станции целую вечность и там простоял черт-те сколько. В конце концов снова завыл дизель. Вагоны тряхнуло. Тишину сменил нарастающий грохот, поезд набрал скорость. Бен лежал, глядя в темноту. Стук колес отдавался через полку и тонкую фанерную стенку.
Лишь когда на небе вспыхнули первые лучи восходящего солнца, он закрыл глаза и провалился в дрему. Покачивание вагона убаюкивало. Дыхание замедлилось, стало неглубоким. Ему снилось совсем другое место.
Прохладный ароматный воздух наполнял легкие. Море блестело на солнце. Он стоял на белой отполированной палубе яхты. Ощущал тепло на лице. Слышал плеск сине-зеленой воды о борт.
Раздался голос, и Бен медленно повернулся на звук.
В отдалении на фоне бесконечной водной глади стоял Гарри Пакстон. На нем была та же военная форма, что в Макапела-Крик. На губах играла дружелюбная улыбка.
Он прижимал к себе Зару. Та вырывалась, в глазах плескался страх. Гарри держал ствол пистолета у ее правого виска.
Бен побежал к ним с криком: «Нет! Отпусти ее!» Но голос его был слаб, а враг и любимая женщина отодвигались все дальше. Палуба, растянувшись на много сотен ярдов, начала крениться все сильнее и сильнее. Он отчаянно полз вверх, соскальзывал, но полз. У него на глазах палец Гарри выбирал ход спускового крючка…
Грохот заставил Бена подскочить на полке, стукнувшись головой о потолок.
Всего лишь сон.
Но он ошибся. На нижней полке орал перепуганный Кирби. Снаружи донеслись сперва отдельные выстрелы, потом раздалась пулеметная очередь. В стенке вагона появился ряд отверстий. Сквозь них лились лучи солнца.
Бен, стряхивая с себя липкую паутину кошмара, скатился на пол и, бросившись к окну, раздвинул занавески. Ярдах в шестидесяти от рельсов, где чахлая трава переходила в пустыню, по песку неслись четыре грязных внедорожника, вздымая клубы пыли. Они держались вровень с поездом.
Во главе колонны шел черный «ниссан-патрол», с кенгурятником и прожекторами на крыше, за ним ехал ржавый «додж». Остальные две машины были так называемыми «техничками»: большими пикапами с тяжелым пулеметом 50-го калибра, смонтированным в кузове. Стрелки в масках и черных очках наводили свое грозное оружие на поезд.
Заметив на стволах языки пламени, Бен рухнул на пол. Стены вагона прочертила вторая очередь. Вокруг свистели и лязгали пули. Расколотое стекло упало внутрь, и в купе ворвался жалящий песчаный ветер.
Кирби, распластавшись на полу, в ужасе что-то лепетал. Бен за руку выволок его в коридор. Они быстро поползли по-пластунски, а пули тем временем разносили вагон вдребезги. Обрывки железа летели по воздуху.
В соседнем вагоне перепуганной толпой бегали пассажиры. Полицейский в штатском, устроившись в тамбуре, отстреливался из автомата МП5.
На глазах у Бена его прошила очередь, на стену брызнула кровь. Тело с многочисленными пулевыми ранениями упало на пол. Автомат отлетел в сторону.
Забежав обратно в купе, Бен достал с багажной полки вещмешок. Бросив взгляд за окно, успел заметить человека в черном «ниссане». На долю секунды их глаза встретились. Это был Камаль.
«Ниссан» предводителя загородил один из пикапов. В кузове стоял террорист с противотанковым гранатометом РПГ-7. Характерный конус гранаты готов был в любой миг сорваться в полет. Бену стало по- настоящему страшно.
Он рванул молнию вещмешка и выдернул оттуда винтовку ФН. Каждый мускул, каждый нерв в его теле кричал: «Быстрее! Быстрее!» Бен стремительно зарядил в подствольник выстрел. Не обращая внимания на песчаную бурю, на скорости 60 миль в час врывающуюся в купе, он просунул винтовку в разбитое окно и поймал в прицел скачущий пикап. Через оптику можно было разобрать сосредоточенное лицо ракетометчика.
