— Утром Павел позвонил на телефон доверия Московского управления ФСБ и сказал, что у него есть важные сведения, которые он может сообщить работникам службы безопасности только при личной встрече. Ему назначили на четырнадцать ноль-ноль, но за полчаса до этого ваш друг был убит.
— Что было дальше? — мрачно спросил Николай.
— Мы получили расшифровку телефонных переговоров Стрешнева за три последних месяца и сделали вывод, что подполковник вышел на след убийц и собрался самостоятельно свершить правосудие. Скорее всего, в день исчезновения он отправился разбираться с исполнителем… Отпросился у меня пораньше и ушел. С тех пор его никто не видел. Боюсь, что нам не удастся отыскать даже его труп…
— Ты думаешь?..
— Почти уверен.
— Да-а-а! — протянул Николай. — Но ты так и не ответил на вопрос — откуда вам стало известно про те деньги? Ведь наверняка мужики погибли из-за них?
— Это оказалось не слишком сложно, — скромно сказал полковник. — У нас есть доступ к информационным базам Генштаба, есть там и надежные агенты. В общем, хозяева изъятого вами груза сильно на вас обиделись. И не так за деньги — для них это сущая мелочь. Героин стоил несравнимо больше. Но даже эту потерю они могли бы пережить, если бы не одно «но».
— Какое?
— Они потеряли лицо перед людьми, которым предназначался груз, и чтобы обелиться перед ними, решили в качестве компенсации предъявить головы виновных. То есть — ваши.
— Это были люди Исмаил-оглы? — предположил Николай.
— У тебя устаревшие сведения, — улыбнулся Сигизмундов. — Исмаил-оглы застрелен снайпером в Москве еще в прошлом году и с почетом похоронен на родине. Нет, это совсем другая компания.
— Значит, мне нужно крепче держаться за свою голову и постоянно оглядываться? — хмуро спросил Лесовой.
— За кого ты нас принимаешь? — картинно возмутился Сигизмундов. — Разве могли мы бросить на произвол судьбы своего будущего сотрудника? Эти люди живут в Москве и сидят, точнее — сидели, так высоко, что к ним не так-то легко подобраться. Они сумели купить офицера из оперативного отдела ГРУ и выяснить имена разведчиков, задействованных в том рейде. Ваши имена. А когда они узнали, что вы все купили себе квартиры, то окончательно убедились, что именно вы увели их деньги и героин. Но мы тоже не пальцем деланные! Узнав это, мы нашли способ остановить их и восстановить справедливость. Главный из мафиози, обладавший депутатской неприкосновенностью, в назидание остальным случайно отравился несвежим тортиком. Бытовое отравление с летальным исходом, но кому надо, те поняли… А на остальных в МВД поступили такие смачные материалы, что им стало не то что не до вас, а вообще не до героинового бизнеса. Так что, считай, твою жизнь мы сохранили.
— Дела! — печально произнес Николай. — Значит, из пятерых нас осталось всего трое?
— Двое! — осторожно поправил его полковник.
— Как — двое? — Лесовой уже не удивлялся. — Кто еще?
— Старший лейтенант Красильников.
— Что с ним случилось?
— Его жена вышла на несколько минут в магазин, а когда вернулась, мужа дома не оказалось. В квартире стоял сильный запах озона с примесью запаха свежескошенной травы. Больше Красильникова никто не видел. Расследование причин и обстоятельств его исчезновения и стало первым заданием, которое получил Стрешнев в нашем отделе. Но, сам понимаешь, довести дело до конца он не успел. Да что там, он его практически не начал.
— А вы не пытались выяснить, не случилось ли чего со старшим лейтенантом Полищуком? — забеспокоился Николай. — Точнее, бывшим старшим лейтенантом.
Леня Полищук был пятым членом разведгруппы и исполнял в ней обязанности подрывника.
— Как же! Конечно, выяснили. Он уехал на заработки на Колыму, устроился в старательскую артель недалеко от Сеймчана. Второй сезон работает на бульдозере, неплохо зарабатывает. Мы навели справки — с ним все в порядке, жив и здоров.
