Насчет того, что все нормально, это Шевчук хватил. Не может быть все нормальным, когда опера живы, а из их группы остался только он один. Кесарь закрыл глаза, делая вид, что он смирился со своей участью.
Шевчук захлопнул крышку багажника.
Кесарь чутко прислушивался к удаляющимся шагам Шевчука, и когда их совсем стало не слышно, зашевелился, вытаскивая из сумки молоток.
Закрыв багажник, Шевчук направился к бревенчатому дому, возле которого у забора стоял серый «Жигуленок». Он уже понимал, что не сможет ликвидировать старика Киселева. Поздно. И теперь сам толком не знал, зачем шел туда. Наверное, чтобы отвести от себя всякого рода подозрения. Все получилось не так, как должно было получиться. Эти три болвана не смогли завалить оперов. И у него не получилось. Помешал приехавший микроавтобус со спецгруппой. И Шевчуку ничего не оставалось, как подойти к усатому капитану Греку и спросить, не нужна ли тому помощь по линии ГАИ. Оказалось, что помощь не нужна. И капитан Шевчук решил больше не терять время здесь. Нужно было выполнить то, что ему приказали: прикончить Кесаря. Но здесь этого делать не будешь. Поэтому Шевчук для себя решил, он отвезет Кесаря куда-нибудь отсюда подальше и там прикончит.
Подойдя к машине, капитан Шевчук посмотрел на багажник. Показалось, будто крышка не закрыта до конца. Но ведь когда он уходил, ее захлопывал. Это Шевчук хорошо помнил.
И тут к нему пришла мысль, от которой стало на душе нехорошо. Резко открыв крышку, он увидел, что Кесаря в багажнике нет. Тут же валялся молоток, которым он искорежил замок. Вот почему крышка была не закрыта до конца. Ей не давал замок.
Прислонившись спиной к багажнику, Шевчук огляделся по сторонам. Хотя вряд ли Кесарь затаился где-то поблизости. Парень оказался не так глуп, и, скорее всего, дал отсюда деру и теперь его вряд ли отыщешь.
Достав из кармана форменного пиджака сотовый, Шевчук вздохнул и набрал номер.
Глава 8
Белая «девятка» остановилась возле ворот общества автомобилистов. Федор вылез из машины и решительно раскрыл металлическую калитку, находящуюся рядом с воротами. Но дорогу ему преградил охранник. Роста он был такого же, как майор Туманов, но по комплекции был раза в два больше.
– Куда вы? – недовольно рявкнул охранник, пораженный такой наглостью, загородил своей массой проход. Обычно приходят люди, но прежде чем зайти, спрашивают разрешения, а эти прут напролом. Но ничего, для таких наглецов у него кое-что имеется.
И ловким движением руки, охранник сорвал с пояса резиновую дубинку, в любой миг готовый опустить ее на голову первого наглеца.
– Нам нужен Волочко. Он здесь? – спросил Федор, пытаясь оттеснить, застывшего, как гора, на пути охранника.
– Здесь-то, здесь, – охранник хмуро глянул на Туманова, потом на Ваняшина. – А вот нужны ли вы ему, – ухмыльнулся он, не собираясь отступать под натиском наглецов. – Насчет вас мне от Викентия Павловича не поступало никаких распоряжений. – Позвоните ему. Скажет, пропустить вас, я пропущу. А вообще-то сейчас у нас обед.
– Значит, мы вовремя. Видишь ли, любезный, мы хотим пожелать вашему Викентию Павловичу приятного аппетита.
Охранник хмыкнул, слегка кивнув.
– Думаю, у него и так аппетит неплохой. Без ваших пожеланий.
Федор улыбнулся.
– Ты не прав, братец. А хорошее словцо, оно как приправа к супу. Так что дозволь мне пройти, – попросил Федор, но охранник оказался упрямым, отрицательно помотал башкой. А Федор понял, что на уговоры этого упрямого долбака у него катастрофически не хватает времени, и тогда майор перешел к активным действиям.
