Флориду, чтобы помочь ей. Она рассказала о пожелании ее адвоката, который не советовал ей ни с кем видеться, и почувствовала, что им обоим так же грустно, как и ей.
Жан-Клод постоянно звонил, чтобы утешить ее, рассказывал, как ему ее не хватает и как он мечтает встретиться с ней снова. Бретт тоже бомбардировал ее телефонными звонками и посылал Джеку сувениры из каждого города, где он комментировал игры во время этого бейсбольного сезона.
Как Жан-Клоду, так и Бретту Кэролайн отвечала одно и то же:
— Очень скоро мы сможем увидеться и точно определить наши чувства. Но сейчас у меня есть только Джек.
Клиффорд Хэмлин тоже звонил ей, но Кэролайн отказывалась говорить с ним. Ведь он предал ее, рассказав Чарльзу Годдарду о Джеке, и она воспринимала его предательство слишком близко к сердцу, чтобы даже дать ему возможность объяснить, почему он это сделал. Странное дело, она скучала и по нему, скучала по Клиффорду, который по-прежнему занимал ее мысли. И все же, когда он звонил к ней в магазин, она отказывалась говорить с ним.
— Передай, что я занята, — каждый раз просила ассистентку Кэролайн.
А когда Клиффорд позвонил ей домой, Кэролайн резко ответила:
— Извините, но я опаздываю на встречу…
В конце концов Клиффорд перестал звонить.
Такой же элегантный, как и первый магазин «Корпорация «Романтика любви»», новый магазин на Ворт-авеню, который вскоре должен был стать флагманом будущей компании, был само совершенство. Кэролайн сохранила здесь общую цветовую гамму своего первого магазина — красно-белую, — но, призвав на помощь декоратора и театрального осветителя, она добилась совершенно потрясающих результатов: все здесь было с виду простым, элегантным, непритязательным, но одновременно просто поражало своей оригинальностью. Такого магазина не было нигде в мире — это уж точно. Кэролайн считала, что клиенты должны попадать не в лавку, где они могут кое-что купить, а в настоящее царство романтики. Тогда будут забыты повседневные заботы и каждый посетитель магазина почувствует себя центром волшебного мира, где все фантазии становятся реальностью.
Сохранился традиционный орнамент из сердечек и цветов, но теперь стены были покрыты кисеей, которая постоянно колыхалась благодаря искусно спрятанной системе вентиляции, производя непередаваемый эффект зыбкости и волшебства. Сложная система освещения, управляемая компьютерной программой, аналогичная бродвейской рекламе, окрашивала эту кисею в разные оттенки: розоватый, персиковый, перламутровый, аквамариновый, фиолетовый, бледно-желтый, салатный — в зависимости от сезона и набора выставляемых товаров. Единственным дополнительным украшением были огромные вечнозеленые растения, посаженные в большие терракотовые горшки, а также вычурные резные стулья во французском стиле, обтянутые белым велюром. Все выставочные витрины имели индивидуальное освещение, а в примерочных, также освещенных в выгодной для покупательниц гамме, были установлены огромные зеркала до самого пола, так, чтобы женщины могли хорошенько рассмотреть себя — и понравиться себе. Сама идея магазина была настолько оригинальной и привлекательной, что несколько журналов уже попытались заручиться правами на первую публикацию статьи о новом магазине «Корпорация». Даже до того, как магазин открылся, проектные наброски архитектора уже были напечатаны в рекламных проспектах, а владельцы других магазинов по всей стране немного завидовали Кэролайн с ее необычными идеями.
Когда однажды после обеда Кэролайн встретилась с Франческой Пален, строительство было уже почти закончено. Франческа, которую уже официально назначили директором по связям с общественностью в отеле «Брэйкерс», очень хотела увидеть новое детище Кэролайн. И вот теперь, переступив порог нового салона, Франческа покачала головой и присвистнула.
— Ты хоть понимаешь, что этот салон станет жемчужиной Ворт-авеню? — спросила она Кэролайн, действительно потрясенная увиденным. — Да это просто сказка!
