Гейл намазывала маслом рогалик. Кеннет выглядел великолепно в своем фраке от Армани, но истинной звездой все-таки была Гейл. Она была просто величественна в белом шелковом саронге и с бриллиантом величиной со средних размеров остров.
— Физически я чувствую себя прекрасно, — ответила Джеки. — Эмоционально же — обманутой. Наконец-то я в состоянии развлекаться, но мы уже почти дома.
— Почти — но не совсем, — уточнил Кеннет. — У вас впереди еще целый вечер на развлечения. — Он подозвал Манфреда, нашего официанта по винам, и что-то прошептал ему на ухо.
— Будет исполнено, сэр! — с поклоном ответил тот и ретировался.
Почти сразу же появился Симон, тоже во фраке, прямо-таки излучающий жизнерадостность. Я подумала, перестанет ли когда-нибудь мое сердце замирать при его появлении, и смогу ли я постепенно начать думать о нем спокойно, как это произошло с моим отношением к Полу Маккартни.
Симон приветствовал всех и сел со мной рядом.
— Все в порядке? — прошептал он, сжимая мне руку под столом.
— Пока, — прошептала я в ответ.
Манфред вернулся с запотевшей бутылкой шампанского «Дом Периньон» и сияющим бокалом. Бокал он поставил перед Джеки, наполнил его, а бутылку водрузил в ведерко со льдом.
— Что это значит? — удивленно посмотрела она на официанта. — Я не заказывала никакого шампанского!
— Презент от мистера Коэна! — пояснил Манфред и снова поклонился.
— Вы сказали, что готовы развлекаться, — пояснил Кеннет, обращаясь к Джеки. — Я подумал, что могу вам немного помочь.
Джеки, казалось, была абсолютно ошарашена этим благородным жестом. Мы тоже.
— Богатство совершенно меняет людей, — прошептала я Симону. — Они швыряют деньги, будто они для них ничего не значат.
— Так оно и есть, — ответил Симон. — Бутылка «ДП» для людей типа Коэнов — сущая мелочь.
— Не знаю, как вас благодарить, — пришла в себя Джеки.
— Да не надо меня благодарить. Лучше выпейте, — хохотнул Кеннет. — «ДП» слишком дорог, чтобы выдыхаться.
— Хотите сказать, вся бутылка — мне?
— В этом и вся идея! — подтвердил он.
Джеки обвела глазами стол.
— Кто-нибудь хочет присоединиться? — спросила она, обращаясь ко всем сидящим. Мы отказались. По общему мнению, Джеки заслужила отпраздновать по максимуму — после того, что ей пришлось вынести. Пожав плечами, она подняла бокал. — Ну, в таком случае, ваше здоровье, ребятки! — Отпив глоток, она расплылась в улыбке, дегустируя пузырящийся напиток. Потом отпила еще. И еще. Потом начала оживленно рассказывать Кеннету о том, как провела день в Нассау с Пером Йоханссоном. Кеннет внимательно следил за тем, чтобы ее бокал не пустовал.
— А как вы себя чувствуете, Дороти? — обернулась я к старушке, которая нынче сидела справа от Симона. На них с Ллойдом были, не считая парадного одеяния, специальные бумажные шляпы. Прямо как для встречи Нового года.
— Немного грустно, — ответила она. — Нам с Ллойдом очень хорошо было в круизе. Учитывая возраст, это, возможно, наше последнее путешествие.
Я была с ней солидарна.
— А что было самым замечательным, на ваш взгляд, Дороти? Иль-де-Сван? Пуэрто-Рико? А может, какие-нибудь лекции?
Она отрицательно покачала головой.
— Самое замечательное — это то, что нам с Ллойдом удалось побыть вдвоем целых семь дней, — сказала она. — Дома всегда что-нибудь отвлекает. Дети, внуки. Посещения врачей. Продуктовые магазины. Но как только мы поднялись на борт, мы от всего отключились. За всю огромную неделю не было ничего, кроме секса, секса и секса.