Для начала Федор толкнул охранника в мягкий живот, а когда тот замахнулся, чтобы нанести удар резиновой дубинкой, майор перехватил его руку, завернул ее охраннику за спину. Причем, сделал это Туманов, не прилагая особых усилий. Обычный милицейский прием. Если бы пузатый охранник знал об этом, возможно, он ударил бы его дубинкой сбоку по ногам. И желательно по коленям. Защититься от такого удара намного сложней. Но охранник не учел этого, понадеявшись на нерасторопность наглеца. Да и не знал он, что наглец этот является оперативным сотрудником уголовного розыска. Туманов представляться не стал, чтобы не вспугнуть раньше времени Волочко.
Теперь же, вывернув руку с дубинкой охраннику так, что тот завыл от боли, Федор легонько ткнул его головой в дверь сторожевой будки.
От этого тычка охранник очутился на полу.
– Леш, останься тут и пригляди за этим быком. Звонить по телефону ему не давай.
– Понял, Николаич, – сказал Ваняшин, входя в будку и усаживаясь на скамейку так, чтобы охранник очутился напротив него.
А Туманов торопливо пошел к зданию общества. Причем, расстояние от ворот до дверей здания, преодолел мелкой рысцой. Ваняшин видел, как Туманов открыл дверь и вошел в здание.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, Федор пробежал по коридору и буквально влетел в дверь, за которой располагалась приемная господина Волочко.
Напуганная его внезапным появлением очкастая секретарша с лицом мымры, вздрогнула, уставившись своими глазенками. Но даже в такой ситуации она повела себя как выдрессированная собака. Разве что только лаять ее не научил господин Волочко. Зато во всем другом, она преуспела.
Выскочив из-за стола буквально вихрем, она очутилась перед Федором и, раскинув в стороны, словно обтрепанные крылья, худые руки, сделала зверское лицо, давая понять, что готова стоять насмерть, но не уступить.
Федору пришлось достать из кармана служебное удостоверение. Это немного остепенило секретаршу. По крайней мере, хотя бы злость пропала с ее лица. Но руки она не опустила.
– Что вам угодно? – задала она вопрос, осматривая Туманова с головы до ног, словно выбирая кусочек повкуснее, куда бы его куснуть. Видно, все-таки, майор ей показался не по зубам, и это отчетливо отразилось на ее вытянутом лице.
Федор кивнул на дверь кабинета председателя.
– Мне нужен Волочко.
– Так бы сразу и сказали, и нечего ломиться в кабинет Викентия Павловича, когда его нет, – не упустила она сделать майору замечание, посчитав своим долгом напомнить о хороших манерах.
Но Федору было плевать на манеры. И вообще, плевать на все. Особенно на эту мымру секретаршу. Казалось, он вообще не замечает ее. И даже разговаривая, смотрит не на нее, а на дверь председательского кабинета, словно оттуда вот-вот должен выйти сам Волочко.
– Как это нет? Охранник на воротах сказал, что Волочко не выходил.
– Не знаю, что сказал вам охранник, но в кабинете Викентия Павловича нет, – в подтверждение своих слов мымра распахнула дверь председательского кабинета, и Туманов увидел, что он действительно пуст. Волочко в нем не было.
– Молодой человек, сейчас у нас обед, – напомнила секретарша, видя, что Туманов остановился в задумчивости, прислонившись спиной к шкафу, и не собирается покидать ее апартаменты. Но для нее его присутствие было здесь совсем не обязательно.
– Полчаса назад Викентию Павловичу кто-то позвонил. И он сразу вышел и больше в кабинет не возвращался, – добавила она, желая поскорее выпроводить этого незваного гостя. В микроволновке ее ожидала вареная курица в фольге, а на столе чашка кофе и тарелочка с пирожными.
– Скажите, а вы не знаете, где сейчас может быть Викентий Павлович? – доверительно спросил Туманов, глянув на секретаршу и находя, что не такая уж она и мымра. Для некоторых женщин в худобе есть свои прелести. И у этой вроде бы и фигурка ничего, длинные и довольно стройные ноги. Федор знал, что Ваняшину она бы наверняка понравилась. Греку, вряд ли. Тот любит пышнотелых.
Этот взгляд майора секретарша приняла, как знак мужского внимания, которым слегка была обделена и сразу смягчилась.
