размером с лошадиную на длиннющей шее. В тот же миг стало жутко холодно, а дно засверкало, словно по нему были рассыпаны бриллианты. Он перепугался до смерти и не помнит, как добрался до берега. Я видел его вскоре после этого случая. Фантазии не могут привести человека в состояние такого глубокого шока.
— А когда это чудище впервые показалось людям? — спросила Морган, до глубины души потрясенная рассказом Гарри.
— Если не ошибаюсь, в 565 году до нашей эры.
— Боже, как давно! — воскликнула Морган. — Неужели ему столько лет?
— Я думаю, лесник видел его потомка, если, конечно, мы не имеем дело с неким природным феноменом. За все время существования предания о чудовище до нас дошли сотни свидетельств очевидцев.
— А вдруг нам тоже посчастливится увидеть его! — воскликнула Морган, и в ее глазах засверкало детское любопытство. Гарри внимательно посмотрел на нее и снисходительно улыбнулся.
Теперь «лендровер» мчался вдоль берега озера, то взбираясь на пригорки, то опускаясь вниз, когда дорога шла вровень с поверхностью воды. Наконец они въехали во внутренний двор замка. Морган вышла из машины и огляделась. По спине у нее от ужаса и восхищения пробежал холодок, на нее пахнуло дремучим средневековьем, и почему-то представилось сырое подземелье, где на вмурованных в стену кандалах обвисли выбеленные временем кости скелета.
Они вошли внутрь и оказались в уютном полумраке холла. В огромном камине пылали толстые бревна, пахло смолой и воском, над каминной полкой висел герб Ломондов, фотографию которого Морган видела в справочнике Дебрэ — массивная плита черного дерева с позолотой, потемневшая от копоти. Стены были сплошь увешаны охотничьими трофеями, старинным оружием и доспехами. На столе в углу стояла ваза с букетом вереска. От каменного пола веяло прохладой — невозможно было поверить в то, что за стенами замка догорает знойный июньский день.
Морган с интересом рассматривала рыцарские доспехи, когда в дверях бесшумно возникла женская фигура в черном платье до пят и в белом переднике — миссис Монро, экономка Ломондов. Ее морщинистое лицо озарила радостная улыбка при виде графского сына и наследника. Она неотлучно находилась при замке в течение сорока лет, и Гарри справедливо предполагал, что ей известны о нем и его хозяевах такие вещи, о которых они сами не подозревают.
— Познакомьтесь, это мисс Калвин, — представил ее Гарри после того, как расцеловался с экономкой. Миссис Монро церемонно кивнула и окинула ее критическим взглядом.
— Добрый день, мисс, — сказала суровая домоправительница и, словно забыв о ее существовании, обратилась к Гарри с вопросом, не пора ли подавать чай. В ее поведении было столько неприязни к Морган и материнского желания защитить от нее Гарри, что оно граничило с неприличием.
— Да, пожалуйста. Мы устроимся здесь, возле камина, — сказал Гарри и подтащил круглый дубовый стол поближе к очагу.
— Я прикажу, чтобы камины растопили по всему Дому. Сегодня ночью будет настоящий ураган, помяните мое слово! Располагайтесь, хозяин, а я принесу чай. — Шотландский выговор миссис Монро был труден Морган для понимания, но догадаться о том, что экономка не одобряет ее присутствия в замке, труда не составляло. Именно поэтому она так настойчиво называла Гарри «хозяином».
После чая Гарри показал Морган замок. Сначала они долго шли по коридору, который привел их к огромной двери, занавешенной портьерами из гобеленовой ткани с замысловатыми красочными узорами в бордовых тонах. За дверью оказалась гостиная, переступив порог которой Морган не смогла сдержать возгласа восхищения. По всему периметру комнаты тянулся невероятной красоты бесценный гобелен XVI века, затканный цветами и листьями, дикими животными и рыцарями. Для того чтобы передать всю палитру красок, которую использовали мастера, оказался бы недостаточным любой из известных человеку языков. Морган не сразу смогла отвести от него взгляд и обратить внимание на канделябры баккара, в продолговатых хрустальных призмах которых преломлялись неведомо откуда проникающие сюда солнечные лучи, на мягкие диваны, окружающие мраморный камин, на персидские ковры, в которых ноги утопали по щиколотку, на бесчисленные шкафы и столики, заставленные антикварными безделушками. Как жаль, что все это великолепие покрывает толстый слой вековой пыли, скрадывая краски и формы! Вот бы расширить узкие бойницы и впустить сюда побольше света и воздуха! Как преобразилась бы эта пещера Алладина, хранящая несметные сокровища!
