Я не Адам.
Мигающий курсор. Минута в напряженной тишине и ожидании.
Интересно.
Я пытаюсь разыскать его. Чтобы помочь. Он мой друг.
И снова молчание. И снова ожидание.
Зачем?
Мне кажется, ему угрожает опасность.
От кого?
Не знаю. Меня просили прийти сюда. Мне сказали, чтобы я ничему не удивлялся. Чтобы шел сюда с открытым сердцем. Вы с Адамом… близки?
Ты хотел сказать — «спите вместе»? Да, мы спим вместе!
Ты знаешь, где он сейчас?
Я и в лучшие времена не могла сказать, где его носит.
Как бы не спугнуть ее, как бы не спугнуть…
Извини, что я пытался разыгрывать этот дурацкий спектакль. Я просто не знал, как мне реагировать, когда ты появилась.
Ты плохой мальчик… Так я тебе понравилась?
Ты имеешь в виду фотографию? Да, ты красивая.
Адам бы с тобой согласился.
Да, наверное.
Так ты, выходит, и есть тот самый Роберт Реклис? Тот парень, которого Адам называет сэром Бобом? Он мне говорил, что вас многое связывает.
Неужели Адам с ней откровенничал?..
Как ты догадалась, что это я?
Он сказал, что возможны лишь три варианта. Либо это будет он. Либо это будешь ты. Либо это будет его убийца. И еще он сказал, что мне придется самой решить, кто в итоге пытается под него «косить».
И ты точно решила, что я именно Роберт?
Адам предупреждал, что, если убийце вздумается выдавать себя за него, у него это будет получаться просто идеально. Комар носа не подточит. Но я все равно почувствую исходящий от него запах Зла.
Ты хочешь сказать, что у меня это получалось коряво?
Настоящий Адам не вел бы себя так сдержанно, разглядывая мою фотографию, уж поверь мне. Особенно если бы ему удалось вернуться целым и невредимым.
Вернуться? Откуда?
Погоди, какой ты шустрый! Он много о тебе рассказывал, Роберт. Говорил даже, что как-то ты спас ему жизнь.
Спас. Это было давно.
А он спас мне жизнь. В каком-то смысле. Так что у нас образовался весьма пикантный треугольничек. Жаль, не любовный.
Для этого тебе еще надо мне спасти жизнь. А чем он тебе помог?
Он помогает мне держаться подальше от дурных мест, вселяет в меня оптимизм и веру в себя, даже когда нет оснований ни для того ни для другого. Как у него это получается?
Роберт улыбнулся против воли. Действительно, Адам обладал этим редким даром. Он мог заставить тебя смеяться даже в тех ситуациях, когда ты стоял по колено в дерьме. Правда, и дерьмо он тоже сам бы организовал.
Понятия не имею. Но я знаю, о чем ты говоришь.
Он во всем видит хорошую сторону и помогает ее увидеть другим. Это, кстати, наполняет меня надеждой, что он еще жив.
Слушай, расскажи мне толком, что происходит.
Дай подумать.
Адам предрекал гибель Лоуренса, не так ли?
Он сказал — умрет, так или иначе. Я, честно говоря, не очень поняла, что он имел в виду.
Что мне теперь делать? Как его выручить?
Погоди, погоди, не торопись… Дай мне подумать, я же попросила!
Пауза тянулась минуту или две.
Где ты живешь, Терри?
Адам, когда сердится, называет меня бруклинской потаскушкой.
Ясно.
Ред-Хук, Бруклин.
Да понял я, понял. Расскажи мне о себе чуть больше. И о нем.
Мы близки около года. С того Великого затмения, помнишь? А о себе я уже все сказала на сайте. Цитирую: «Люблю байки, ищу Бога, снимаю на камеру, мне плачутся в жилетку, пишу блоги, гуляю, люблю секс в общественных местах с непременным нарушением общественного порядка, пыталась покончить жизнь самоубийством, как все малолетние дуры, я туристический гид, люблю пугать людей, и у меня это получается».
М-да… Сколько тебе?
Двадцать два. Да ты меня не бойся, я не страшная. Какой-то ты слишком серьезный, все принимаешь близко к сердцу. Проще будь. Кстати, Адам говорил, что в вашем с ним прошлом была какая-то история, накрепко вас повязавшая. Не просветишь?
Воспоминания, которые Роберт давно похоронил в самых потаенных уголках своего сознания, внезапно выплыли наружу и застали его врасплох. Вот он перемахивает через стол в комнате Кэтрин, обрушивая все, что на нем лежит, на пол… Вот он снова чувствует облепивший сердце мерзкий страх… Вот Кэтрин занимается любовью с Адамом… А вот уже с ним… Пожар прорывается в комнату Адама в Тринити… И в дыму, в плавящемся воздухе зависает Всевидящее Око, прекрасное, безжалостное и неумолимое… И прожигает душу насквозь…
Ладони его вспотели. Он очнулся лишь после того, как Терри ему написала:
Ты умер там, что ли? Сколько можно ждать?
Роберт вновь вернулся в эту странную комнату, и черные видения прошлого отступили.
В двух словах не объяснить… Но он был прав насчет того, что прошлое нас крепко повязало. Но не только прошлое. Нас и женщина в свое время повязала.
Всего одна?
Одна. Насколько мне не изменяет память, конечно. Послушай, Терри, мой друг умоляет меня о помощи. Ты мне не намекнешь по-человечески, в какое дерьмо он на этот раз вляпался?