— Что ты говоришь, Дороти? — прокричал Ллойд.
— Я говорю, что этот круиз оказался настоящей «Лодкой любви», — пояснила она своему м
Он погладил ее по руке. Она перегнулась через Симона и прошептала мне очень выразительно:
— Что хорошо — то хорошо!
Я улыбнулась, полагая, что она имеет в виду свою интимную жизнь.
— Вы меня не понимаете, Элен, — кивнула она в сторону двух других жен, сидящих за столом. Брайанна едва цедила слова, разговаривая с Риком, а Гейл так скучала, что вытягивала ниточки из салфетки. — Я говорю о вас, — пояснила Дороти. — О ваших чувствах к Сэму. Что хорошо, то хорошо! — Она подмигнула. — Я же вижу, как вы себя ведете, вижу все ваши рукопожатия под столом. Я стара, но не глупа!
— Что ты говоришь, Дороти? — опять переспросил Ллойд.
— Я тебе потом объясню, — ответила она, потому что подошел Измет сообщить нам о сегодняшнем специальном меню.
— Сегодня у нас интернациональный ужин, — объявил он. — Рекомендую вам шницель по- венски.
— Ни в коем случае, — заявил Рик. — Не для того я вырядился как обезьяна, чтобы меня кормили хот-догом.
— Шницель по-венски — это постная телятина, Рик! — вскипела Брайанна.
— Тогда почему этому Измаилу не сказать по-человечески, а? — возразил ее супруг с недельным стажем.
— Рик! — не успокоилась молодая жена.
— Что?
— Заткнись! — посоветовала она и сказала Измету, что с удовольствием попробует телятину.
Пока Рик хмуро размышлял над услышанным, мы все сделали свои заказы. Когда Измет ушел, Пэт пустила по кругу «памятную книжечку», которую приобрела в сувенирной лавке на корабле. Книжечка была маленькой, в твердом переплете, на котором, разумеется, был оттиснут логотип «Принцессы «Очарование» и даты нашего круиза. Странички были девственно чисты.
— Мне не хотелось бы заниматься этим во время еды, — заговорила Пэт, — поэтому я надеюсь, что у каждого из вас найдется секундочка, чтобы записать свои адреса и телефоны в мою сувенирную записную книжку. Мне кажется, будет очень здорово, если мы как-нибудь сможем обменяться поздравительными открытками к Рождеству, правда?
— Пэт, я занималась такими делами последний раз, когда еще интересовалась мальчишками, — воскликнула Джеки чуть заплетающимся языком. Ее щеки уже раскраснелись от выпитого шампанского.
Кажется, она пьянеет, подумала я, поглядев на бутылку «Дом Периньон». Она была уже наполовину пуста, а ведь мы еще даже к закускам не приступали. Очевидно, Кеннет постоянно подливал ей.
— Кеннет, не будете ли вы или Гейл любезны записать мне ваш домашний адрес и телефон, а потом передать книжечку дальше? — обратилась к нему Пэт через стол.
Он посмотрел на Гейл.
— Дорогая! Ты не окажешь такую любезность?
— Нет, Кеннет. Лучше ты, — откликнулась она, подавляя зевок. — У тебя лучше почерк.
Кеннет трудился несколько минут, потом передал книжку Брайанне, которая тоже записала свой адрес и телефон и передала ее Дороти. Сделав запись, та передала ее Симону, который нацарапал какой-то вымышленный адрес и телефон в Олбани.
Измет принес ужин. Джеки справилась еще с парой бокалов шампанского. Мы с Симоном тревожно поглядывали на часы: когда — и по кому — нанесет убийца свой коварный удар. Наши нервы уже были натянуты до предела. К шницелю по-венски мы почти не притронулись.
В какой-то момент за соседним столом поднялся шум. Мы все вывернули шеи, стараясь разглядеть,
