Электромеханические счётные машины от Рейнметалла, воспетые в «Улитке на склоне», проникли даже за «железный занавес». Потом на сцену вышла Япония. Заводные игрушки, за которые ныне коллекционеры отстегивают огромные суммы. Полупроводниковые приёмнички от Sony. Дальномерные и зеркальные фотоаппараты, сначала копировавшие довоенную германскую продукцию, а потом, со знаменитой модели Nikon F, ставшие фактическим стандартом. Германское же производство фотокамер сошло на нет. Даже легендарную дальномерку Leica собирали в Португалии, а оптику для неё – в Канаде.
Причина успеха японцев состояла в том, что камеры (а также технологию их производства) они создавали именно в расчёте на глобальный рынок. То же было и с часами – именно в условиях низких пошлин завоевали рынок Первого мира ориенты и сейко. То же и с автомобилями. Такой забытый ныне продукт, как видеомагнитофон, рождался в рамках этого, обеспечивающего ему глобальный рынок, соглашения. (Сделать это устройство компактным и дешёвым по цене требовало сочетания массового и высокотехнологичного производства, без чего инвестиции просто не отбились бы…)
Именно во времена General Agreement on Tariffs and Trade появился и начал своё победное шествие по миру персональный компьютер. Слишком дороги – многие миллиарды долларов – кремниевые фабы, штампующие кристаллы процессоров и памяти. Поэтому окупятся они лишь на глобальном рынке, обеспечиваемом тем самым Генеральным соглашением…
В середине девяностых Соглашение было заменено Организацией. Всемирной торговой. (Обсуждать вопрос о том, как эта замена соглашения организацией повлекла перераспределение функций от национальных бюрократий к бюрократии международной, сейчас не будем.) Но сверхзадача ВТО – та же. Обеспечение глобального рынка для нынешних постиндустриальных, массовых производств. (Поясним вкратце, что замена металлообработки 1930 года на литьё пластмасс года 2010 – характерный тренд массовости.) И попробуем понять, что же мы выиграем и что проиграем со вступлением в ВТО.
Не будем теоретизировать. Зайдем на вещевой рынок. Именно рынок – там цены товаров таковы, что экономически не окупают псевдофирменных ярлычков, что являет вопрос о происхождении товара во всей его наготе. Итак, что мы видим? Ну, прежде всего – Китай. На рынках не «честный Китай», заводы Юга этой страны, зачастую принадлежащие глобальным корпорациям, а фабрички Севера, использующие дешёвый труд недавних крестьян. Но всё равно эта продукция более конкурентоспособна, чем отечественные поделки. Квалификация рабочей силы сравнима, но китайцы дешевле, да и (пока) менее избалованны. Поэтому какую реакцию мы видим со стороны дипломатов Поднебесной?
Ожидаемую! 11 ноября 2011 года на брифинге официальный представитель МИД КНР Хун Лэй сказал, что Китай приветствует завершение переговоров о вступлении России в ВТО и считает, что членство РФ в этой организации будет способствовать усилению её роли… Всё понятно. Для китайцев на законных основаниях открывается здоровенный рынок!
Стоит ли особо радоваться потребителям, ожидая дешёвых продуктов и товаров? Да вряд ли. Вон, кормить всероссийского рэкетира, обзывающего автомобилями свои вёдра с гайками, предстоит ещё семь лет. Не с настоящего момента, а с момента вступления в ВТО! И местных куроводов кормить тоже придётся, целых восемь лет – везде куроводы людей кормят, а у нас наоборот; дороже у нас цыплёнок, нежели в дорогой Европе.
Но всё же ввозные пошлины в среднем снизятся до 10,8 процента с нынешних 13,2. А на ИТ- продукцию вовсе обнулятся! Так что же из этого следует?
Ну, в то, что российская высокотехнологичная продукция сможет легко проникать на мировые рынки, верить может только тот, кто пилит бюджеты на «трансферте в Россию передовых производств». А углеводороды и металлы берут по миру и так, несмотря на кризис. Импорт же в Россию и без ВТО за этот год возрос на 40 процентов. Так что принципиальней, пожалуй, то, снизит ли ВТО розничные цены.
Давайте уясним: автоматически это не произойдёт! Портки, сшитые в Подмосковье и отгруженные с завода по 405 рублей, лавочник в бутике соседнего торгового центра продает по 2200 рублей – надо содержать себя, самку, избалованного детёныша, скучающую в пустом ларьке продавщицу – сам лавочник и баба его за прилавком сидеть не могут, непрестижно. (В заводском магазине, по дороге из губернии в Первопрестольную, портки такие стоят пятихатку с мелочью, но народ авто использует преимущественно для учинения пробок и трудностей с парковкой, а не для рационального шопинга…)
Но если использовать преимущества информационных технологий, их беспредельную способность к поиску информации, в приложении к заметно большему по размеру рынку, открывающемуся со вступлением в ВТО, то можно получить и реальный дивиденд. И самому затариваться в интернет-торговле по более справедливым ценам. И вымести с рынка паразитов-лихоимщиков, организовав дистрибуцию с более низкими ценами, приносящую владельцу копеечку за счёт больших объёмов оборота. Только не ждать милости от чиновников, подписавших соглашение от ВТО, и не винить их огульно в своих бедах.
Отнесёмся к ВТО как к Вызову (в терминах А. Тойнби), на который надо найти адекватный Ответ. И будем помнить, что глобальность рынка предопределена характером технологий. Снижение ввозных пошлин на два-с-чем-то процента при вступлении в ВТО — это немного. Но если эти проценты умножить на объём российского ввоза и попробовать перераспределить… Только помните: никто их вам добровольно не отдаст!
Василий Щепетнёв: Материальный базис искусства
Отдавая ребёнка в какой-либо кружок, родителям времён развитого социализма приходилось учитывать не только детские склонности и способности, но и собственные возможности – достать. Вот, к примеру, изобразительное искусство. Пошёл да и купил кисточки, краски, бумагу и прочие необходимые принадлежности в магазине «Карандаш»?
Как бы не так! Приходилось родителям изучать особенности кистей класса белка, колонок, свинья, то бишь щетина, барсук и этот… ушной волос. А изучив, прилагать усилия по обеспечению ребёнка материальным базисом искусства. Потому что без базиса – никуда. Сам Репин, доводись ему писать кистями из тех, что на прилавке, никогда бы не довёл «Заседание государственного совета» до мало-мальски приличных кондиций, и все персонажи ликом бы напоминали Победоносцева.
Или фотодело. Аппарат «Смена-8» и пленка «Фото-65» для домашней летописи, может быть, и годились, но готовить что-нибудь для областного конкурса старались, используя оптику и химию братской немецкой страны. Кинематография, даже любительская, усложняла процесс многажды, и какими усилиями снимался восьмиминутный ролик «как я провёл лето», даже и представить страшно.
Хорошо, если у папы или мамы была на службе кинолаборатория и возможность в ней, кинолаборатории, работать левым порядком. В чисто домашних, истинно любительских условиях собственно творческие мгновения терялись в океане часов и дней технического обеспечения. И потому люди попрактичнее соразмеряли желания с возможностями и отдавали детей в кружок хорового пения или литературную студию. Толстая «общая» тетрадь, ну, две, три. Шариковая ручка, можно тоже две – с синими чернилами для творчества и красные для правки. Вот, собственно, и всё.
Но это в школьном кружке. У больших иначе. Большие, настоящие писатели с членскими билетами записывались на пишущие машинки. Хорошему писателю, секретарю парторганизации например или просто
