку он как раз подумывает заменить пишущую машинку. Уэксфорд не был бы инспектором полиции, не умей он справиться с подобной ситуацией. Быстро извинившись, он сослался на занятость.
Пожав плечами, Тэнни неспешно двинулся к выходу. У двери чуть помешкал, о чем-то глубоко задумавшись. Наверное, так и стоял бы там, пока Дэйзи не закончит осмотр, если б констебль Пембертон, распахнув перед ним дверь, не выпроводил его наружу чуть ли не силой.
— Кто это? — спросила Дэйзи.
— Американский студент, зовут Джонатан Хогарт.
— Какое приятное имя. Мне нравится, как оно звучит. — На мгновение, всего лишь на один момент, в замешательстве, она заговорила точно как ее бабушка. Точнее, поправил себя Уэксфорд, так, наверное, могла бы говорить ее бабушка. — Где он живет?
— В коттедже, в Помфрет-Монакоруме. Он приехал сюда, чтобы, написать магистерскую по композиции в Университете Юга.
О чем-то она задумалась, отметил Уэксфорд. Если он так тебе понравился, хотелось ему сказать, поступай в университет — там таких хоть пруд пруди. Слова рвались с губ, но он сдержался. В конце концов, он что ей, отец родной? При всем его родительском благоволении, отец все же Ганнер Джонс. Правда, Джонсу полностью наплевать, пойдет ли она в Оксфорд или на панель.
— Похоже, я больше не буду пользоваться этим помещением, — проговорила она. — Уж тем более для уединения. Да это и не нужно. Зачем, когда теперь в моем распоряжении целый дом. Пусть остаются одни счастливые воспоминания о нем. — Она говорила так, словно ей семьдесят, снова напомнив свою бабушку, перебирающую события давно ушедшей юности. — Это было так мило — вернуться из школы домой и убежать сюда. Я могла привести с собой друзей, знаете? И никто бы нас не потревожил. Да, поистине только сейчас я оценила его по достоинству… — Она взглянула в окно. — Этот юноша приехал на велосипеде? Я видела какой-то у стены.
— Верно. Это недалеко.
— Недалеко, если знать дорогу через лес. Не уверена, что он ее знает. Тем более на велосипеде.
Когда она вернулась в дом, Уэксфорд позволил себе немного пофантазировать. Предположим, что их и вправду потянуло друг к другу, тех двоих. Тэнни может позвонить ей, они встретятся и тогда — кто знает?
