временно передает командование 'Идзумо' и 'Занять место в голове колонны первого боевого отряда' восстановили порядок.
Броненосцы Того, когда его корабли снизили ход до десяти узлов, пропуская Камимуру в голову колонны, уже были под обстрелом медленных, но хорошо вооруженных броненосцев Чухнина. Перед ними в русскую линию уже вступили и 'Пересветы', продолжавшие бой с оставшимися в строю кораблями Камимуры. Небогатов не хотел переносить свой огонь на броненосцы – его комендоры неплохо пристрелялись, о чем говорил разгоравшийся на рострах 'Идзумо' пожар и сбитая на половину высоты грот-мачта 'Якумо'…
Командующий Соединенным флотом не ожидал от русских столь наглого, и главное, опасного маневрирования. Вот и сейчас он отметил, как резко три русских броненосных крейсера – 'Громобой', 'Память Корейца' и 'Витязь' увеличили ход до максимума и склонились на зюйд, похоже намереваясь охватить последнего в колонне первого боевого отряда 'Токиву', или обрушиться на 'Асахи', по которому и так сейчас пристреливалась пара русских броненосцев.
Но нет. Похоже этот Руднев затевает другое… Того интуитивно почувствовал, что истинной целью трех вражеских броненосных крейсеров был поврежденный 'Фусо' с Камимурой на борту, который должен был отстать от колонны главных сил примерно через четверть часа, если та увеличит ход.
Если же ход не увеличивать, и попытаться 'Фусо' прикрыть, то тогда еще во время нашего перестроения на недопустимо близкую дистанцию подойдут со своими бронебойными снарядами все восемь русских броненосцев и три броненосных крейсера. А нет, может и все пять – 'Россия', справившись, похоже, с повреждениями, медленно но верно склонялась в сторону русского строя под прикрытием 'Рюрика'. Она еще вовсю дымилась минимум в трех местах, и не очень твердо держалась на курсе, но явно намеревалась продолжить бой.
А тут еще бронепалубные крейсера, сведенные в три отряда, но так и не прорвавшиеся к русским транспортам, которые усиленно дымят на юго-западе, в очередной раз запрашивают дальнейшие инструкции!
Японский командующий тяжело вздохнул, мысленно обратился за помощью к Оми Ками, и начал отдавать приказания приводя в порядок свою линию. На контркурсах, так на контркурсах… Посмотрим, как они поступят после контргалсовой стрельбы, сразу ли развернутся. Если проскочат, хотя бы две – три мили, то тогда транспорты наши. Разодрать не проходе старика 'Рюрика' и 'хромую' 'Россию', затем утопить трампы, разобраться с подранками у Небогатова и Григоровича, если мы сейчас кого-нибудь подобьем, и сразу же отходить на Сасебо. Возможно ради этого придется даже отдать им на съедение 'Фусо'.
– Ямамото, сигнал Камимуре на 'Фусо' – 'Приказываю немедленно перенести флаг на 'Конго'! – он ближе всего к нему, и похоже, практически не поврежден. Нашему отряду – при расхождении и до моего приказа первая пара – цель 'Победа', вторая пара – цель 'Ослябя', третья пара – цель 'Пересвет'. На 'Ивате', 'Идзумо', 'Якумо' и 'Адзуму': вступить в линию впереди первого отряда. Делать координат каждые три минуты! Не давать русским пристреляться по себе…
К удивлению Петровича неизбежная сумятица, просто обязанная возникнуть при проходе слабоуправляемого 'Фусо' сквозь линию броненосцев Того, и метанием следовавшего в кильватере за раненым кораблем 'Конго'137 кончилась не начавшись. Повинуясь сигналам Того головной отряд броненосных крейсеров Камимуры несколько изменил курс, и принял в кильватер его колонну. Единственным бонусом русских стало створивание на несколько минут японских отрядов, и падение точности их стрельбы из за резких смен курса.
Руднев, оценив положение русских кораблей, с холодком между лопаток понял, что быстрые, но кое-как бронированные 'пересветы' Небогатова теперь находятся всего в двух с небольшим милях от смертельно опасных для них броненосцев Того. Одного-двух попаданий двенадцатидюймовых снарядов с такой дистанции могло хватить любому из трех русских 'гибридов' для потери боеспособности. А при некой неудаче – и для утопления корабля.138
Однако Чухнин решение принял. И отказался от возникшей идеи приказать отряду Небогатова поворотом 'все вдруг' разорвать дистанцию с противником и уходить в конец колонны русских главных сил, где можно было пристроившись за 'Полтавой' 'действовать по обстановке' – оттуда у слабо бронированных, но прилично вооруженных 'пересветов' был шанс нанести урон противнику не подвергаясь излишнему риску. Но, увы, этот логичный маневр требовал исключения их из боя минимум на десять минут, а при довольно скоротечном расхождении колонн на контркурсах, он мог внести замешательство в действия младших флагманов. Ставки были сделаны.