Потом Гарри повел ее в библиотеку, где на стеллажах выстроились тысячи фолиантов в кожаных с золотым тиснением переплетах, и в бальный зал, который на протяжении многих веков служил местом ежегодных сборов представителей клана Ломондов. Прежде чем вернуться в холл, они заглянули в рабочий кабинет графа, где на полках была выставлена богатейшая коллекция минералов, и в оружейную комнату, насквозь пропахшую ружейным маслом и сыромятной кожей.
В холле их ждала миссис Монро, чтобы узнать, устроит ли хозяина, если обед подадут в восемь.
— Хорошо, миссис Монро. Вы не против? — обратился Гарри к Морган, которую все сильнее раздражало враждебное безразличие экономки. — Будьте добры, покажите мисс Калвин ее комнату и позаботьтесь, чтобы она ни в чем не испытывала нужды.
Миссис Монро выслушала приказание хозяина и оставила его без ответа.
— Вы можете принять ванну и отдохнуть до обеда, Морган. А у меня есть кое-какие дела.
Морган поднималась по узкой дубовой лестнице следом за экономкой, не сомневаясь, что лицо женщины перекосила кислая гримаса, а тонкие губы презрительно поджаты.
— Энни поможет вам распаковать вещи и зажжет в комнате камин. Если вам станет холодно ночью, можете взять из шкафа пуховые одеяла, — сказала она, избегая смотреть Морган в глаза.
— Спасибо.
В комнате стояли огромная кровать, несколько стульев и массивный платяной шкаф. В камине дымили сырые поленья. Морган подошла к окну, за которым открывался унылый пейзаж, и ей стало ужасно тоскливо. Вдалеке темнела зыбкая гладь озера, его дальний берег тонул в туманной дымке. Как же далеко отсюда Лонг-Айленд! Если бы Тиффани вдруг оказалась рядом, по крайней мере было бы с кем словом перемолвиться, посмеяться над зловредной старухой экономкой. Морган решила для себя, что если ей все же удастся выйти за Гарри замуж, она поставит в Лондоне дом на широкую ногу и постарается сделать так, чтобы здесь они бывали как можно реже. Вряд ли Гарри будет стремиться в эту глушь из уютного семейного гнездышка, которое она для пего устроит, да и светская жизнь в нем будет бить ключом, так что времени для ностальгии по земле предков у него просто не останется… Морган замечталась и не заметила, как наступил вечер.
Они обедали в одной из двух столовых, стены которой были обшиты дубом, за сверкающим великолепной полировкой круглым столом, рассчитанным на сорок с лишним персон. Стол окружали обтянутые красной кожей стулья с гербами Ломондов. В самом центре стоял серебряный шандал с двумя рогами по восьми подсвечников каждый. Начищенную до блеска серебряную посуду — блюда, кувшины с вином, конфетницы, соусники — и уголки салфеток украшала пантера, изогнувшаяся вокруг графской короны. Интересно, что бы сказал папа, если бы увидел такое великолепие? Морган старалась сохранять невозмутимый вид, удивляясь тому, что во всем замке не нашлось маленькой уютной комнатки, где они с Гарри могли бы пообедать в спокойной, интимной обстановке и наедине, без лакея Мак-Гилливери, который не сводил с них глаз, словно хорошо выученная овчарка, охраняющая стадо.
Гарри непринужденно болтал о замке, о тысячах квадратных миль земли, находящихся в его владении, большую часть которых составляли непроходимые леса, о ферме, из века в век поставляющей к графскому столу продукты. Он рассказывал Морган об истории своего рода, о том, какую роль сыграли Ломонды в развитии края, а лакей бдительно следил за тем, чтобы его бокал не пустовал.
Морган слушала его вполуха, потягивая вино. Может быть, Ломонды действительно владели землями и лесами, в которых не переводились олени и фазаны, реками, в которых кишели лосось и щука, но если это богатство находилось в том же состоянии, что и сам замок, невысока ему цена. Взять, например, эту столовую — от сырости панели на стенах потемнели, краски на старинных полотнах поблекли, кое-где на потолке виднелись отчетливые зеленые пятна плесени. Да и замок в целом производил впечатление жилища знатного, но обедневшего дворянского рода. В нем не было центрального отопления, а ванную
