Ответил Гримальд. Рыцарь говорил тихо, смотря на карту немигающими ярко-красными глазами шлема.
— Сегодня тридцать шестой день осады, — начал Храмовник, — и если мы не отстоим доки против десятков тысяч зелёнокожих, которые прибудут через два часа, то к ночи город падёт.
Кирия Тиро кивнула и уставилась на карту. — Мы должны эвакуировать докеров с максимальной скоростью, учитывая при этом и передислокацию войск.
— Нет, — произнёс Магхерн, но никто его не услышал.
— Эти проспекты, — указал полковник Саррен, — они уже забиты прибывающими и убывающими транспортами снабжения. Мы попытаемся вытащить всех работяг — без обид начальник доков — вовремя. Не говоря уже о подводе войск.
— Нет, — теперь уже громче повторил Магхерн. Но никто не обратил на него внимания.
Один из присутствующих майоров Стального легиона, штурмовик, облачённый в тёмную униформу со знаками отличия на плече, провёл пальцем по дороге на карте, что шла через центр улья к Магистрали Хель.
— Уберите дармоедов с нашего пути и очистите нам дорогу. Этого хватит, чтобы в центральных доках оказались обученные подразделения.
— Всё равно остаётся две трети доков, — нахмурился Саррен, — которые защищают только гарнизоны ополчения. И им придётся столкнуться с бегущими оттуда работягами.
— Эй? — произнёс Томаз.
— Мы можем проложить маршрут по второстепенным дорогам, — указала Тиро.
— Войска смогут пройти, — кивнул Саррен. — Этого будет недостаточно, но это лучший вариант в нашей ситуации.
Раздался механический и резкий звук, словно заработал на низкокачественном топливе двигатель ”Химеры”. Одна за другой все головы повернулись к Гримальду. Звук исходил из вокализатора в шлеме рыцаря. Реклюзиарх тихо смеялся.
— Я полагаю, — произнёс Храмовник, — начальнику доков есть, что сказать.
Все головы повернулись к Магхерну.
— Вооружите нас, — произнёс докер.
Полковник Саррен закрыл глаза. Остальные смотрели на Томаза, неуверенные, что правильно его поняли. Когда воцарилась тишина, Магхерн продолжил. — В доках нас больше, чем тридцать девять тысяч, и это только рабочие, не считая ополчения. Раз вам нужно больше времени, вооружите нас. И мы дадим вам время.
— Через час вы будете мертвы. Все вы, — фыркнул майор штурмовиков.
— Может быть, — ответил начальник доков. — Но мы и не собирались пережить эту войну.
Майор не изменил мнения, но в голосе было уже меньше насмешки. — Храбро, но безумно. Если мы позволим врагу вырезать докеров, то город не сможет нормально функционировать в течение десятилетий после окончания боёв. Мы сражаемся не только за наши жизни, но и за наш привычный уклад.
— Давайте для начала, — Саррен открыл глаза, — сосредоточимся на выживании. Фактически, большую часть Стального легиона невозможно передислоцировать. Они удерживают город, и если отвести их с позиций, то улей падёт, как и в случае с оставленными без защиты доками. Инвигилата и ополчение не в состоянии удержать сразу всё.
— У нас небольшой выбор, — сказала Тиро. — Докеров перебьют без поддержки.
— Сначала вооружите их, — произнёс Гримальд нетерпящим возражений тоном. — А уже потом обсуждайте, сколько они продержатся.
— Очень хорошо. Мы знаем, что нам делать, — откашлялся Саррен. — Начальник доков. Спасибо.
— Мы будем сражаться… чёрт возьми, сражаться изо всех сил, полковник. Только не затягиваете с подкреплением.
— У нас есть огромные запасы вооружений в доках, — кивнул Саррен Кирии Тиро. — Ты слышала реклюзиарха. Вооружи их.
Адъютант с мрачной улыбкой отдала честь и отошла от стола.
— Мы сможем выстоять, — обратился командующий к оставшимся офицерам. — После всего, что мы сделали, я отказываюсь верить, что нас сломает этот подлый удар. Мы сможем выстоять. Майор Крив, передислокация штурмовиков в доки уже идёт полным ходом, но мне необходимо, чтобы вы лично и незамедлительно приняли в ней участие. Если у вас есть гравишюты, то десантируйтесь из ”Валькирий” — сейчас на счету каждый лазган.
Майор отдал честь и направился к выходу со всей возможной скоростью и изяществом, которые позволял массивный панцирный доспех.
— Гражданские, — пробормотала Тиро, всматриваясь в гололит. Почти все запечатанные городские убежища располагались в районе доков. Шестьдесят процентов населения улья набилось в бункеры, но теперь они оказались совсем близко к линии фронта. — Мы не можем держать столько людей на передовой.
— Нет? Мы не можем выпустить столько народу в город, — покачал головой Саррен. — Им некуда бежать. А паника может вылиться на ближайшие улицы, и тогда Стальной легион не сможет прибыть в порт. Гражданские настолько в безопасности в убежищах, насколько это вообще возможно.
— Твари разрушат бункеры, — возразила Тиро.
— Да, разрушат. Но уже поздно что-либо делать. — Не смог сдержаться Саррен. — Не будет никакой эвакуации. Мы не успеем выдать им оружие, и не сможем защитить, если они покинут убежища. Они ничего не смогут поделать — только полягут на улицах, и затруднят подход подкреплений.
Тиро не стала продолжать возражать. Она понимала, что полковник был прав.
Саррен продолжил. — Мне нужны шагатели и батальоны лёгкой бронетехники, двигающиеся по второстепенным дорогам здесь, здесь, здесь и здесь. ”Часовые”, мои друзья. ”Адские гончие” и ”Часовые”. Все что мы сможем собрать.
Большинство офицеров начали расходиться от стола.
— Реклюзиарх.
— Полковник.
— Ты знаешь, о чём я собираюсь попросить. Существует только один способ сдерживать нападение достаточно долго, чтобы мы смогли наводнить доки проверенными и надёжными войсками. Я не могу приказывать тебе, но всё же прошу.
— Не нужно просить. Я переброшу рыцарей на уцелевших ”Громовых ястребах”. Мы будем сражаться рядом с гражданскими. Мы удержим доки.
— Спасибо, реклюзиарх. Теперь мы готовы настолько, насколько вообще можно быть готовым в такой ситуации. И, тем не менее, это будет немалая нагрузка на Инвигилату и основную массу Имперской гвардии. Город будет истекать кровью, в то время как мы перебросим элитную пехоту в доки, в бой… это займёт несколько дней. В лучшем случае.
— Пусть Инвигилата остаётся в городе, — сказал Гримальд, показывая чёрной перчаткой на карту. — Пусть Стальной легион остаётся с ней. Сфокусируйтесь на ”здесь и сейчас”.
— Не будет воодушевляющей речи? Я почти разочарован.
— Никаких речей. — Храмовник уже покидал комнату. — Не для тебя. Не ты будешь сегодня умирать. Мои слова услышат те, кто будет.
Глава четырнадцатая
Они пришли, когда солнце стало клониться к закату.
Доки Хельсрича занимали почти треть периметра улья. Тысячи складов и башен управления