— Я рада, что тебе понравилось, — ответила ей Кэролайн, в голосе которой одновременно слышалась радость и печаль. Ей, конечно, было приятно, что ее затее с новым магазином сопутствовал такой успех, но она не могла по-настоящему радоваться, пока не будет официально доказано, что Джек принадлежит только ей одной.
— И что ты собираешься предпринять, чтобы показать его миру? — спросила ее Франческа.
— Показать его миру? — Кэролайн не совсем понимала, о чем она говорит. Ее мысли были поглощены только судьями, заседаниями, адвокатами…
— Тебе надо организовать праздник! — воскликнула Франческа. — Пригласить всех заправил этого города и ни в коем случае не забыть о магнатах прессы. Такой праздник — самая лучшая реклама. Особенно когда ты владеешь единственным настоящим бриллиантом на тысячу карат и столько людей горит желанием увидеть его!
— Думаю, ты права, — сказала Кэролайн.
— Ну конечно, права! — воскликнула Франческа. — Помнишь, подруга, когда тебе было пятнадцать и ты мечтательно смотрела на звезды, я сказала тебе, что ты учишься на очень важную персону? Теперь обучение подошло к концу. Ты немало поработала за эти годы и теперь просто не можешь себе позволить, чтобы твоя сногсшибательная «Корпорация» осталась незамеченной. Как сказал бы твой дружок Бретт, этот магазинчик претендует на высшую лигу. Я прекрасно знаю, что ты сейчас занята совсем другими проблемами, но, поверь, тебе следует обратить как можно больше внимания на «Корпорацию». Заставить весь город только и говорить что о твоем магазине — это самое настоящее начало блестящей карьеры.
Кэролайн знала, что Франческа права, и хотя самое последнее, о чем она могла сейчас думать, — это о празднике, она назначила торжественный прием на последний вторник ноября, договорилась с рестораном и цветочником, заказала струнный квартет, составила список приглашенных и связалась с продюсерами и издателями местных газет. Да, ее бизнес сейчас был единственным светлым пятном в ее жизни. Следуя совету Франчески, Кэролайн решила превратить открытие магазина в самое популярное и яркое событие начала нового сезона в Палм-Бич.
Для того чтобы разыскать Рэя Лайонса, не понадобилось много усилий. Этот кривоногий конюх, погрязший в карточных долгах и пристрастившийся к дешевому виски, как было известно Чарльзу, жил в Порт-Сент-Луисе. В последний раз, когда он попытался шантажировать Чарльза, он позвонил в «Годдард- Стивенс», и Чарльз проследил, откуда был сделан звонок.
— Мне нужны деньги, — в тот раз сказал Чарльзу Рэй.
— Я их тебе дал, — коротко ответил ему Чарльз. — И сказал тебе, чтобы ты держался от меня подальше.
— Но ты дал недостаточно, — запротестовал Рэй. — Убийство обходится, конечно, недешево, но молчание стоит намного больше.
— Тебе заплатили, — резко сказал Чарльз. — Сполна. А теперь советую тебе уползти в свою конуру и больше не тревожить меня.
Рэй действительно оставил Чарльза в покое. А теперь начались все эти проволочки в деле об опекунстве, нетерпение Чарльза росло с каждым днем, и Чарльз сам снова разыскал Рэя.
— Хочешь еще денег? — спросил он конюха.
— Это я уже говорил, — печально произнес Рэй, который, однако, ничуть не удивился, что мистер «Большая Шишка» наконец поумнел.
— Хорошо. Но у меня есть для тебя еще одна очень срочная работа, — сказал Чарльз. — Половину суммы ты получишь авансом, а половину — после того, как сделаешь эту работу.
Рэй как раз открыл рот, чтобы запросить то, что, как он думал, ему был должен Чарльз за прошлое поручение, но сразу осекся, едва только услышал сумму.
Рэй просто потерял дар речи. Таких денег у него в жизни не было. «Я смогу расплатиться со всеми долгами, и еще останется достаточно», — подумал он, пуская от жадности слюни.
— Ну и что я должен сделать на этот раз? Укокошить еще кого-нибудь? — спросил он, сразу хватая приманку.
— Нет, — резко сказал Чарльз. Ему не хотелось, чтобы Рэй говорил о том, что произошло, хоть с
