специально натренированные поисковики. Манера двигаться чем-то напоминала военных, даже, скорее, тех бригадиров на киевском майдане, которые следили за порядком во время оранжевой революции.
Если это представители тоталитарной секты, то это не менее опасно, чем ведьма, в подчинении у которой и правоохранители и уголовники.
Хозяин квартиры, Олег, был не напуган, скорее удивлен. Он видел, что и первая и вторая групп обнаруживала и коробочку с украшениями жены и кошелек в тайном месте со сбережениями. Но, осмотрев содержимое, и те и другие возвращали все на место.
Пришлось Олегу срочно уезжать в творческую командировку. А я стал готовиться к неожиданностям.
Через пару дней в дверь позвонили, не открывая спрашиваю, кто и что нужно. Голос пожилой женщины предложил поговорить о Боге. Извинился, говорю, что дома не консультирую, и порекомендовал обратиться к специалистам – священникам или раввинам. Старушка молча ушла, не стала набиваться к соседям.
На следующий день, жена сказала, что возле подъезда ее поджидали пара старушек и интеллигентного вида старичок. Попросили поговорить с ними, быстро перевели беседу на проблему строительства их храма, о том как им всем хорошо в общине. И так далее и тому подобное. Супруга из вежливости их послушала и ответила, что им точно нужно будет помочь, но с начала она должна посоветоваться с ребе, так как она иудейка. Троица услышав такой неожиданный вариант ответа, мгновенно успокоилась, попытались что-то сказать, что их христианство это дальнейшее развитие иудаизма, увидев скучающий взгляд жены, быстро удалились.
За эти пару дней я успел переговорить по поводу персоны Анны. Сперва - со своим старым товарищем Борисом, в загородном доме которого пару раз ее видел. Тот посетовал, что очень не рад этому знакомству, но жена подружилась с Анной и, пока, он не может отвадить ее от своего дома. Ему то от этой женщины ни пользы ни вреда, но вот друзьям, как то стало все чаще неудачно. Только они обсудят при нем и его благоверной, через неделю - другую начинаются неприятности.
Никогда они не были ни глазливыми, ни завидующими. Но друзья как то стали все меньше делиться и планами и успехами. Да и появлялись немного пореже.
Борис был некоторое время озадачен такой ситуацией, но потом, сопоставив некоторые события, понял, что все неприятности у друзей начинались после того, как жена задушевно общалась с Анной.
Резкие движения в сторону этой особы он не рискнул предпринимать. Та была вхожа в дома высокопоставленных чиновников, притом к ее мнению слуги народа прислушивалась.
Даже благодаря этой женщине, весьма красивой и статной, его супруга стала подружкой жен чиновников, он стал вхож на их различные мероприятия, что в немалой степени помогало бизнесу. Был, конечно же, у Анны и явный недостаток, после общения с ней, после взгляда в ее прекрасные глаза, почему то был неприятный осадок, ощущалось как будто долго смотрел в могилу. Душок какой-то мертвечины.
До этого я был знаком с весьма симпатичными женщинами, у которых также во взгляде читался душок мертвячинки. Это был взгляд немного подуставших в борьбе за роскошью агрессивных и успешных стерв. Ничего магического в них не чувствовалось, вот и на Анну особого внимания ранее не обращал.
Как только появилось подозрение, что Анна имеет качества ведающей тьму, то есть ведьмы, сразу же стал связываться с братьями милиционерами-оборотнями.
Павел сказал, что про Анну знает, но та ведет образ жизни не связанный с работой с духами и прочей нечистью, скорее ближе к адептам тайных лож, ну максимум, из сатанинской организации. Так что прямого интереса к ней у них не было, да и начальство не направляло их силы в ее сторону.
Значит просто злой экстрасенс, успокоил себя я.
Прошло немного времени и ко мне на работу пришли пара человек из секты. Почему то до их представления во мне появилась именно эта уверенность. Говорили вежливо, не игрались красивыми громкими словами по типу Любовь, Знание, Бог, Истина, Благопристойность и так далее. Но в разговоре все же деликатно надавливали.
