— Ну… явно не о вопросах внешней или внутренней политики Франции, — ухмыльнулся карлик. — Но точно сказать вам не могу. Хоть я и обожаю читать чужие письма, — есть, признаться, у меня эта маленькая вполне простительная слабость, — но Бланш очень осторожно относится к своей корреспонденции. Все письма она запечатывает. Я, конечно, заказывал, и не раз, копии оттисков ее печати, — но ее величество меняет печати чуть не каждый месяц. А я не настолько богат, чтобы тратить столько денег на заказ копий. Да, наша королева очень осторожна! Я могу припомнить считанные разы, когда она не запечатывала письма и давала мне их так, впопыхах, — это когда моя дорогая Бланш писала герцогу де Немюру… Вот тогда она потеряла всякую осторожность! А как было интересно эти письма читать! Герцог прочел только одно, самое первое, смутился, как школяр, и сжег его в камине. А остальные письма он вообще не хотел в руки брать, сказал мне, чтобы я их ему даже не показывал. Я говорил Бланш, что герцог их сжигает, а сам прятал в свою шкатулочку… есть у меня такая заветная шкатулка. О, графиня, эпистолярный стиль влюбленной и сгорающей от страсти женщины, а особенно королевы, — это нечто выдающееся, поверьте! Эта сногсшибательная откровенность! Я храню эти письма… иногда перечитываю, — и мне кажется, порой, что это МНЕ она пишет, — добавил карлик вдруг с грустью, тяжело вздохнув. — Так что, по поводу сегодняшнего послания, простите, милая сеньорита, я не смогу удовлетворить ваше любопытство.
Дом слушала его болтовню вполуха. Бланш написала Раулю!.. Возмущению девушки не было пределов.
— Сеньор Очо! Я, по-моему, и так знаю, что пишет ему королева! Она бесится! Она хочет вернуть его. Она ревнует его. Жалеет, что он женится на мне…
— Ну, это вряд ли, — сказал Очо, отхлебывая из бутыли. — Это вам кажется, графиня, что весь свет сошелся на герцоге де Ноайле. Королева, действительно, бесится. У нее уже месяц нет фаворита. Очень долгий срок для моеей любвеобильной Бланш! Но Рауль больше ее не интересует, поверьте.
— Вы так думаете? — с надеждой спросила Доминик. Мысль о том, что Рауля вновь придется отвоевывать у Бланш, да еще накануне свадьбы, была невыносима!
— Уверен, прекрасная графиня! На самом деле, ее величество никогда особенно не была увлечена вашим женихом. То, что Бланш сделала де Ноайля своим фаворитом, было вызвано бессильной злостью на истинный предмет своей любви. И мне даже странно, что Рауль продержался в любовниках королевы так долго. Вероятно, это вызвано объединяющей их тайной… Тайной замка Немюр-сюр-Сен. И сейчас, похоже, — сказал Очо, качая головой, — все начинается сначала. Ее величество опять желает де Немюра.
— Что вы говорите, сеньор Очо! — воскликнула, не сдержавшись, Дом. — Как может королева желать человека, который ее чуть не обесчестил? Да еще когда Бланш ждала ребенка!.. Я в жизни этому не поверю!
— А откуда вы все это знаете, графиня? Кто вам это рассказал? — заинтересовался карлик.
— Ну… — Доминик не была уверена, стоит ли отвечать. — Мне рассказала баронесса де Гризи. А ей — сама королева…
— И вы поверили? — усмехнулся уродец.
— А почему нет? Не вы ли говорили, что де Немюр сидел в тюрьме? За некое преступление, о котором вы не можете мне сказать, потому что оно не предназначено для моих девичьих ушек?
— Я этого не отрицаю, — гордо возразил Очо. — Но я еще добавил в конце, что де Немюра оправдали, и что он был невиновен. Не я ли посоветовал вам не слушать глупых сплетен? Но — увы! — все женщины одинаковы… И вы поддались на пустые слухи!
— Пустые?.. Сама королева рассказала баронессе, как де Немюр чуть не изнасиловал ее в своем собственном замке, придя к ее величеству, когда она спала!
— О да… — ухмыльнулся карлик. — Сказка, рассказанная на ночь нашей милой Бланш своей даме! Ее величество любит заниматься этим по вечерам!
— Очо! — серьезно сказала Доминик, — ее величество даже плакала, когда говорила об этом кошмаре Мадлен де Гризи!
