— Такой красивый корабль! — в смятении воскликнула я. — Какое несчастье! — Я повернулась к соседу, рыжебородому мужчине с обветренным лицом, и спросила: — Что случилось? Вы не знаете?
— Знаю, — мрачно ответил мужчина, попыхивая трубкой. — Я все видел прошлой ночью. Говорят, это русский корабль «Деметра». Береговая охрана увидела, как он несется к берегу, окутанный туманом и дымкой, и просигналила приспустить паруса перед лицом опасности, но ответа не получила. «Деметра» все время виляла, как будто у штурвала никто не стоял. Затем разразилась буря, загрохотал гром, и корабль на время пропал из вида. Внезапно ветер переменился, и судно вернулось. Поистине чудом шхуна вошла прямо в гавань, несясь на такой скорости, что ей в любую секунду мог прийти конец. Так и вышло. Она нырнула так же гладко и ловко, как тюлень под плавучую льдину, после чего с оглушительным треском врезалась в кучу песка. Когда береговая охрана взошла на борт, их глазам предстал невыразимый ужас.
— Невыразимый ужас? — в страхе переспросила Люси.
— Кораблем управлял мертвец, — ответил рыжебородый, широко распахнув глаза под кустистыми бровями.
— Мертвец? — повторила я. — Но как это возможно?
— Никто не знает, мисс, но вся команда пропала. Труп капитана был привязан к штурвалу и раскачивался из стороны в сторону, а мертвые руки сжимали крест.
— Ах! — хором вскричали мы с Люси в изумлении и тревоге.
— По-видимому, выжил только пес.
— Пес? — удивленно повторила я.
Наш собеседник кивнул и продолжил:
— Как только судно коснулось берега, на песок спрыгнула огромная собака, рванула прямиком к утесу и была такова. С тех пор о ней ни слуху ни духу. Похоже, лютый зверь. А кто другой мог загрызть местного пса, мастифа-полукровку? Его нашли на дороге, напротив хозяйского двора, с разорванным горлом и брюхом, вспоротым будто когтем.
— Ах! — снова воскликнула Люси.
Мне хотелось остаться и узнать больше, но эта история так расстроила подругу, что та настояла на немедленном возвращении на Ройял-Кресент.
Позже, гоняя завтрак по тарелке, Люси нахмурилась и произнесла:
— Мы так чудесно отдыхали! Ну зачем появился этот ужасный корабль с… мертвецом у штурвала! Я содрогаюсь при одной только мысли о нем.
Миссис Вестенра, которая тоже не слишком хорошо себя чувствовала, предложила Люси посидеть немного дома, чтобы успокоить нервы.
— Ты испытала шок, моя дорогая, вот и все. Через несколько дней ты обо всем забудешь.
Меня тоже встревожило загадочное появление выброшенного на берег корабля, но я не собиралась приносить ему в жертву свой отдых или сидеть в четырех стенах. Утро выдалось довольно пасмурным, но день все еще обещал быть приятным, и меня нестерпимо тянуло на излюбленное место на Восточном утесе. Я быстро взглянула в зеркало, разгладила простую юбку и жакет из аметистового пике,[3] поправила жабо белой блузки и убедилась в том, что мои светлые волосы аккуратно убраны под соломенную шляпку. Уверившись, что выгляжу вполне пристойно, я взяла книгу и дневник, на прощание обняла Люси и ее мать и вышла на улицу, полная странного, необъяснимого предвкушения.
Я шла по кладбищу мимо привольно разбросанных могил, отмытых ночным дождем. Задувал свежий ветер. Я глубоко дышала, находя удовольствие в смеси запахов мокрого гравия, камня, земли и травы. Почему-то во второй раз за утро меня охватила странная уверенность, что за мной наблюдают. Оглянувшись, я вновь не заметила ничего необычного.
Люди самого разного возраста и внешности, как всегда, бродили, болтали и улыбались. Если бы не множество грязных лужиц, собравшихся во впадинах на обочинах, ничто не указывало бы на то, что не далее как прошлой ночью разразилась невообразимая буря, которая к тому же в неистовстве выбросила на берег судно, населенное призраками.
