поддержку атакующей пехоты.
Сразу взят стремительный темп. Минут через двадцать, обгоняя передовые части пехотинцев, в оборону врезаются головные танковые бригады мехкорпусов. Не ожидавшие столь мощного танкового удара немцы и венгры начинают поспешно отступать, бросая громоздкое вооружение и запасы. Попытавшийся удержать атаку танковый заслон — венгерская танковая бригада, вооруженная венгерскими же танками «Туран», немецкими «тройками» и «четверками», была разгромлена огнем танков, самоходных орудий и двух зенитных батарей.
На плечах бегущих передовые отряды врываются в Беретьоуйфалу и Дерече. А за ними следуют танки основных сил, вместе с пехотой на бронетранспортерах и грузовиках, легкие и тяжелые самоходки, все это прикрывается от атак с воздуха истребителями и зенитками разных калибров. Все эти части, словно потоп, захлестывают отдельные очаги сопротивления, устремляясь вперед к Тиссафюреду…
— Товарищ Поскребышев, вызванные товарищи на месте? Тогда пусть заходят.
Заходят, здороваются и рассаживаются. Я тем временем раскуриваю трубку. Привычка, пусть вредная, зато нервы успокаивает и сосредоточиться помогает. Расселись. Оглядываю всех по порядку: Ванникова, Молотова, Курчатова, Королева, Берга, Глушко, Капицу, Берию.
— Начнем, товарищи, с доклада наших ракетчиков. Докладывайте, товарищ Королев.
— …Произведен успешный пуск ракеты Р-1 на дистанцию сто пятьдесят километров, по расчетам максимальная высота подъема составила около девяноста километров. Пуск на достижение максимальной высоты оказался неудачен. Сейчас идет доработка системы управления совместно с организацией товарища Берга. Разработка ракеты Р-2 задерживается из-за недопоставки нового двигателя товарищем Глушко…
— Товарища Глушко мы заслушаем после вас. Продолжайте, товарищ Королев.
Пока Королев рассказывает, слежу за реакцией остальных присутствующих, из которых об этих работах знали только Берия и Ванников. Остальные слушают с интересом. Только Курчатов вдруг задумался. Понял, для чего их собрали вместе? Оно и к лучшему, быстрее найдут взаимопонимание. Тогда по готовности Бомбы мы сразу сможем поставить ее на соответствующий ее характеристикам носитель. Что сразу меняет всю послевоенную ситуацию — мы сможем говорить с САСШ на равных, лишив их мнимых надежд на военное превосходство. Остается, конечно, еще мощная экономика. Но вот как она будет реагировать на отсутствие Бреттон-Вуда и на исключение из долларовой зоны основной части Европы и Азии? Не думаю, что такая ситуация американцам понравится. Зато она очень нравится мне.
— Хорошо, товарищ Королев. У кого есть вопросы?
С энтузиазмом обсуждаем перспективы внедрения новой техники. И как оружия, и как нового орудия проникновения в тайны природы. Капица реагирует… правильно. Не зря мы с Берией выбирали. Истину о Гостях знают всего пятеро человек из всего окружения. Я — шестой. Заслушиваем Глушко и рассматриваем, как помочь его конструкторскому бюро. Необходимо привлечь металлургов и расчетчиков из Специального Расчетного Центра. Спасибо Гостям, их наладонник сейчас — самое мощное вычислительное устройство на планете. Надеюсь, проработает еще хотя бы пару лет, пока мы свои вычислительные машины до ума доведем.
Переключаю всех на вопрос о создании супербомбы и использовании ее для оснащения дальнобойных ракет. Сначала все присутствующие ученые недоумевают, но после реплики Берии о том, что американцы планируют после окончания войны шантажировать нас возможностью применения супербомб с тяжелых бомбардировщиков и ракет, успокаиваются. Конечно, ведь Курчатов в курсе проекта «Манхеттен», ну, а остальные слышали о бомбардировках Лондона первыми самолетами-снарядами «Фау- 1». Немалую роль имеет и умелая информация о замыслах англо-американцев. Тем более что при их свободе печати всегда можно найти открытый источник с такими словами, как у Трумэна, заявившего: «Если мы увидим, что побеждают немцы, то будем помогать русским, если будут побеждать русские, то нам следует помогать немцам. И пусть они убивают друг друга как можно больше…» Поэтому обсуждение нового оружия и возможности его производства и применения проходит по-деловому.
Совещание заканчивается, и все, кроме Берии и Капицы, покидают кабинет.
— Ну что, товарищи? Что у нас с «Припятью»? Решили проблему Гостей? Хотя бы теоретически?
— Товарищ Сталин, мы сформулировали теорию, которую, согласно сведениям, полученным от гостей, у них сформулировал Эверетт, — отвечает Капица. — Основной проблемой современной квантовой теории, как известно, является противоречие между тем, как элементарные частицы ведут себя на микроскопическом уровне реальности, и их поведением в нашем макромире, — смотрит на меня. Думаешь, я не понял? Понял, это Лаврентий сидит с непроницаемым видом — он-то точно квантовую физику не изучал так глубоко.
— Это вы о противоречии между уравнением Шредингера, описывающим волновую функцию микрочастиц как детерминированную, и результатом наблюдений за этой частицей, когда результат соответствует единственному набору характеристик, а не всей функции?
Ого, даже Лаврентий впечатлился. Я не слишком себя выдал? Хотя что-то на английском по квантовой механике у меня в библиотеке точно лежит.
— Да, в общем, вы правы, — чуть помедлив, отвечает Капица. — Из этого положения существует очень простой выход. Если признать, что реализуются все состояния функции, но мы их не наблюдаем просто потому, что существуем в том же кусочке, так называемом кванте, пространства, что и наблюдаемое нами состояние частицы. Такое предположение приводит к выводу о постоянном ветвлении миров на множество ветвей. Обсуждая выводы из этой теории, мы решили, что, возможно, не все образующиеся миры стабильны и некоторые через определенное количество квантов сливаются с исходным, породившим данное ответвление, миром. Из этого вытекает…
— Секретность? — спрашиваю, нахмурившись. Знаю я этих ученых, увлекутся и любые секреты выложат своему оппоненту.
— Все эти обсуждения рассматриваются всеми остальными моими сотрудниками как разработка гипотезы, позволяющей дать непротиворечивое объяснение указанным мною противоречиям квантовой физики. И не более того. Естественно, никаких намеков на то, что существует документально зафиксированное практическое подтверждение этой гипотезы, я не давал.
— Это правильно, товарищ Капица. Значит, теория у нас в первом приближении есть. Практических результатов мы от вас, естественно, не ждем, но попробуйте описать в первом приближении возможные последствия появления способа проникать в такие, назовем их параллельными, миры.
— Это вопрос скорее к фантастам, вроде Беляева или Уэллса. Но попробую…
Над Берлином барражируют, сменяя друг друга, четверки и восьмерки краснозвездных истребителей. Среди них и «иваны» восемнадцатого гвардейского. Командующий третьей воздушной армией и особенно его заместитель, Василий Сталин, пробили перевод результативной и успешной части для прикрытия
