«У меня совсем мало времени, – думала она, рассеянно покручивая бокал, – мало для того, чтобы изменить себя до полной неузнаваемости. Если я не поспешу – могу уже не решиться. Или Бес опередит меня снова и выкинет очередной фортель. Остается только надеяться, что за прошедшее время те, кто меня знал, успели забыть. Да и вообще – ну, кому в голову придет приглядываться к таким мелочам, как манера курить или отбрасывать челку со лба? К тому же челка теперь совсем короткая, а шрам на лбу успешно отшлифован в лучшей косметической клинике. У меня другое лицо…»
Она так задумалась, что не заметила, как за ее столик присел высокий молодой человек в тонком светлом свитере и серых брюках. Только когда холеная рука с ухоженными ногтями поднесла к кончику ее сигареты зажигалку, Коваль вздрогнула и словно очнулась.
– Вы кто? – И про себя отметила, что даже в испуге вскрикивает по-английски.
– Меня зовут Марио, – представился кудрявый, темноволосый и темноглазый незнакомец, продолжая держать зажигалку. – Простите, я не хотел испугать вас.
– Надеюсь, – пробормотала Коваль, прикуривая и откидываясь снова на спинку стула. – Что же – в баре нет свободных столов? – Она сделала неопределенный жест рукой, обводя пространство.
– Есть. Но если есть возможность разделить столик с красивой женщиной, итальянец ее не упустит, – улыбнулся мужчина, и только сейчас Марина отметила его странный акцент.
«Ну, с этим все понятно, – сразу заскучала она. – Итальяхи – они на блондинок с грудью ох как западают. Предсказуемо. И, кажется, я уже наперед знаю, чем все продолжится. И даже – чем закончится».
Однако Марио ее удивил. Прекратив пожирать глазами ее грудь в вырезе платья, он перевел взгляд на барную стойку, и вдруг его лицо словно озарилось догадкой.
– Что вы пьете? – вполне предсказуемо спросил он и, получив ответ, неожиданно предложил: – А позвольте мне сделать коктейль для вас?
– Сделать? – Марина решила, что он просто перепутал слово, предлагая угостить ее напитком, но Марио повторил:
– Сделать. Я бармен, приехал в Лондон для участия в большой ассамблее, посвященной барменскому искусству.
– А на мне, значит, потренироваться решили? – насмешливо протянула Коваль, в упор глядя на итальянца своим фирменным взглядом, от которого в свое время не у одного мужчины дрожали поджилки.
Марио на секунду отвел взгляд, но тут же тряхнул головой и распрямился:
– Нет. Вас мне просто хочется угостить красивым и изысканным напитком – таким, чтобы подходил именно вам.
– Ну что ж… Попробуйте, – согласилась Марина.
– Тогда… позвольте… – Марио встал, обошел стол и протянул ей руку, помогая встать.
Он довел ее до барной стойки, усадил на высокий стул и, поманив пальцем бармена, шепнул ему что-то на ухо. Тот с любопытством оглядел Марину, одобрительно прицокнул языком и согласно кивнул. Марио легко перепрыгнул через стойку и встал перед Мариной, сняв один из висевших над его головой бокалов.
– Сейчас я подарю вам праздник, прекрасная синьорина… как ваше имя, я не расслышал?
– А я его и не называла.
– И все же? – снимая с полки какие-то бутылки, настаивал Марио.
– Мэриэнн.
– О, даже наши имена созвучны, это судьба, синьорина…
Она только фыркнула – вроде бы удивил сперва оригинальным началом, но быстро скатился к примитивным фразам, отдающим банальностью и пошлостью. Со скучающим видом она стала наблюдать за тем, как действовал Марио за стойкой, и неожиданно увлеклась зрелищем. Перед ним оказалась бутылка текилы, и Марина про себя хмыкнула, отметив, что Марио совершенно точно уловил ее суть, выбрав для коктейля именно этот напиток. Привычными отточенными движениями он смешал в широком бокале ликер, текилу, сок лайма и мелкий лед, в этот же бокал установил высокий тонкий стакан донышком вверх, на него – стопку текилы. Текилой же облил стакан, вставил соломинку в бокал с коктейлем и вторую – маленькую – в стопку:
– Смотрите, Мэриэнн. Сейчас я зажгу это все, и вы должны выпить сперва содержимое бокала, а затем стопки, только очень быстро.
