и полотенца, а потом разнесла их по приготовленным спальням.
Ричард вез с собой троих гостей, следовательно, надо было застелить четыре кровати и проверить четыре ванные комнаты. Все то время, пока они этим занимались, миссис Даффи взволнованно вздыхала и не переставала сетовать на непозволительность подобного вторжения. Валентину же занимали мысли о Роксане. Она спустилась в столовую и застала там свою подругу, которая деловито водружала вазу с розами посреди стола красного дерева. Полированная поверхность его была такой гладкой, что цветы отразились в ней, как в зеркале.
Роксана с улыбкой взглянула на вошедшую Валентину и спросила, видела ли она ее цветочную аранжировку в гостиной.
— Садовник оказался очень несговорчивым, но я потребовала от него столько цветов, сколько мне было нужно, и в конце концов он сдался. Будь моя воля, я бы заставила его каждый день присылать в дом цветы.
— Не сомневаюсь, что Ричард возьмет экономку или еще кого-то в таком роде, кто будет заниматься подобными делами, — отозвалась Валентина.
Она наклонилась, подбирая сор от цветов, и не заметила задумчивого взгляда Роксаны, брошенного на нее.
— Ричарду нужна жена, — резко проговорила Роксана.
Валентина выпрямилась. Ей вдруг стало ужасно неловко, неловко за Роксану и в то же время по множеству причин, не имевших никакого отношения к Роксане. Она подошла к ней поближе и доверительно сказала:
— Знаешь, когда я в последний раз видела Ричарда, то… у него, кажется, нет недостатка в женщинах. Мужчины меняются, они мужают и избавляются от тех слабостей, которыми страдали в юности. Их кругозор расширяется, появляются новые интересы. То же происходит со всеми нами. И ты не исключение — ты изменилась. Вероятно, не избежал этого и Ричард.
— Только не он! — самоуверенно воскликнула Роксана. — Не Ричард, который однажды был готов отдать все, чем он владел, за то, чтобы я вышла за него замуж! Он был готов стоять с протянутой рукой у ворот собственного дома…
Валентина придирчиво оглядела подругу, и ей стало еще больше не по себе. Роксана опять выглядела уставшей, лицо побледнело и осунулось. Она, пошатываясь, подошла к креслу и опустилась в него. Было что-то бесконечно жалкое в том, как она готовилась к спектаклю, который был ей не по силам, хоть она и отказывалась это признавать.
— Который час? — спросила она. — Ричард скоро будет здесь.
— Но мы не останемся здесь до самого приезда Ричарда! — воскликнула Валентина в панике. — Я позвоню Джиму Андерсону, чтобы он немедленно приехал за нами.
— Опоздала, — объявила Роксана, когда черный приземистый лимузин проскользнул мимо окна. За ним проследовал другой, серый. — Они уже прибыли. Ричард приехал! — Ее позабавил ужас, сковавший Валентину. — Дорогая, не будь смешной. Ричард — друг, наш давний друг. Он будет очень рад видеть нас. Думаю, мы оказались здесь как раз вовремя.
Но Валентина вовсе так не считала. Ей было страшно за Роксану и… за себя… Захотелось схватить подругу за руку и увести через застекленную дверь на террасу. Но Роксана никогда не позволяла, чтобы ее водили за ручку.
— Давай выйдем в прихожую, чтобы поприветствовать их там, — предложила она и с трудом поднялась со стула. Впервые Валентина увидела, что глаза подруги потемнели от волнения и стали бездонными, как высокогорные озера. Но Роксана вздернула подбородок и решительно сжала губы. «Если бы только она оставалась такой же жизнерадостной и помолодевшей, какой была, когда мы приехали в особняк, все бы сошло как нельзя лучше, — лихорадочно размышляла Валентина. — Но она слишком много времени провела на ногах и теперь опять выглядит на все свои годы. И пожалуй, даже еще на десяток лет старше».
