глазами, которые меняли цвет в зависимости от освещения, становясь то прозрачно-голубыми, то насыщенно синими. Ему нравились ее пышные темные волосы, уложенные в изысканную прическу или распущенные по плечам. Он восхищался ее грациозными движениями и мелодичным голосом, фарфоровой кожей и пленительной улыбкой...
В те дни Алисия часто пренебрегала своими светскими обязанностями и оставалась дома. Она брала книгу потолще и устраивалась в мягком кресле у камина. Она подгибала под себя ноги и делала вид, что не замечает ничего вокруг. Распущенные густые волосы скрывали ее личико от всего мира. Такой естественной, милой и домашней она нравилась Орландо больше всего.
Он любил сидеть на диване напротив, листая журнал или разговаривая вполголоса с кем-нибудь из детей Риа. Это не вызывало ни у кого подозрений: Денверы часто собирались в гостиной и занимались своими делами. Кто мог обвинить Орландо в том, что он специально ищет уединения с женой своего двоюродного дяди? Никто, потому что, кроме Орландо и Алисии, в гостиной всегда кто-нибудь был — Риа со своим вязаньем, или дети, или даже Джон Денвер-старший с газетой. Орландо был уверен, что ничего невиннее этих семейных сборищ быть не может, и искренне наслаждался, время от времени поглядывая на Алисию. Он не сомневался, что никто ничего не замечает, и не находил в своих действиях и мыслях ничего предосудительного.
Зато у Алисии Блекмур было другое мнение. Она ловила на себе красноречивые взгляды Орландо и черпала силу в его восхищении. Как давно она не испытывала ничего подобного! Такая женщина, как она, рождена для любви, а не для скучного прозябания в лоне семьи, и, хотя Алисия ни на секунду не забывала о необходимости быть осторожной, она не собиралась отказываться от Орландо.
Алисия Блекмур считала себя женщиной интересной, незаурядной, все повидавшей и испробовавшей, ничего больше в жизни не желающей. Признания в любви она начала получать в тринадцать лет, и с тех пор их поток не ослабевал. Стоит ли удивляться тому, что заезженные фразы перестали вызывать у нее душевный трепет? Алисии казалось, что ничто и никто не в состоянии нарушить ее спокойствие. Даже возвращение Джека Денвера, про которого ходили разные нелепые слухи и в которого она, кстати, была когда-то влюблена, ничуть не взволновало ее. Блудный наследник устал от жизни на острове и решил потребовать свою долю? Вполне естественный поступок. Конечно, немного жаль Ронни, ведь в таком случае ему достанется гораздо меньший кусок от наследства Денвера-старшего, но тут уж ничего не поделаешь. Алисия ловила себя на мысли о том, что ей совершенно не любопытно посмотреть на Джека. Каким он стал за эти двадцать с лишним лет? Какая разница...
Но когда Алисия увидела Орландо, потерянно и в то же время задиристо оглядывающегося по сторонам, увидела, как он похож на Джека и насколько он лучше Джека, она почувствовала, как забилось сердце, и поняла, что очередное лето с родичами мужа может стать не таким нудным и бесцветным, как обычно.
Алисия принялась за дело. Ей не было равных в искусстве соблазнения. Правда, с Орландо она не могла действовать в открытую. Во-первых, она старше его и должна быть особенно осторожна. Кто знает, не покажется ли она этому красавчику старой и неинтересной.
Во-вторых, он сын Джека, а значит, должен быть таким же непримиримым пуританином, для которого мораль — не пустой звук. Ну а в-третьих, неплохо бы вспоминать иногда о том, что она замужем. Каким бы тюфяком Рональд ни выглядел, были вещи, которых он не потерпит. Можно только догадываться, что он предпримет, если она станет на его глазах соблазнять Орландо... Нет, бросать вызов всем Денверам Алисия не хотела. Слишком уж шатко ее собственное положение. Уже более двадцати лет она — миссис Блекмур, а уверенности в будущем все равно нет.
