Автор книги отметил, что все эти намерения Петр Первый думал осуществить, как только наступит мир.
И вот война наконец закончилась. Началась мирная жизнь России. Заметно росла столица, где возводились прекрасные архитектурные сооружения. Строились новые заводы на Урале.
Немалое развитие получили искусство и наука. В 1724 году Петр Первый утвердил устав Академии наук и подписал ряд указов о собирании и охране древних рукописей, летописей и археологических памятников. Начали выполняться и другие большие дела, которые раньше откладывались.
В конце 1724 года, как свидетельствует в своих воспоминаниях А. К. Нартов, Петр Первый «вспомнил… то, о чем мыслил давно и что другие дела предпринять мешали, то есть о дороге через Ледовитое море в Китай и Индию». [35] Он срочно затребовал от секретаря Сената и географа Ивана Кирилова карты Сибири. Рассмотрев карты, составленные русскими и иностранными картографами, Петр Первый понял, что они не дают ответа на вопрос о положении Америки относительно восточных берегов России.
Кирилов предложил, пользуясь картами В. Куприянова, С. Ремезова, И. Евреинова, картами европейских картографов, а также чертежом, подаренным богдыханом Кан-си, попробовать составить сводную карту.
Ввиду срочности вопроса эту работу Кирилов закончил в несколько дней. Петр Первый внимательно рассмотрел вновь изготовленную карту. Карта Кирилова понравилась ему своей убедительной наглядностью. На листе была начерчена большая часть северо-восточного побережья России. На востоке от Камчатки и Чукотской земли никаких островов и материка не было, только далеко на севере от Чукотки имелась часть какой-то земли, а побережье Ледовитого океана было показано пунктирной линией. Карта свидетельствовала о том, что вопрос о проливе между Азией и Америкой до сих пор окончательно не решен. Необходимо было начать исследование всего побережья севера России, о чем и говорила пунктирная линия карты, но прежде всего надо было убедиться в наличии пролива.
Эти проблемы могла решить только специальная экспедиция.
Решительный в своих действиях, Петр Первый приказал Адмиралтейству коллегии без промедления начать готовить экспедицию и отправить ее на Камчатку, откуда она должна будет выйти в плавание для решения вопроса о проливе и достижения берегов Америки.
Шел декабрь 1724 года. В это время Петр Первый болел и поэтому общее руководство по подготовке экспедиции поручил ближайшему помощнику генерал-адмиралу Ф. М. Апраксину.
Как только стало известно о готовящейся Камчатской экспедиции, многие из молодых офицеров флота изъявили желание участвовать в ней. Среди просителей немало было выпускников первого набора академии, в том числе и братья Лаптевы, однако выбрали только двоих: унтер-лейтенанта Алексея Ильича Чирикова и гардемарина Петра Аврамовича Чаплина. Было предложено назначить начальником экспедиции капитана, побывавшего в дальнем океанском плавании. Таким оказался датчанин Витус Беринг; к 1724 году он прослужил в русском флоте двадцать лет. К этому времени ему было уже сорок три года.
При назначении в экспедицию А. И. Чирикова вне очереди произвели в лейтенанты.
Взят был в экспедицию и второй лейтенант, тоже датчанин, Мартын Шпанберг. Кроме этого, в экспедицию назначили тринадцать матросов, несколько опытных плотников, конопатчиков, учеников парусного дела, кузнеца, подмастерья мачтового дела и ученика, умевшего строить боты, — Федора Козлова.
Перед отправлением в экспедицию Беринг получил инструкцию, составленную самим Петром. Перед экспедицией он ста-, вил такие, задачи: на Камчатке сделать один или два палубных бота, на которых идти на север и достоверно узнать, соединяются ли берега Азии с Америкой или отделены проливом, чтобы убедиться, можно ли пройти через Ледовитое море в Китай и Индию. Предлагалось также обследовать те места, положить их на карту и по возможности проведать, корабли каких государств посещают эти берега. [36]
Утром 24 января 1725 года товарищи по службе и учебе, близкие друзья, многие офицеры флота и служащие Адмиралтейства провожали участников экспедиции. В добрых пожеланиях успехов и счастливого пути чувствовалась гордость за своих товарищей, на долю которых выпала завидная честь: первыми начать изучение дальних окраин России. Из этих первых двое были лучшими воспитанниками Морской академии — Чириков и Чаплин.
