Вот бы знать наперед, что нас ждет…
Урок тянулся долго и скучно. Когда мне пришла эсэмэска от Насти, ей-богу, я даже обрадовалась, но лишь до того мига, пока не прочла: 'Привет. У меня сегодня уроки закончатся рано. Увидимся? Никаких отговорок!'
Последнее время я плохо сплю, все думаю-думаю… Мне омерзительно то, что я делаю, но, как та самая заводная игрушка, не могу остановиться.
Украдкой поймала на себе взгляд каре-зеленых глаз и решительно напечатала в ответ: 'Котенок мой, между нами километры воды, я по делам в другом городе. Приеду через неделю. В инет, если получится, выйду в среду вечером. Прости'.
На душе скребут кошки, воют собаки и топчутся свиньи. Я так виновата…
В среду Петров проводил меня после кино до дома. Мы стояли у подъезда и болтали о фильме. Снег почти растаял, лишь где-то по обочинам виднелись желтые в свете фонарей островки.
Неожиданно я поймала себя на мысли, что мне приятно просто стоять рядом с Лехой, шутить, смеяться. От него по-прежнему обалденно пахнет, а взгляд и улыбка у любой девчонки вызовут сильнейшее сердцебиение. У меня — нет, но все-таки что-то внутри проскальзывает…
Когда игра успела превратиться в жизнь? Я не заметила.
Петров меня обнял и чмокнул в висок:
— Давай завтра еще куда-нибудь сходим?
Первым моим порывом было согласиться, но я покачала головой.
— Прости, завтра не получится. Потом как-нибудь, обязательно.
Его губы спустились по моей щеке на шею, руки скользнули на талию.
— Так и будешь держать меня на расстоянии вытянутой ноги? — пробормотал он.
Я смотрю на фонарь и прищуриваю глаза. Не для того, чтобы свет превратился в звездочку, как я люблю, а от навернувшихся слез.
Вон там — через дворик с одинокой старой железной горкой посередине — парадная Антона. Зеленая скамеечка, урна… и коричневая дверь. Узнать бы, сколько раз я ее открывала и закрывала?!
Настя перестала мне писать эсэмэски, вроде как обиделась. Валера тоже отдыхает.
— Может, еще погуляем? — стиснул мое запястье Петров.
Я очнулась от раздумий, солгала: 'Мне нужно по химии домашку делать', мягко высвободила руку и пошла к двери.
Леха ничего не сказал. Может, привык?
Дома я переоделась в свою любимую полосатую майку, села у окна и положила голову на теплый подоконник, нагретый снизу батареей. Бывают дни — сбилась уже со счета, как часто, — когда ничего не хочется… и жить тоже.
Глава 12
Воспаление
На следующий день, после третьего урока, по пути в столовую я забежала в туалет. Подошла к раковинам, взялась за блестящую ручку с синенькой наклейкой и замерла.
Из-за перегородки доносились всхлипы и шепот:
— Ну не надо, ну хватит… Ну что ты в самом деле, ма-а-ась, не плачь.
— Не могу, Лен, я просто не знаю…
Еще всхлип и еще.
Я прислушалась.
— Нась, ну это несерьезно, — вздохнула разумная Лена.
Я боялась шелохнуться, выдать свое присутствие, даже дышать перестала. Голос Насти я узнала сразу.
— Ну перестань, — уже сердито повторила Лена. — Зачем ты вообще стала с ним переписываться?!
Я медленно выдохнула и, набрав воздуху, снова затихла.
— Я не знаю, не знаю, — сквозь всхлипы бормотала Настя. — Он такой… такой…
— Антон тоже ничего! — отрезала Лена. — Во всяком случае, он реальный!
— Да-да, понимаю… я не имею права так поступать с Антоном, знаю… он хороший и не заслуживает…
Лена вздохнула.
— Блин, мне сразу этот Валера не понравился. Какой-то он странный… подарки шлет, а в реале увидеться не хочет.
— Он обещал написа-а-ать, — проскулила Настя. — Я ему не слала эсэмэски, после того как он отказался встречаться, думала, он сам напишет, а он…
Рыдания усилились, Лена вновь взялась утешать:
— Ну-ну, масенька, прекрати! Антошка увидит красные глаза и будет спрашивать, что да почему! Ты этого хочешь?
— Не-е-ет… я не знаю… Что теперь будет, я вообще никакая?!
— Да ничего не будет! Ну ты что, Настен?! Забудешь! Ты с Антохой побольше времени проводи, а не сиди как дурочка у компьютера!
У меня в животе что-то неприятно провернулось, к горлу подступила тошнота, а щеки обожгло.
— Я постоянно жду, — прошептала Настя, — понимаешь, постоянно! Смотрю на телефон каждые пять минут, как домой прихожу, сразу бегу к компьютеру, включаю аську, и когда его нет онлайн, мне так…
Лена застонала, а Настя тихо закончила:
— Мне так плохо.
— Ну ты, подруга, влипла, — зацокала языком Лена. — Не знаю, что советовать. Постарайся забыть его, а?
— Не могу, не хочу… — Голос с хрипотцой окреп: — А что, если это идеал, Лен, предназначенный мне?!
— Идеала не существует, — буркнула Лена.
— И все-таки… — вздохнула Настя. — Я постоянно думаю о Валере, он снится мне. Я таких парней и не встречала никогда!
— Вот именно, — подавилась смешком Лена, — не встречала, может, и не встретишь. Не очень-то он торопится!
— Он особенный! Что-то в нем есть такое… просто не описать!
— Мась, про Антона ты тоже так говорила.
Настя шмыгнула носом:
— Да, помню… но что делать, если это правда? Антон чудесный, лучше, наверное, и не придумать, вот только…
— Объединить бы их, да? — усмехнулась Лена.
Настя какое-то время молчала, затем довольно громко произнесла:
— Вот именно, если соединить их в одного человека, получится настоящий идеал!
Я ощутила, как горячие слезы поползли по щекам, и быстро вышла из туалета, на ходу вытирая глаза рукавом толстовки.
Вот кто мы с Антоном… две половинки разбитого идеала. Склеить бы! Да клея нет, одни лишь глупые слезы.
Прошла неделя. Все чаще с утра заглядывало в окно солнце, все меньше мне хотелось просыпаться. Открывала глаза, и первое, что видела, было лицо. Нет, не Антона — Насти! Я медленно сходила с ума,