Я обрадовалась, увидев, что моя любимая скамейка свободна, и присела, наслаждаясь красотой пейзажа. Солнце танцевало на вечно изменчивом темно-синем море, огромные волны, увенчанные шапками белой пены, разбивались о пляжи, волнорезы и далекие мысы. Я подумала о Джонатане. Только бы он находился в безопасности, а не плыл по бурному морю прошлой ночью!
Не успела я достать авторучку и начать заполнять дневник, как внезапно поднялся ветер и бесцеремонно сдул мою шляпку. Всего мгновение назад она надежно сидела на голове — и вот уже взмыла в воздух, а затем покатилась во весь опор через дорожку.
Я в смятении вскочила и бросилась за беглянкой, но, как ни старалась, шляпка неуклонно оставалась на расстоянии вытянутой руки. Она направлялась прямиком к самому опасному месту утеса, где склон осыпался и несколько могильных плит уже торчали из песка внизу. Я остановилась в паре футов от края, мысленно прощаясь со шляпкой. Через несколько мгновений она ринется с обрыва и найдет свою гибель в пучине морской.
Внезапно мелькнула высокая фигура и схватила мою шляпку на самом краю утеса. Еще немного — и ей пришел бы конец. Я в жизни не видела, чтобы человек двигался с такой скоростью, но этот джентльмен вернулся ко мне со спокойной уверенностью и с кошачьей грацией вручил свой трофей.
— Ваша шляпка, мисс? — осведомился он глубоким низким голосом с едва уловимым иностранным акцентом.
Я глядела на него, внезапно лишившись дара речи. Он был молод — немногим старше тридцати. Высокий, худощавый и невероятно привлекательный, с крупным носом, великолепными белыми зубами, черными как смоль усами и шевелюрой. Он улыбался, и я тонула в его синих глазах, которые смотрели напряженно и властно. Незнакомец был безукоризненно одет в черный сюртук до колен, галстук того же цвета, жилет, брюки и накрахмаленную белую рубашку, идеально облегавшие его статную фигуру. Ткань и мастерство портного недвусмысленно заявляли о богатстве. Его кожа светилась здоровьем. По правде говоря, лицо и тело этого человека служили образцом мужской красоты и обаяния. Я, затаив дыхание, гадала, не создан ли он моим воображением.
Когда наши взгляды встретились, на его лице появилось выражение, которого я никогда прежде не замечала у мужчин… даже у Джонатана. Это было выражение такого мгновенного, глубокого и явного интереса, что мое сердце затрепетало.
— Благодарю вас, сэр, — наконец произнесла я. — Весьма признательна.
— Рад услужить.
Едва заметный акцент, по-видимому, имел европейское происхождение, хотя его английский был безупречен. Он поклонился, на мгновение сняв черный цилиндр, и продолжил пристально смотреть на меня обворожительным взглядом, как будто находился во власти неожиданных чувств.
Я знала, что не должна вступать с ним в беседу. Он был незнакомцем, а я незамужней женщиной без компаньонки, к тому же обрученной с другим мужчиной. Я прекрасно понимала, что единственно правильным будет молча присесть в реверансе и отправиться по своим делам, и все же… не могла так поступить.
Вместо этого я взглянула на соломенную шляпку в своих руках, незамысловатое изделие, украшенное лишь белой лентой и маленьким букетиком цветов, и произнесла:
— Вы весьма отважны, сэр!.. Броситься на самый край утеса ради простой шляпки! Это было довольно опасно.
Он явно взял себя в руки, тепло улыбнулся и ответил:
— Мне показалось, что вы очень хотели ее спасти. Я не думал об опасности.
Бросив еще один взгляд в его сторону, я решила, что на нем самом лежит необъяснимый налет какой-то опасности, из-за которого он кажется одновременно экзотичным и загадочным. Вероятно, дело не в его поведении или характере. Он настолько привлекателен, что я не могу отвести от него глаз.
— Конечно, шляпка недорогая, сами видите, — ответила я. — Но мы давно вместе, и я к ней привязалась. А главная ее ценность в том, что у меня… нет с собой другой.
«Боже праведный! — подумала я. — С какой стати я болтаю о шляпке, точно полная идиотка?»
— Вот как, — заметил он, когда мы направились в обратную сторону. — Выходит, вы не местная уроженка?
— Нет. Я здесь всего две недели. Отдыхаю с подругой и ее матерью.
