— Слушай, а чего вы ветряк то тут поставили? — Маляренко резко сменил тему. — У Серого же водяное колесо есть?
Оказалось, что Звонарёв умудрился воткнуть свою лесопилку едва ли не в единственном удобном для этого месте. В стремнине, между двумя солидными пупырями. Выше по течению ручей прыгал по горам и там строиться было проблематично, а ниже он разливался по долине и чтобы его перекрыть нужно было провернуть нехилые земляные работы.
— Понятно. Ну что ж… мельница — дело нужное.
«Блин! Какая здоровая штуковина!»
Строительные таланты Звонарёва и Ко. вызывали оторопь.
Насчёт новых переселенцев у мамы Нади тоже никаких вопросов не возникло. Десять семей решили расселить по хуторам вокруг посёлка, оказав помощь нынешним хуторянам стройматериалами и самодельными инструментами из кузни дяди Геры. Звонарёву дали прямое указание заготовить и завезти к стоянке у перевала камень, доски и все нужные для строительства материалы. Гостиный двор предполагалось закончить до будущей осени.
Гости с побережья только успели сходить в баньку и сесть за стол, накрытый прямо на центральной площади городка, как с дальней окраины раздались звоночки велосипедов. Двое судорожно дышавших Юркиных работяг из последних сил крутили педали.
— Там… это…
У Ивана потемнело в глазах.
— Таня? Что?
Один из рабочих уже лежал на земле и не мог произнести ни слова. Второй поднапрягся и выдохнул.
— Родила. Всё. Хорошо.
И тоже свалился на землю.
Глава 4
В которой происходит цивилизационный конфликт, а Иван ставит себе клинический диагноз
Домой Иван долетел словно на крыльях, побив все рекорды скорости при спуске с перевала на велосипеде. Олег, рискнувший составить шефу компанию, отстал уже через десять минут после их выезда из Бахчисарая. Полсотни километров, под горку, да по пересечённой местности Маляренко преодолел всего за два часа, окончательно, несмотря на все амортизаторы, отбив себе пятую точку.
Манюня встретила мужа на крыльце и, схватив его за руку, повизгивая от счастья, потащила Ивана умываться, на ходу вываливая все новости.
— Воды внезапно… схватки… за Аней в Юрьево… мальчик… здоровенький… Танюша спит… всё в порядке.
Ваня умылся и сел на лавку. Сил идти к жене и сыну уже не было.
Мальчишку мать назвала в честь отца. Так в этом новом странном мире появился Иван Иванович Маляренко.
Леночка Доронина своей жизнью у дяди Вани была вполне довольна. В свои четырнадцать лет девочка совсем не рвалась, как остальные её подруги, замуж. Её вполне устраивал угол во флигеле и необременительные хлопоты по хозяйству. Уборка в доме. Полив цветов и растений. Помощь на кухне и, иногда, присмотр за малышнёй.
Три оставшиеся соседки всё время шипели, обсуждая «ушедших» замуж подруг, а Леночка только слушала и молчала, ни во что не вмешиваясь. Замуж ей идти было страшно. Посмотрев, как утром после первой брачной ночи, едва переставляли ноги новоиспечённые жёны, Лена испугалась и дала себе честное слово, что если ЭТО с ней и случится, то очень не скоро.
«Надо вырасти!»
Ни ростом, ни женскими прелестями природа её не одарила. Узкие, мальчишечьи бёдра и полное отсутствие груди. Одно достоинство — коса. Совсем такая же, как и у мамы Маши. Длинная, тугая, цвета спелой пшеницы. Загляденье, а не коса.
— Ленка, пойдём со мной на море.
Красавица Ольга, хоть и была на год младше Елены, но ростом и длиной ног могла уже поспорить с взрослыми женщинами.
— Куда?
— На косу. Надо ловушки проверить. И позагорать хочу пока тепло. Чтобы никто не видел.
Смуглянка Оля тщательно следила за своим телом. И светлые платьица из парашютной ткани носила весьма откровенные, и очень короткие, что невероятно шло к её стройным загорелым ножкам.
Лена задумалась. Дел, вроде бы, никаких не было.
— А пойдём! Может, на мамин пляж? В беседку? Это ближе.
Оля насупилась.
— Рыбу проверить надо. МамТань велела.
Песчаная коса, отгородившая затон от моря, была довольно высока — в среднем метра три, а кое-где — так и все пять. Она тянулась больше чем на километр, параллельно берегу, отделяя от сильных волн открытого моря участок спокойной воды шириной метров сто пятьдесят — двести. Вход в эту бутылку был очень узкий. Как горлышко. Дядя Ваня его так и называл — горло. В нём всегда было неспокойно, и кораблик всегда проскакивал его на самом большом ходу. Это было так интересно — раньше Леночка всегда бегала на самый кончик косы провожать «Беду» в походы. Лодка разгонялась, а потом начинала прыгать и взлетать, отчего вся команда постоянно орала и нехорошо ругалась. Вот вдоль всего внешнего берега этого природного волнореза, через каждые десять шагов и были установлены ловушки для рыбы. Ловилось в них немного, но всякий раз хоть что-то, но было.
Девочки быстро добежали до самого дальнего конца косы и, скинув с себя одежду, с визгом бросились в уже прохладную водичку.
— А дядьВань мне сказал, что скоро парней с севера привезёт…
О парнях Ольга могла тараторить без остановки, прикидывая, что и как.
— Да они уже все женатые. Их семьи в Юрьево живут.
Девочки выскочили на горячий песок и, повалившись на живот, подставили солнышку попы.
— Ну ведь не все же женатые!
Уверенность Ольги в том, что ей обязательно достанется «прынц» на белом коне, Леночку всегда смешила и удивляла.
Солнышко приятно грело, девочек разморило и они уснули. Хорошо прожаренным на солнце телам это было не страшно.
Грубый и резкий рывок за косу вырвал девочку из объятий сна. От страшной боли Лена закричала так громко, что заложило уши.
— Мама!
Перед глазами вспыхивали цветные пятна. Потом по голове что-то ударило и Леночка Доронина потеряла сознание.
Когда в ритмичном шуме прибоя появились новые, непривычные шлепки волн Оля сразу открыла глаза.
«Что это?»