— Слава богу, хоть с этим ничего не случилось! — обрадовался Николай. — Знаешь, мне кажется, я догадываюсь, какое задание сейчас получу.
— Дело, в общем-то, нехитрое! — улыбнулся Сигизмундов. — Догадаться нетрудно. Конечно, ты продолжишь расследование Стрешнева. Будешь искать пропавшего Красильникова.
— А как насчет самого Стрешнева и Камкова?
— Если ты займешься поисками убийц, я закрою на это глаза. Главное, чтобы это не было в ущерб официальному заданию. Но никакой самодеятельности! Только поиск. Найдешь убийц — докладываешь мне. А то один уже попытался… — Сигизмундов обреченно вздохнул. — Жаль Диму, хороший был мужик. Ладно, проехали. А теперь — о материальном обеспечении.
Полковник протянул Николаю пластиковую карточку с надписью «Мастер-карт».
— Карточка открыта на твое имя. На ней полмиллиона рублей.
— Ого! — округлил глаза Лесовой.
— Вампир говорил тебе, что не будет требовать отчета о расходовании средств? — спросил полковник.
Николай кивнул.
— Да, он привык доверять сотрудникам. Но предупреждаю — он доверяет, а я проверяю. Так что не советую…
— Тогда забери ее обратно, — спокойно сказал Николай, запустив пластиковый прямоугольник по столу в сторону полковника.
— Не ломайся! — так же спокойно ответил тот и щелчком отправил карточку обратно. — Без денег в наше рыночное время ты и шагу не ступишь, а нам нужны результаты. Поехали дальше. Внеси в свой телефон вот этот номерок. На постоянной связи с отделом находится группа немедленного реагирования из специального подразделения министерства. Как только почувствуешь, что приходится совсем хреново, позвонишь, назовешь пароль, и группа окажется в твоем распоряжении. Пароль меняется ежедневно, будешь узнавать его каждое утро по другому номеру, вот этому. Спрашиваешь Иван Иваныча и ждешь ответа. Третье слово произнесенной абонентом фразы и будет паролем. Может быть, это будет матерное слово, но ты не обращай внимания.
— Прямо, как в кино про шпионов! — улыбнулся Лесовой. — А если я нахожусь за пределами Москвы или нет времени на объяснения по телефону?
— Для таких случаев предусмотрена вот эта штуковина, — полковник протянул ему пластиковый брелок для ключей. — Раздавишь ее, в эфир пойдет сигнал, и через минуту будет объявлена боевая тревога для спецподразделения с указанием твоего пеленга.
— Нормально! — уважительно сказал Николай. Несомненно, полковник был настоящим профессионалом. Похоже, до прихода в отдел ему пришлось послужить по ведомству рыцарей плаща и кинжала.
— А теперь пошли в гараж, — сказал Сигизмундов. — Посмотришь свою новую машину.
«Новая» машина оказалась невзрачной серой «Волгой ГАЗ-24», судя по документам, сошедшей с конвейера двадцать лет назад. Какой-то народный умелец поработал с подвеской, подняв автомобиль над дорогой сантиметров на десять выше положенного, отчего он стал выглядеть сущим уродцем. Увидев помятые пороги, пятна ржавчины на крыльях и трещину, змеящуюся поперек лобового стекла, Николай с сомнением покачал головой и сказал, скрывая обиду:
— Знаешь, Александр Петрович, уж лучше я на своем «бумере» покатаюсь.
— Не спеши! — усмехнулся полковник. — Любишь ты вперед забегать. Это все только камуфляж. На самом деле волжанка — шедевр ручной работы. Даже про кондиционер не забыли!
Он поднял капот горьковского раритета.
— Смотри! Мерседесовский шестилитровый дизель. Работает, как швейцарские часы. Подвеска усиленная, изготовлена по новейшей технологии и отрегулирована в мастерской нашего научно- технического отдела так, что ты не убьешь ее даже на наших дорогах.
Захлопнув капот, Сигизмундов легко заскочил на него, с капота — на крышу машины, попрыгал,