Назначение Алексея Чирикова, одного из способнейших моряков петровского военного флота, в эту экспедицию вполне понятно. О нем написано немало работ как о выдающемся мореплавателе и ученом. [37]
А вот о Петре Чаплине мы очень мало знаем, но и его назначение в эту первую научную экспедицию не было случайным. Как мелкопоместный дворянин, за отцом которого числилось три двора, 13 января 1715 года он был определен на учебу в Московскую навигацкую школу. [38] Имея хорошую домашнюю подготовку, уже через три месяца Чаплин закончил арифметику, которой разрешалось заниматься в течение года, и приступил к изучению геометрии.
Учился Чаплин в одной группе с Семеном Челюскиным и Василием Прончищевым. Много у них было общего, помощь из дома, как и они, он получал редко. Как уже говорилось, в школе деньги выдавались неаккуратно и приходилось отказывать себе в самом необходимом и зачастую в буквальном смысле бедствовать. Школа не могла всех обеспечить казенной квартирой, и Чаплин, как и Прончищев, попал в список учеников, «не поставленных на квартиры», пришлось ему искать частное жилье. [39]
Однако материальные затруднения не помешали Петру Чаплину быть первым по успеваемости в своей группе. На втором году учебы он обогнал всех на один предмет. Когда его сверстники изучали геометрию, он уже заканчивал тригонометрию. И как только осенью 1717 года из Петербурга пришло очередное указание послать в академию лучших учеников, Петр Чаплин был включен в этот список.
Учеба в академии началась с освоения науки навигации; в апреле 1718 года в реестре гардемаринов академии Петр Чаплин числился в, навигации плоской».[40] За период с 1718 по 1724 год он двадцать пять месяцев проходил практику на различных кораблях Балтийского флота.
10 сентября 1724 года командир корабля «Исаак Виктория» адмирал Апраксин, имевший в это время флаг командующего флотом, провел «экзаменацию» группы гардемаринов. В аттестацию капрала Петра Чаплина (как гардемарин он исполнял должность капрала) записали, что он показал следующие знания «по наукам»: штурманскую — «знает»; констапельскую— «знает» солдатскую экзерцицию — «знает»; матросскую работу — «знает»; в поворачивании корабля и прочей корабельной практике — «часть знает». [41]
Это была лучшая аттестация в группе, прошедшей «экзаменацию». Подписал ее Апраксин. И вполне вероятно, что именно адмирал Апраксин рекомендовал включить в экспедицию способного моряка- гардемарина Петра Чаплина.[42]
Первая Камчатская экспедиция Беринга (как ее стали именовать) продолжалась пять лет. За это время многое изменилось. Скончался Петр Первый. После него два года царствовала Екатерина Первая, но основные государственные дела находились в руках Меньшикова, Апраксина и других приближенных Петра Первого. Потом два года был императором двенадцатилетний Петр Второй, сын царевича Алексея, а в 1730 году на престол вступила Анна Иоанновна, племянница Петра Первого. Это были годы дворцовых переворотов и интриг. Не стало основных людей, занимавших важнейшие государственные должности при Петре Первом. Меньшиков был сослан в Сибирь, скончался генерал-адмирал Апраксин. Уменьшился штат Адмиралтейства, а делами Адмиралтейств-коллегий ведал временно исполняющий обязанности президента адмирал Сивере.
В жизни флота также произошли заметные изменения. Власти стали уделять флоту меньше внимания, чем при Петре Первом. В результате многое хорошее, заложенное Петром, терялось и уничтожалось. Из казны средств отпускали мало, оправдывая это тем, что в мирное время нет нужды делать большие затраты на военные корабли. Корабли гнили на приколе, не имея полного комплекта команд, необходимого вооружения и оснастки.
В ежегодную кампанию направлялось мало кораблей, а иногда маневры вообще не устраивались. Строительство кораблей резко сократилось. Количество обучающихся в морской Академии гардемаринов