Коваль уловила в его глазах выражение, моментально сказавшее ей о намерениях этого красавчика. Такой коктейль, да еще подогретый и выпитый залпом, уложил бы любую девушку минут через десять. Но, к собственному несчастью, бедняга Марио не имел чести видеть, как сидящая перед ним женщина легко и на спор выпивала на скорость десять стопок текилы, ухитряясь уложить лицом на стойку даже очень крепких мужиков, а сама при этом выходила из бара на своих ногах. И ведь эти десять стопок часто бывали не первыми и не единственными за вечер. Так что этот огненный водопад тоже вряд ли подорвет ее состояние и заставит уступить слишком уж откровенному желанию красавчика-бармена.
– О’кей, – кивнула она, придвигаясь ближе к «пирамиде». – Зажигай, Абдулла.
Про Абдуллу Марио не понял, но зажигалку поднес, и синеватое пламя заструилось от стопки по стакану вниз. Марио бросил щепотку корицы в огонь, и над конструкцией возникло нечто вроде маленького фейерверка. Коваль спокойно обхватила губами трубочку и быстро втянула содержимое. «Обычная «Маргарита», Машка такие любит», – почему-то подумалось ей в ту минуту.
Содержимое стопки отправилось следом, Марина откинулась на спинку стула, забросила ногу на ногу и закурила. Немногочисленные зрители, включая и местного бармена, аплодировали искусству Марио и с удивлением поглядывали на странную женщину, на которую, казалось, выпитый алкоголь нисколько не подействовал.
– Что, фокус не удался? – поинтересовалась она, докурив, и бармен развел руками:
– Каюсь… соблазн одолел. Но… как у вас вышло, Мэриэнн?
Коваль спрыгнула со стула, забрала со стойки сигареты и зажигалку и похлопала Марио по щеке:
– Опыт, юноша, не пропьешь. Чао, бамбино. – И удалилась, цокая каблуками и слегка покачивая бедрами.
В номере она скинула туфли и платье и, встав под прохладный душ, расхохоталась:
– Ну, надо же! Еще котируюсь, оказывается! Даже споить пытаются, чтобы без помех трахнуть!
Смех скоро сменился слезами, а затем и вовсе истерикой – стало вдруг очень одиноко и страшно жаль себя. В последнее время такие приступы у Марины были нередки, и из-за них всегда возникали проблемы с Хохлом, не понимавшим причин. Сейчас Хохла рядом не было…
Она кое-как справилась с нервами и с собой, завернулась в полотенце и, усевшись в удобное глубокое кресло, перебросила ноги через подлокотник. Пора было поинтересоваться делами, невзирая на поздний час там, куда она собиралась звонить. Набрав номер, Коваль долго слушала гудки и, едва раздалось хмурое и сонное «Алло!», мягко поинтересовалась:
– Ну, здравствуй, Геночка. Надеюсь, ты меня узнал?
Сибирь
Хохол еле дождался, когда Марья с утра уберется на свою работу – у него был назначен визит к ее приятелю-стоматологу, о чем, разумеется, сообщать ей он никак не собирался. Машка же, как назло, слишком долго копалась сперва в ванной, потом в спальне, хлопая дверками шкафа и ящиками комода, макияж делала тоже как на прием в королевский дворец – на Женькин взгляд. Он то и дело украдкой взглядывал на часы – время неумолимо бежало, нужно было собираться, а разумного объяснения своего ухода из дома он придумать не успел. Оставалось только надеяться, что Марья закончит свои сборы в ближайшее время и уйдет.
Он докуривал очередную сигарету, от которых уже во рту стоял отвратительный привкус, когда входная дверь открылась, и Марьин голос сообщил:
– Жек, я уехала, буду поздно.
– Я тебя встречу, – заявил Хохол, и она не стала возражать. – Уф… ну, почему бабам всегда нужно столько времени на то, чтобы просто на работу уйти? – пробормотал Женька, роясь в своей сумке в поисках достойного одеяния.