Глава 5
Первым в зале появился Ричард. Загоревший, стройный, он казался моложе, чем когда Валентина видела его в последний раз. Очевидно, поездка в Бразилию пошла ему на пользу; даже если она и не была слишком успешной, все равно дала ему больше, чем если бы он прожил те же два года беззаботно в Лондоне. Она закалила его физически и придала остроту его взгляду. Возможно, взгляд стал чересчур зорким — слишком недоверчивым, слишком проницательным, слишком скептическим.
Но когда Ричард посмотрел на Валентину, в его взгляде не осталось ничего, кроме радостного удивления.
— Вот те на, крошка Валентина! — вскричал он. — Вот уж чего я совсем не ожидал, так это увидеть тебя здесь! Это что, торжественная встреча, устроенная местными жителями?
Ричард схватил обе ее руки и крепко сжал их. Вероятно, он искренне обрадовался ей… а Роксану даже не заметил. Правда, в некоторой суматохе, возникшей при его появлении, она оказалась на заднем плане вместе с миссис Даффи и новым дворецким с женой, которые тоже вышли встретить хозяина. К. тому же Роксана, чтобы скрыть синяки под глазами, надела темные очки. Но в прежние годы подобный камуфляж не помог бы. Ричард почувствовал бы ее присутствие, даже если бы ее не выдавали огненно-рыжие волосы.
А теперь его интересовало, что делает в Бледонс-Роке Валентина. И пока она что-то сбивчиво лепетала в ответ, в холл вошли его гости. Первой устремилась к нему с упреками, что он не захватил с собой из лондонской квартиры что-то особенно ценное, самая прелестная девушка, какую Валентине доводилось до сих пор встречать.
Она чем-то напоминала молодую Роксану, только волосы у нее были цвета меди, а глаза — темно- голубые. Цвет же лица такой потрясающий, что Валентина чуть не ахнула… лучше не бывает, самый идеальный, каким природа когда-либо награждала женщину!
Когда Ричард представил ее, стало понятно, какого она происхождения. Мисс Дана Йоргенсен. Значит, из Скандинавии. При одном взгляде на эту северную красавицу Валентина представила себе ледяные просторы, горы, уходящие вершинами в облака, зеркальную гладь воды, прохладные хвойные леса. Дана Йоргенсен была стройна как тополь и полна женского очарования. Она привычно и уверенно оперлась на руку Ричарда и жалобно проговорила капризным тоном:
— Ах, Ричард, та шкатулка, которую ты преподнес мне на прошлой неделе… мы забыли ее в Лондоне! — Она надула нижнюю алую губку, и казалось, вот-вот расплачется. — Очень было дурно с твоей стороны позволить мне уехать без нее. Ты же знаешь, как я ее люблю.
— Какие пустяки, дорогая. Мы пошлем за ней, — успокоил ее Ричард и повернулся к Валентине. — Мисс Дана Йоргенсен — моя невеста. Дана, это очень, очень давний мой друг — мисс Валентина Шоу.
Валентина сумела справиться с потрясением, пока он представлял ее матери мисс Йоргенсен и третьему гостю, в котором она узнала доктора Гастона Ламуана. Все еще ошеломленная, она автоматически протянула ему руку, мельком заметив, как он при виде ее удивленно приподнял черную бровь, и только тут, наконец, поспешила исправить ужасную оплошность — то, что Роксану никто не узнал и она не была никому представлена.
— Ричард, — нетерпеливо обратилась она к нему, — здесь есть еще кое-кто, кого ты знаешь лучше, чем меня, кого не видел очень давно.
Роксана поднесла руку к лицу и сняла темные очки. Бледная как мел, она смотрела на Ричарда в упор горящими глазами, в которых были упрек и горечь.
Казалось, лицо Ричарда окаменело, целых десять секунд он не мог вымолвить ни слова, явно потрясенный. Потом он подошел к Роксане, внимательно вгляделся в его лицо, пытливо изучая — с болезненной остротой поняла Валентина — каждую изменившуюся черту, и наконец спросил:
— Ты болела? Недавно?
