миллионов и миллиардов людей. Врагами могут быть только другие люди, народы, страны и регионы, в которых массы увидят виновников их несчастий или угрозу их благополучию. Идеологическая роль такого призыва более чем прозрачна: отвлечь массы людей от размышлений о реальных причинах мировых зол.
В июне 1992 года в Рио-де-Жанейро состоялась первая глобальная конференция в духе описанной выше мировой стратегии, а именно — обсудить проблемы, касающиеся общего врага человечества в образе загрязнения окружающей среды, и наметить меры по борьбе с этим врагом. Это была крупнейшая в истории человечества конференция. Длилась она 12 дней. На ней присутствовали делегации более чем из 170 стран — 3 тысячи делегатов. В ней приняли участие главы 100 государств. Число журналистов, освещавших ее, превысило 8 тысяч. Готовили конференцию 2 года. При этом напечатано 24 миллиона страниц всякого рода бумаг. А подсчитать, сколько места заняла информация о конференции в средствах массовой информации, сколько миллионов страниц ушло на печатание итогов конференции и сколько сил потратили миллионы людей на разговоры и размышления о ней, невозможно со всей информационной технологией планеты. Как отмечали многочисленные трезвые обозреватели, это была самая грандиозная и дорогая пустышка в истории человечества, самый грандиозный фестиваль словоблудия, пустой и безответственной болтовни. Хотя все решения конференции оказались ни к чему не обязывающими и были отложены на неопределенное время, официально она была признана самым важным шагом на пути создания экономики, 'дружественной в отношении к природе'. Заметьте: к природе, а не к человеку! Вскоре о конференции забыли вообще. Никакой дружбы с природой у человека не получилось. И общий враг так и не появился как явление идеологии.
Таковы по сути дела все прочие стратегические идеи планетарных проектов. Возможности людей делать свое будущее в соответствии со своими идеалами и желаниями не так уж велики, как кажется. Отдельные проблемы, будучи взяты сами по себе, кажутся вполне разрешимыми. Но проблем много. И они на самом деле сложнее, чем думают теоретики и политики. Одно только, например, превращение современного производства, приведшего к загрязнению природной среды, в производство нового типа, дружественное к природной среде, потребовало бы сосредоточения всех производительных сил человечества на решение этой проблемы. Это означало бы конец капитализма, что имело бы следствием резкое снижение производительности общества и полную неспособность решить именно эту проблему.
БУДУЩЕЕ ЗАПАДНИЗМА
Предмет моего анализа — не Запад вообще, а социальный тип западного общества, то есть западнизм. Запад как конкретная совокупность народов и стран меня здесь интересует как носитель западнизма. И с этой точки зрения меня интересует судьба западнизма как такового, а не вообще все то, что может произойти на Западе и с Западом в мире.
Какие бы эпохи и постэпохи ни выдумывали идеологи, западное общество стало обществом всеобъемлющего, можно сказать — тотального западнизма. И в этом качестве ему предстоит жить до гибели, которая когда-нибудь произойдет. Но сейчас об этом гадать нет смысла. Запад только теперь достиг степени зрелости в качестве общества западнистского типа. Он полон сил. Он устремлен на овладение всей планетой и всей последующей историей.
Сказанное не означает, что западнизм уже не будет изменяться существенным образом, как сейчас думают многие. Он способен еще к внутренней эволюции. Более того, он вынужден на это. Важно установить, под влиянием каких факторов и в каком направлении возможна эта эволюция.
Я рассмотрел основные структурные и функциональные элементы западнизма и их тенденции. Это именно тенденции, а не некая программа, которая должна быть выполнена по велению рока. Они действуют среди множества других факторов, препятствующих их реализации, могут быть прерваны, деформированы, заглушены, — будущее не предопределено фатальным образом настоящим. Но оно тем не менее есть реализация тенденций настоящего.
Напомню читателю в двух словах о некоторых из тех тенденций, о которых речь шла выше. В экономической сфере происходят изменения, в результате которых отношения частной собственности переструктурируются и «растворяются» в отношениях другого рода, и главную роль начинает играть не сам факт собственности, а внутренние отношения в сложной системе собственности, аналогичные отношениям коммунальности. Приобретают решающее значение отношения руководства, в основном являющиеся коммунальными. Вся сфера банков и крупного бизнеса организуется по принципам бюрократии.
Изменяется социальная структура населения таким образом, что сокращается пропорция лиц, занятых непосредственно в деловой сфере, и возрастает пропорция и роль занятых в сфере коммунальности, то есть в сфере власти и управления, в идеологии и пропаганде, масс-медиа, в культуре и т. д. Возникают бесчисленные объединения, организации и движения в сфере гражданского общества, что так или иначе ведет к разрастанию средств манипулирования массами и контроля. Дает знать о себе ограниченность «свободного» рынка, тенденция к экономическому спаду и финансовому кризису, что вынуждает государственную власть на поведение, аналогичное поведению государства коммунистического, а экономическую власть — на поведение, аналогичное поведению власти политической. Научно-технический прогресс требует объединенных усилий всей страны и государства. Наука и техника стали важнейшим элементом производительных сил, находящимся во власти крупных корпораций и организаций, действующих аналогично государству, или непосредственно во власти государства.
Разрастаются и приобретают все большую сферу идеологии, культуры и масс-медиа, которые в значительной мере (если не вообще) суть явления в сфере коммунальности. Происходит сращивание политической и экономической власти, а также структурирование сверхвласти с преобладанием коммунальных функций. Короче говоря, если принять во внимание всю совокупность факторов и тенденций западнизма, то можно констатировать суммарную его тенденцию к разрастанию коммунального аспекта общества и к возрастанию роли законов коммунальности во всех сферах общества, включая экономику.
С точки зрения социально-экономической основная тенденция западнизма заключается, во-первых, в стремлении создать жизненные гарантии (должности и доходы) для представителей видов деятельности, которые не заняты непосредственно производительным трудом (производством материальных ценностей и услуг), и, во-вторых, в стремлении усилить частное предпринимательство как наиболее эффективное средство принуждения к труду и повышения производительности его.
ВНЕШНИЕ ФАКТОРЫ
К рассмотренным выше внутренним факторам эволюции западнизма следует добавить еще два фактора внешнего порядка. Первый из них заключается в том, что после победы Запада в 'холодной войне' в мире по крайней мере на ближайшие годы не осталось серьезных идейных и материальных сил, которые поставили бы западнизм под сомнение, не говоря уж об отрицании его. Единственный серьезный исторический противник и конкурент его — коммунизм — надолго сброшен со сцены истории как нечто значительное. Чтобы коммунизм опять достиг уровня, на котором он вновь заявил бы претензии на овладение человечеством и составил бы конкуренцию западнизму, нужны чрезвычайные обстоятельства и многие годы даже при самых благоприятных для него условиях. А этого может не быть вообще. Прочие социальные системы конкурировать с западнизмом именно как типы общественного устройства вообще не в состоянии ни при каких обстоятельствах, если не произойдет непредвиденная мировая катастрофа, которая обессилит или совсем убьет Запад физически.
Борьба против коммунистического лагеря во время 'холодной войны' привела к необычайному усилению активности политической власти западных стран, к созданию мощных вооруженных сил, к развитию исследований в военных целях и военной промышленности, к разрастанию и усилению секретных служб и пропагандистского аппарата. Победа в 'холодной войне' не означала, что борьба закончилась и что можно свертывать и даже уничтожать созданное. Хотя было сказано много слов в этом духе и были