Однако в распоряжении красивой женщины есть множество других ходов. Ей незачем прибегать к откровенному кокетству. Изящная одежда, соблазнительно подчеркивающая достоинства ее стройного тела и умело скрывающая некоторые возрастные недостатки, духи, обволакивающие душу и тело, томные глаза, редкие касания рукой, вздохи. Что еще нужно для того, чтобы завлечь неопытного мальчика? Алисия видела, с кем имеет дело, и старалась не перегибать палку. Еще не хватало, чтобы он отшатнулся от нее, как от распутной женщины. От сына Джека Денвера вполне можно ожидать поступка в таком духе.
Алисия продвигалась вперед крохотными шажками, и никто, включая Орландо, не догадывался о том, что тигрица вышла на охоту.
Продуманная тактика Алисии принесла первые плоды, когда Орландо вдруг почувствовал странное предубеждение против ее мужа. Толстяк Рональд, который раньше казался таким смешным и забавным, стал раздражать его. Как он вообще посмел поднять глаза на такую женщину, как Алисия? Невозможно было представить себе более нелепую пару, и все-таки они были женаты более двадцати лет. Орландо так и подмывало спросить у отца, в чем тут секрет, но он вовремя останавливался. Ни к чему Джеку знать, что его интересует миссис Блекмур.
А она интересовала его все сильнее с каждым днем. Орландо начал задумываться о том, что у такой красивой женщины не может быть возраста, и совершенно неважно, сколько ей лет — двадцать, тридцать, сорок. Она слишком очаровательна, чтобы принимать во внимание такие пустяки! И слишком несчастна...
Видя меланхоличное лицо Алисии, любой бы подумал, что эта женщина страдает, и попытался бы утешить ее. Орландо жаждал вернуть улыбку на прелестные губы Алисии, однако не мог придумать, как это сделать. Не оскорбится ли она, если он попробует как-то развлечь ее? Уместно ли ему пригласить ее в театр или ресторан? Элементарные вопросы, на которые любой его сверстник в Чикаго ответил бы, не задумываясь, ставили Орландо в тупик. Он мучительно переживал из-за своей неопытности и нерешительности.
Насколько проще все было дома! В его отношениях с Андреа все было ясно с самого начала. Они вместе учились и были скорее друзьями, чем возлюбленными. Конечно, с Андреа было очень приятно целоваться, и Орландо льстила ее слава общепризнанной красавицы, но никакого смущения или трепета он не чувствовал.
С Алисией все было по-другому. Он краснел как подросток, стоило ей лишь заговорить с ним. В каждом невинном слове ему чудилась насмешка, намек на его состояние, и Орландо старался как можно меньше разговаривать с Алисией. Зато отказать себе в удовольствии наблюдать за ней он не мог, и по вечерам он долго ворочался в постели, вспоминая ленивую усмешку на ее чувственных губах, складки платья, в которых то и дело мелькала обнаженная нога, великолепную линию груди...
Орландо бросало в жар от таких воспоминаний. Он сминал простыни, не находя себе места, и шум прибоя больше не звучал у него в ушах.
7
Кэролайн Паркер больше всего на свете не любила эти обязательные ежегодные визиты к Денверам. Что с того, что ее родители очень дружны с Джоном и Присциллой? У нее нет друзей в этом доме, и две недели, что ей приходилось проводить у Денверов каждый год, становились настоящим испытанием. Дети Джона и Присциллы были намного старше ее, а внуки слишком малы, чтобы составить достойную компанию, и Кэрри отчаянно скучала.
К тому же на ее долю выпадало немало насмешек со стороны старших. Особенно усердствовал Питер Беггз. Кэролайн терпеть не могла, когда ее выставляли глупой маленькой девочкой, а Питер намеренно издевался над ней. «Тебе еще рано слушать такие разговоры, Кэрри, малышка» или «не забывайте, что здесь находятся дети».
Дети! В этом году ей исполнилось двадцать, и если Питер Беггз вздумает повторить свои пошлые шуточки, ему не поздоровится!
Но как бы Кэрри ни храбрилась, ехать к Денверам ей ужасно не хотелось. Улыбайся всем подряд, делай то, что скажут, ни одной подруги, чтобы посплетничать от души, и ни одного молодого человека, чтобы пофлиртовать. Кошмарно! А если вспомнить о том, что Джон Денвер собирался праздновать в этом году юбилей, то эти две недели вполне могли растянуться на месяц-другой. О, она отлично знает эти сборища! Начнут обсуждать дела, контракты, возможности и перспективы, и никто не подумает о том, что