— Ну, не сомневаюсь! Бланш — великолепная актриса! Ей бы на подмостках выступать!
— Сеньор Очо, — сказала Дом, пристально глядя на карлика, — не понимаю, зачем… но вы явно хотите защитить передо мной герцога де Немюра. Предупреждаю вас — вам это не удастся! Мне известны его злодеяния! История с его невестой, с королевой… с несчастной Мадлен де Гризи, наконец!
— Ну… — протянул Очо, — я не видел своими глазами то, что произошло с Эстефанией де Варгас… Не присутствовал при том, как обесчестили баронессу де Гризи… Но вот что касается ночи в замке Немюр- сюр-Сен, — то я был в комнате королевы в ту ночь, сидел на подоконнике и наблюдал все, что там происходило! И, Господь свидетель, — все было, как говорит королева… только с точностью до наоборот! Это ОНА напала на герцога и хотела его изнасиловать!
Доминик смотрела на карлика открыв рот.
— Что вы говорите, сеньор Очо? — наконец, вымолвила она. — Как это… Бланш напала на де Немюра?..
— Да, я так сказал. И готов в этом поклясться вам на Библии! А он сопротивлялся… В общем, ночка была веселая, скажу я вам! Знаете, — и лицо уродца стало печальным, — мне было жаль и его, и ее. Обоим хотелось помочь. Герцогу — потому что ее величество, конечно, вела себя недостойно. Королеве — потому что, в конце концов, что де Немюру стоило удовлетворить желание Бланш?
«Что за глупости! — подумала Дом. — Де Немюр гораздо сильнее королевы!»
И вообще… Представить себе женщину — тем более королеву Франции — пытающейся силой взять мужчину… Это было слишком фантастично! Конечно, карлик врет!
— Сеньор Очо, — произнесла она, — я не хочу больше слышать имени де Немюра. Я выхожу замуж за Рауля! Меня интересует только он — и больше никто! Кстати, ведь мы же с вами друзья? — почему вы меня еще не поздравили?
— Что ж, поздравляю, — со вздохом сказал карлик. — Право, графиня, вы слишком торопитесь со свадьбой. Неужели, кроме герцога де Ноайля, вы не видите при дворе никого более достойного… более благородного… более доброго и верного?
Его грусть и этот вздох вдруг породили в мозгу Доминик безумную мысль…
— Уж не себя ли вы имеете в виду, дорогой Очо? — спросила девушка.
Карлик так и покатился со смеху. Дом последовала его примеру. Они сидели в паланкине Бланш, глядя друг на друга и давясь от хохота.
— Прелестная графиня, — воскликнул Очо, вытирая слезы, — давненько меня так никто не смешил! Вы, конечно, мне небезразличны! Но не настолько, поверьте, чтобы я набивался в ваши женихи!.. Нет, я имел в виду не себя. Впрочем, не будем об этом, — добавил он, опять посерьезнев. — Я желаю вам всяческого счастья с герцогом де Ноайлем. От всего сердца, милая сеньорита! От всего сердца!
В это время к паланкину подошел управляющий дворцом Рауля и передал Очо письмо.
— Ее величеству королеве-регентше от герцога де Ноайля, господин Очоаньос, — с поклоном сказал управляющий.
Доминик с жадностью посмотрела на запечатанное послание. Что отвечает в нем королеве ее жених? Ах, как ей хотелось выхватить письмо у карлика, вскрыть его и прочесть! Но Очо заметил ее взгляд и сразу спрятал бумагу за пазуху.
— Мне пора, сеньорита, — сказал он. — Королева не потерпит промедления.
Доминик ничего не оставалось, как распрощаться с ним и отправиться во дворец к Раулю.
Рауль очень ей обрадовался, поцеловал Доминик обе руки и нежно прижал их к своей груди.
— Я видела внизу в носилках карлика королевы, — сказала Дом. — Что он здесь делал?
Рауль спокойно выдержал ее испытующий взгляд.
— Бланш пишет мне письма, — ответил он. — Хочет, чтобы я вновь стал ее рыцарем… Но я не сделаю этого — никогда и ни за что! Я принадлежу только вам, дорогая, как вы принадлежите лишь мне.
Его прямота и откровенность сразу развеяли все сомнения Дом. Она ослепительно улыбнулась.
— Да, Рауль, — шепнула она. — Я ваша… отныне — и навсегда! — Она придвинулась ближе к нему, почти касаясь его тела своим. Но он отступил, вдруг оглянувшись на окно.
