Веслом по-прежнему причаль!Не в Остии ли фонари?Какая чахлая печальВ разливах розовой зари!А память сердцу все: «Гори!»Что ты, кормщик, смотришь с вышки?Берег близок уж совсем.Мы без карт и без системВсе плывем без передышки.Лишь предательские мышкиС обреченных прочь трирем.Горит душа; горя, дрожит…И ждет, что стукнет кто-то в дверьИ луч зеленый побежит,Как и теперь, как и теперь…А память шепчет: «Друг, поверь».Лунный столб в воде дробится,Пусто шарит по кустам…Кто запекшимся устамИз криницы даст напиться?Пролетает грузно птица…Мы увидимся лишь там!..Я верю: день благословен!Налей мне масла из лампад!Какой молочный, сладкий плен!О, мед несбывшихся услад!А память мне: «Господень сад!»Как болотисты равнины!Вьется пенье вдалеке…В вечной памяти рекеТо поминки иль крестины?Слышу руку ФаустиныВ помертвелой я руке…Господень сад, великий Рим,К тебе вернусь опять!К тебе мы, странники, горим,Горим себя распять!..А эхо шепчет: «Пять!»
— Спишь ли? — Сплю; а ты? — Молчи!— Что там видно с каланчи?— Византийская парчаНиспадает со плеча.— Слышишь? — Сквозь густую леньЗвонко белый ржет олень.И зелена, и вольна,