— Мне кажется, что мы все ближе и ближе к той «мольбе», о которой я тебе говорил. — Бретт немного помолчал. — Кэролайн?
— Да?
— Будь осторожна, хорошо?
— Хорошо. Ты тоже, Бретт. Прелесть моя.
Бретт засмеялся и повесил трубку.
Кэролайн тоже положила трубку и услышала голос Джека.
«Он будет так расстроен, что Бретту пришлось уехать», — подумала она, но ей следовало признаться, что не только у Джека может возникнуть чувство, как будто его покинули. Ведь она тоже не хотела, чтобы Бретт уезжал. Но также не хотела, чтобы Жан-Клод возвращался в свой Нью-Йорк.
Кэролайн прекрасно понимала, что на свете не найдешь двух более разных людей, чем эти двое мужчин. С одной стороны, Бретт — непредсказуемый и странный, как необработанный алмаз. С другой — Жан-Клод, такой по-европейски утонченный, очаровательный. В отличие от Бретта Жан-Клод умело выражает свои чувства, и у Кэролайн не было сомнения, что она будет продолжать встречаться с ним. У их взаимоотношений большое будущее. Хотя какое именно? Они живут в разных городах, они вообще из разных стран. У нее есть сын, а Фонтэн живет беззаботной жизнью холостяка. В него так просто влюбиться, но ей лучше подождать с этим, пока она не узнает его получше. Или пока не определит свои чувства по отношению к Бретту?
По мере того как приближалась ее поездка в Лондон, Кэролайн все решительнее прогоняла мысли о своих запутанных любовных отношениях. Ведь сейчас самым важным для нее было как следует подготовиться к отъезду, чтобы обеспечить дальнейшее процветание «Романтики любви» — ее детища, дела всей ее жизни и единственного источника существования для нее и для Джека. Клиффорд был совершенно уверен, что они найдут в Европе инвесторов для расширения ее магазина.
— Ваша идея расширения «Корпорации» просто замечательна, — сказал он тогда. — Почему же нам не убедить в этом парочку британцев с набитыми кошельками?
«Почему бы и нет?» — думала Кэролайн.
Лондон показался Кэролайн каким-то плоским в отличие от Нью-Йорка, устремленного ввысь. Кэролайн подумала, что он похож на несколько деревень, которые столетиями разрастались, пока не слились в огромный современный город. Здания здесь были ниже, чем в Нью-Йорке, улицы чище, а газоны зеленее. Куда бы ни глянула Кэролайн, везде были большие парки, лужайки и цветы, кругом цветы: перед домами, на ступеньках домов, на окнах. Даже основания фонарных столбов были окружены цветами. Пиккадилли просто ошеломила ее своими вывесками, шумом множества машин, обилием магазинов; Мэйфеар была тихой, элегантной, утонченной, с дорогими старинными особняками; Бонд-стрит была как бы родной сестрой Ворт-авеню: там располагались лондонские филиалы Картье, Армани и Шанель; на Слоун- сквер было полно магазинчиков с товарами для женщин, совсем как на Мэдисон-авеню в Нью-Йорке; Фулхэм-роуд, построенная по проектам авангардистских архитекторов, производила то же впечатление, что и Сохо в Манхэттене.
Клиффорд Хэмлин сказал Кэролайн, что он за последние годы так часто ездит в Лондон, что этот город стал для него чуть ли не вторым родным домом. У него здесь были друзья, клиенты и деловые партнеры, он знал местные магазины и рестораны. Клиффорд со смехом добавил, что он даже мог говорить с англичанами по-английски. Когда они приземлились в аэропорту Хитроу и вышли из изящного «Конкорда» — к удивлению Кэролайн, полет длился всего три с половиной часа, — Клиффорд вызвал своего постоянного водителя, седоволосого мужчину по имени Рэймонд, который должен был обслуживать их все время, пока они будут находиться здесь.
— А что случилось с Фрэнклином? — спросила Кэролайн, когда Рэймонд отнес их багаж и проводил их к сверкающему черному «бентли».
— Фрэнклин работает по ту сторону Атлантики, — с улыбкой ответил Клиффорд и сжал ей руку.
Когда они выехали из аэропорта, была уже почти полночь — слишком поздно, чтобы осмотреть город, — и поэтому они направились прямо в гостиницу. Это была маленькая элитная гостиница «Стаффорд», историю которой можно было проследить до восемнадцатого века и в которой останавливались известные бизнесмены и люди из высшего общества. Кэролайн и Клиффорда поселили в соседних номерах — комнаты здесь были такими просторными и пышно обставленными, что могли поспорить с Бекингемским дворцом. Прощаясь, они стояли в уютном коридорчике, разделявшим их номера.
— Устала от самолетов? — спросил Клиффорд.
— Немного, — ответила она.
— Сон поможет. И одна из замечательных гостиничных мятных шоколадок тоже.
— Шоколадок?
— Увидишь на подушке. В маленькой коробочке.
— Обязательно. — Кэролайн не терпелось осмотреть свой номер.
— Ты помнишь, что завтра наш первый визит состоится в десять?
Его слова вернули Кэролайн на землю, и она нервно поежилась, подумав о том, какая важная миссия ждет ее в Лондоне.
— К кому мы пойдем в первую очередь? — спросила она.
— К Тамаре и Ферди. Думаю, что лучше всего опробовать наше представление на знакомой и, надеюсь, дружелюбной публике.
— Замечательная мысль. — У Кэролайн немного отлегло от сердца.
— Предлагаю встретиться за завтраком в семь.
— В семь?
— Слишком рано для тебя?
— Нет, я все равно собиралась встать пораньше. Просто ты только что сказал, что первый визит запланирован на десять.
— Совершенно верно, но я подумал, что тебе, может быть, захочется немного посмотреть город, прежде чем мы займемся делами.
Теперь за рулем был Рэймонд, а экскурсию вел Клиффорд. У них было всего несколько часов до встречи с герцогом и герцогиней, но Клиффорд успел за это время многое: он показал взволнованной Кэролайн замок Тауэр, где обезглавили Анну Болейн и леди Джейн Грей, здания Парламента, Вестминстерское аббатство, музеи Виктории и Альберта, музей мадам Тюссо, универмаг «Хэрродс» и торговый центр «Портобелло».
— Столько впечатлений, что у меня в голове все перепуталось! — Кэролайн с сияющими глазами повернулась к Клиффорду, восхищенная увиденным.
— Ты еще не видела дворец! — Клиффорд положил ладонь на ее руку, радуясь за нее. Она была так прекрасна в своем восхищении, что ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не обнять ее прямо среди бела дня.
Возле Бекингемского дворца он попросил Рэймонда остановить машину. — Миссис Годдард хочет сделать снимок, — сказал он водителю.
— Джек будет так рад, когда я покажу ему фотографии и расскажу обо всем! — воскликнула Кэролайн и добавила, что Джек, как и его отец, очень любит узнавать про дальние страны и о людях, которые там живут.
— Он еще сильнее обрадуется, когда ты привезешь ему подарок из «Хэмли», — сказал Клиффорд.
— «Хэмли»? — Кэролайн никогда не слышала этого названия.
— Это самый большой магазин игрушек в мире, — объяснил Клиффорд, глядя ей в глаза и радуясь, что она, кажется, немного расслабилась и избавилась, по крайней мере на данный момент, от своей настороженности. — Тебе стоит посмотреть на сборные машинки, которые там продают!
— А сейчас магазин открыт?
Клиффорд взглянул на свои плоские золотые часы.
