Она схватилась за ворот своего платья, разодрала его и швырнула в мусорный бак.
— Дай мне свою куртенку, как раз будет по колени! Воняет от меня небось, как от помойной крысы! А этот придурок — не глупый, гад, он какой-то палкой в мусор потыкал, да я на самом дне закопалась!
Надя протянула ей свою ветровку, которая действительно сошла Джине за короткий плащ.
Она влезла в туфли и подхватила пакет.
— Денег у нас теперь, Илия, не мерено! Пошли делить!
— Так ведь ты выиграла, не я.
— Ай, брось!
До дому добрались без приключений и поделили добычу поровну.
— Пополам кровать, пополам и доходы! — подвела итог Джина и пошла в ванну.
Проснулись за полдень. Джина нашла рекламную газету, позвонила, через час привезли завтрак: вежливый парень в белой куртке умело и быстро расставил на столе горячие и холодные закуски, на кухне сделал кофе, подал его в очень красивом кофейнике, отказался от рюмки коньячка и шампанского, сказал, что за посудой и расчетом приедет через два часа, пожелал приятного аппетита и укатил.
Массажист по телефонному звонку явился после завтрака. Крепкий, загорелый старик так изломал девчонкам кости, что Надя чувствовала себя избитой, но во всем теле блаженно пела сладкая истома. Надину руку он отмассировал нежно и тоже со знанием дела, не хуже, чем Николай.
Надя едва сдерживала стон, глядя, как Джина лихо расплачивается за изысканные услуги.
В конце концов и она, увлеченная игрой в этот на все способный телефон, схватилась за рекламную газету и стала звонить.
— Мастерская?
— К вашим услугам, мадам?
— Можно срочно заказать визитные карточки?
— Сколько угодно, мадам.
— До вечера привезти успеете? Пятьдесят штук.
— Лучше сразу сто, мадам, — галантно ответил голос с легким кавказским акцентом.
— Пусть сто.
— Я вас слушаю, мадам.
— Простым, строгим шрифтом… — медленно принялась диктовать Надя. — Фамилия… Казанова Илия… Певица… Рок-ансамбль «Торнадо»… Хабаровск. Больше ничего.
— На обороте по-английски, мадам?
— Не надо.
Она продиктовала адрес, и предельно услужливый человек пообещал, что до девяти часов визитки будут доставлены. Так и произошло — глянцевые, на жестком картоне визитные карточки сообщали, что обладательница их — Илия Казанова и никто другой. Ох, как прекрасна жизнь, и при чем тут какие-то деньги?!
Часов в шесть Джина намарафетилась и отправилась в казино. Вернулась через час с бутылкой шампанского и нераспечатанной колодой игральных карт из Монте-Карло. Во всяком случае, на упаковке стояло такое клеймо.
— Презент за удачную игру! — весело объяснила Джина. — Вот так и надо жить, подруга Илия!
У Нади уже не было сил реагировать на все эти дикие подвиги. Она сосредоточивалась, потому что времени до теплохода «Любовь» от причала Южного порта оставалось немного.
— Тебя проводить? — спросила Джина.
— Если нетрудно, — ответила Надя. — Боюсь, что там меня тоже могут поджидать провожающие.
Джина не стала ни о чем спрашивать, а Надя не объясняла, что Николай и его компания могли вычислить ее действия и перехватить у трапа теплохода. Ничего сложного в такой схеме не было. Обнаружив ее исчезновение, смекнули, что выйти она могла лишь с ключами. Позвали хозяйку кабинета, та обнаружила пропажу ключей и пригласительного билета на теплоход.
Еще неделю назад Наде не пришло бы в голову столь далеко рассчитывать свои ходы, но теперь приходилось предугадывать любые последствия каждого шага.
— У меня есть «бобик» с мотором. Вызвать его, или сторгуем тачку от тротуара? — спросила Джина.
— Вызови «бобика».
Пока Джина возилась с телефоном, Надя, расчесав рыжий парик, натянула его, а из письменного стола Афанасия извлекла темные очки, маскировки достаточно, чтобы обмануть возможных преследователей.
«Бобиком» оказался колченогий пенсионер на ухоженных «жигулях» с ручным управлением. Подъехал точно в срок и быстро довез до порта. О чем они болтали с Джиной по дороге, Надя не прислушивалась, занятая мыслями о предстоящем штурме теплохода.
Многопалубный красавец ждал у причала, освещенный огнями, белый, как лебедь в темной ночи. С борта звучала музыка, а у трапа густо сновал народ. До отхода оставалось не больше четверти часа, Надя рассчитывала, что в последние минуты начнется неразбериха и суета.
Так и оказалось. А кроме того, как ни пытались организаторы круиза сохранить тайну, но на причале метались люди с телевизионными камерами, вспыхивали блицы фотовспышек. Таинственность события только подогревала интерес репортеров — это был их хлеб.
Девушки стояли поодаль от светового круга, вырывавшего из темноты подходы к трапу. Николая и Станислава Надя заметила почти сразу. Они тоже скромно стояли в сторонке, рядом топтался узкоплечий парень с небольшим чемоданчиком и светлым плащом через руку. Наблюдение они организовали неважное — проскочить мимо них незамеченной было несложно.
Теплоход дал короткий басовитый гудок. С палубы донесся хриплый неразборчивый голос, видимо, сейчас поднимут сходни.
— Спасибо, Джина. Иди. Все в порядке.
— Нет уж, я дождусь, пока ты отправишься. Наш «бобик» мотор на всякий случай не выключает. Надеюсь, стрелять не будут?
— Нет, — без особой уверенности ответила Надя. — Я пошла.
Они быстро расцеловались. Надя надела темные очки, пригнула голову, так что парик почти полностью закрыл лицо, и быстро пошла следом за широкоплечим мужчиной в шляпе, будто его спутница.
А он, как настоящий джентльмен, вдруг наиграл:
— Вам помочь, мадам? — и протянул руку к ее сумке.
— Спасибо, — Надя взяла его под руку, отчего джентльмен туг же растаял.
— Странно, что мы незнакомы.
— Все впереди.
Между Николаем и Надей оказалась шляпа мужчины и его широкая спина.
Контроль стоял у самою выхода с трапа на палубу, пригласительные билеты только что не просвечивали рентгеном.
К билету требовали документ! А Надя сдуру уже вписала в приглашение свои новые фальшивые позывные. Правда, было еще штук пятьдесят свеженьких визиток, но вряд ли они спасут положение…
— Господин Агафонский! — радостно приветствовал спутника Нади парень с забинтованным ухом. — Я уж боялся, что вы опоздаете. Прошу, прошу!
— Дама впереди, — вежливо пропустил Агафонский Надю, она приняла из рук контролера свой билет (у нее, спутницы Агафонского, документа не потребовали!) и ступила на палубу, чувствуя, как в груди затрубили в серебряные трубы крылатые ангелы.
— Дайте, пожалуйста, сумку, — повернулась Надя к Агафонскому.
— Ну что вы, не лишайте меня счастья проводить вас до каюты!
— Спасибо. Но я хочу еще помахать своей маме.
— Ах, конечно, конечно! Ведь провожают пароходы, совсем не так, как поезда! Но мы все равно еще увидимся.