Смертельная дуэль на скорости. Вопрос в том, кто выстрелит первым. Лазерный дальномер передал данные в систему управления огнем. На дисплее высветилось расстояние до цели. Бен поднял ствол на пару градусов, и светодиод загорелся зеленым. Клацнул спусковой крючок.
Из подствольника с грохотом вылетел сноп огня. Ракетометчик опоздал — навсегда. Сорокамиллиметровая граната превратила пикап в шар огня. «Ниссан» Камаля резко сменил направление. Бену показалось, что сквозь дым и пыль в него вонзился преисполненный жгучей ненависти взгляд террориста.
Он бросился в коридор. Поезд ехал все медленнее. Машинист или погиб, или поддался слепой панике. Пассажиры из соседнего вагона продолжали вопить. Один из охранников успокаивал их, но задачка была ему не по силам. Бен заметил полные ужаса глаза Джерри Новака. Бедолага прижимал к себе сына, защищая его своим телом. Жена Джерри от потрясения впала в ступор. Бен крикнул всем лечь на пол, а сам, волоча за собой Кирби, побежал к трупу полицейского.
Выглянув в разбитое окно, Бен понял, что опоздал.
«Ниссан» снова поравнялся с поездом, держась в пятидесяти метрах от полотна. Из окна торчал РПГ. Ракета в облаке дыма вылетела из машины. Через десять метров заработал реактивный двигатель. Оставляя за собой белый шлейф, ракета скользнула по воздуху к цели. Бен, скрежеща зубами от бессилия, наблюдал за ее полетом.
И тут рвануло.
50
На поезд обрушился взрыв, сметая все на своем пути волной осколков и пламени.
В ужасающем грохоте и жаре Бен взлетел в воздух и, врезавшись спиной во что-то твердое, рухнул на пол, пропустив над собой огненный шар. Как в замедленном движении, поезд от удара рвануло вбок, и он, тошнотворно кренясь, слетел с рельсов. Сминаясь с диким скрежетом и разбрасывая вокруг обломки, состав на скорости сорок миль в час с зубодробительным толчком зарылся в землю, вздымая перед собой цунами песка, пыли и камней. Бен едва осознавал, что его вагон встал на дыбы и с оглушительным хрустом перевернулся.
Новый удар грубо швырнул Бена вбок. На миг он оглох. Лишь сердце молотило в ребра да в ушах грохотала кровь.
Сквозь пелену пыли, висящую в воздухе, доносились крики и стоны выживших. Кое-как вскарабкавшись на ноги, Бен понял, что вагон стоит на колесах. Набирающие силу языки пламени уже лизали крышу.
Застонал Кирби.
— Ты как? — спросил Бен, взяв его за руку.
Тот поднял глаза. Бледное лицо было перепачкано в песке и пыли.
— Да вроде ничего, — прохрипел он.
Бен окинул взглядом побоище. Охранник, секунду назад успокаивавший пассажиров, лежал безжизненной куклой. Рядом с ним на битом стекле неуклюже распластался Джерри Новак — одежда дымилась, по лбу текла струйка крови. Его жена Элис, несмотря на большую рану на лице, уже встала на дрожащих ногах. Указывая рукой назад, в клубы дыма, она исступленно звала на помощь.
Их сына Мики нигде не было. При крушении его швырнуло в горящий конец вагона, догадался Бен.
Повесив винтовку на плечо, он побежал в огонь. Тот конец вагона сложился гармошкой, полыхнули спрессованные в кучу фанера и остатки полок. Распихивая обломки, Бен тревожно смотрел на распространяющийся пожар. Густой дым ел глаза. Отодрав кусок рухнувшей стенки, Бен разглядел съежившегося ребенка.
Ухватив кашляющего, хрипящего мальчика, Бен выволок его из обломков и отнес к матери. Элис