Глава 3. 'Дер таг…'
28 декабря 1904 года. Желтое море.
Наскоро подравниваясь по ходу дела, две броненосных колонны вступили в решительный бой на контркурсах. Во главе японской линии оказались 'Идзумо', 'Ивате', 'Якумо' и 'Адзума'. Сразу за ними с несколько увеличенным интервалом первый боевой отряд в полном составе – 'Микаса', 'Сикисима', 'Ясима', 'Хацусе' и 'Асахи'. За ними 'Токива' и прикрывающий подбитый 'Фусо' броненосец 'Конго', на который переправлялся Камимура. Чтобы принять его командир корабля пока снизил ход до 10-12 узлов. Русскую линию так же возглавляли три броненосных крейсера, выстроенные уступом по отношению к колонне броненосцев. Их курс отстоял от курса линии баталии кабельтов на двенадцать дальше от противника. Маневрирование до этого момента привело к тому, что головным шел 'Память Корейца', за ним 'Витязь' и третьим – флагман Руднева 'Громобой'. Эти корабли вскоре сосредоточили огонь на 'Фусо' и 'Конго'.
Колонну русских линкоров вели броненосцы-крейсеры во главе с 'Пересветом' под флагом контр- адмирала Небогатова, яростно обстреливающие японские головные броненосные крейсера. Ордер отряда замыкала 'Победа'. За ними в полном составе броненосцы Чухнина с флагманским 'Тремя Святителями' впереди. Предпоследним в строю шел 'Петропавловск' под флагом контр-адмирала Григоровича. На всех линейных судах противостоящих флотов офицеры понимали, что возможно, в предстоящие десять- пятнадцать минут все и решится. Генеральное сражение флотов вступало в решительную фазу.
Сейчас все зависело от умения и выдержки артиллеристов, от самоотверженности противопожарных партий и трюмных дивизионов, от выносливости и навыка кочегаров и машинистов, от хладнокровия, быстроты реакции и решительности адмиралов и офицеров. И еще от пушек, снарядов и брони…
Над Желтым морем разверзся ад, какого еще не знала история войн. Орудия гремели на максимальной скорострельности. Глухо лаяли шестидюймовки, заглушаемые низким рокотом глваного калибра. Чудовищную какофонию дополняли глухие удары и звонкие хлопки разрывов, визг разлетающихся осколков, отрывистое многоголосье команд, стоны и крики раненых и умирающих. Высоченные взметы воды иногда почти целиком закрывали корабли противников. Желтые вспышки дульного пламени перемежались с красноватыми сполохами разрывов. Черный дым из труб смешивался с бурой пеленой пожаров…
Когда 'Микаса' уже расходился контркурсами с изрядно горящей на всем протяжении от первой дымовой трубы до перекошенной, сбитой с катков, кормовой башни, потерявшей грота-стеньгу и заметно севшей на корму 'Победой', Того приказал перенести огонь своего отряда на корабли Чухнина. Именно они били по его броненосцам и в эти минуты представляли главную угрозу. В чем его только что убедил очередной двенадцатидюймовый 'подарок' с одного из русских кораблей типа 'Полтавы', взорвавшийся под носовым казематом. Из него сейчас валил густой дым, а пушка беспомощно задралась так, что было ясно – восстановлению она не подлежит. Что-ж, если удастся сейчас размочалить оконечности русским 'утюгам', главное будет сделано. Без скорости они ему не помеха. С Рудневым и уже изрядно потрепанным Небогатовым, чьи броненосцы-крейсеры теперь по-хорошему должны больше заботиться о своем спасении, чем о бое, будет попроще.
Впереди все обстояло более-менее нормально. Все четыре броненосных крейсера хоть и получили повреждения, но не смертельные. И судя по всему, их шансы на успешное расхождение с русской колонной весьма высоки. Бившие по ним 'Пересветы' изрядно претерпели от наших броненосцев и их огонь