У меня, как им стало известно, есть особые предметы, которые могут принести пользу большому количеству людей. Они представители большой и серьезной организации, кроме того финансами не ограничены.
Я поблагодарил за такое особое отношение ко мне, и стал извиняться, что наверняка здесь какая то ошибка, так что мне трудновато будет им помочь.
Нет-нет, отвечают, ошибки не может быть, и поведали немного странную историю.
Их главный проповедник прогуливался со своей дочкой от самого первого брака. Девочка немного не в себе, чем-то напоминает по поведению старорусских юродивых, но когда у нее начинается какой либо душевный зуд, по сей день не было ошибок. Так вот, зашли они в артсалон поглазеть, а может и прикупить чего-нибудь. Девчонка ни к чему интереса не проявляла, пока не увидела картинку с наконечниками стрел. Она вытянула в их сторону руку и замерла. Папаша спрашивает, что, если ей нравится, то тогда купит ей это полотно.
Она же отвечает, сила в наконечниках, а не в их изображении. И они нужны не ей, а ему, потому что в них особая сила двух миров.
Хорошо, уже заинтересовавшись, ответил проповедник, тогда я куплю эти наконечники.
Нет, отвечает девчонка, их нельзя покупать, их можно только или получить в подарок, разве что за копейку, или похитить.
Посему, мы у Вас, продолжают гости. Девочка описала признаки хозяина, вот Вы и подходите.
Говорю, что для благого дела с радостью поделюсь, но я не коллекционер, мог их и выбросить, но для Вас обязательно поищу. Но скажите, почему я должен передавать именно вашему шефу, а не раввину из соседней синагоги, или же попу из храма через дорогу.
Но, ведь наш пастор делает чудеса силой своей молитвы и общается с Богом, именно он максимально достоин принять артефакты. Другие священнослужители – всего лишь служители культа, не то что наш.
Я читал литературу по единобожию, - отвечаю. – но там общение, то есть не только обращение ко Всевышнему, но и ответы от Него, была прерогатива только у пророков. Да и последняя группа получала послания уже не напрямую, а через ангела. Так ваш шеф, также пророк? Ну, коли так артефакты для него – ничто. Или вы из какой то другой религии.
Вариантов ответов на подобные вопросы у них не было, стали опять перебирать величественными словами, но, как-то хаотично, без смысла.
Мы будем очень ждать, и мы умеем быть благодарны, - сказали они тоном, который переводится как, мы не простим неудачи.
Я вышел с ними на улицу, без подобострастия показывая спокойное уважение, на прощание сказал, что обязательно созвонимся и даже помахал рукой.
Когда их автомобиль повернул за поворот, мне посигналили из внедорожника дальним светом. Там сидел Анна. Я жестом пригласил ее к себе в офис.
Она также была весьма вежлива, начала разговор немного издалека про то как прошлая встреча была скучноватой, про то как дела у общих знакомых. Она попивала растворимый кофе и неспеша прохаживалась по всему кабинету, делая вид, что рассматривает обстановку.
Как бы невзначай, остановившись чуть сзади и левее моего кресла, спросила, почему я тогда взял именно эти наконечники.
Я на секунду припомнил те моменты, когда передо мной проявились эти артефакты, вроде ничего другого рядом и не было. И, собравшись с невозмутимым видом отвечать, что не понимаю о чем вопрос, но Анна радостно улыбнулась и сказала, что можно не отвечать.
Сейчас то я уже знаю этот прием, как заглянуть в мысленный образ воспоминания находясь сверху и слева сзади, но тогда впервые с таким столкнулся. Анна прочитала главное для себя, что именно я был добытчиком тех артефактов.
После этого она уже достаточно по-хозяйски прошла и уселась в кресле, и стала открывать карты.
То, что именно ко мне необходимо направиться по поводу тех наконечников, ей подсказали
