сложное. Как вы думаете, у вас получится?
–?По крайней мере я сделаю все, что в моих силах.
Грайс провел рукой по своей больной ноге и проговорил с сожалением:
–?А я вынужден лежать здесь, пока другие действуют!.. Но перейдем к делу. Когда вы думаете выезжать?
–?Немедленно.
–?Хорошо! Очередной поезд отправляется в четверть первого. Как только вы окажетесь в Р., вы должны будете, так или иначе, стать вхожи в дом вдовы Бельден, не возбуждая подозрений. Мой агент последует за вами, но он будет переодет и подойдет к вам только тогда, когда вы подадите условный знак. Вы будете действовать самостоятельно, и он тоже, пока обстоятельства не заставят вас объединить усилия. Можете быть уверены, что он не выпустит вас из виду, и знак, поданный ему красным платком… у вас есть такой?
–?Я куплю.
–?Если вы вынете этот платок, он поймет, что вы нуждаетесь в помощи, и поспешит к вам.
–?Это все, что вы хотели мне сказать? — поинтересовался я, когда Грайс замолчал.
–?Да, кажется, все. Вы должны поступать согласно обстоятельствам — ваши сообразительность и находчивость подскажут, что следует делать. Если сможете, пришлите о себе весточку.
С этими словами сыщик сообщил ключ к шифру, чтобы я мог телеграфировать ему в случае необходимости.
Глава XXVII
Эми Бельден
Пасмурным апрельским днем я снова оказался на железнодорожной станции Р. и направился прямо к отелю. Курорт уже начинал готовиться к приему сезонных гостей, но меня это мало интересовало. Из отеля я тотчас отправился к клиенту нашей конторы Монелю, чтобы выяснить у него, каким образом мне лучше всего познакомиться с миссис Бельден.
Мне посчастливилось встретиться с ним на дороге к его дому. Он ехал в своем экипаже, и, подсев к нему, я намеревался немедленно приступить к делу.
–?Как поживаете? — спросил мой приятель, после того как извозчик по его приказанию повернул в город.
–?Как видите, очень хорошо, — ответил я, и поскольку вовсе не хотел посвящать его в свои дела, более чем это было необходимо, то начал рассказывать о процессе, который вел по его поручению с одним торговым домом.
Наконец Монель вспомнил, что должен еще отвезти письмо на почту. Мы отправились в почтовое отделение; он вошел внутрь, а я остался стоять у подъезда, глядя на проходивших мимо людей.
Мое внимание обратила на себя одна женщина средних лет, в наружности которой, собственно говоря, не было ничего примечательного; меня поразило, что когда она вышла из почтамта с двумя письмами в руках, то поспешила спрятать их под шаль, заметив, что я на нее смотрю. Что могло быть в этих письмах особенного и почему эта женщина хотела скрыть их от случайного взгляда незнакомого человека?
В эту минуту ко мне подошел Монель и отвлек мое внимание от этой женщины. А потом я забыл и о незнакомке, и об ее письмах. Как только мы опять тронулись в путь, я не дал ему времени опомниться и спросил:
–?Не знаете ли вы одну особу по имени Бельден?
–?Здесь живет вдова Бельден, а других лиц с этой фамилией я не знаю.
–?А имя ее Эми?
–?Да, Эми Бельден.
–?Расскажите, кто она такая, что она собой представляет и вообще все, что вам о ней известно.
–?Это очень почтенная дама, живет она вон там, дальше по улице. Если вы хотите найти убежище для какого-нибудь бедняка или поместить в приют каких-нибудь детишек, лучше всего обратиться к ней. Что касается моего с ней знакомства, то могу сказать, что знаю ее не больше, чем остальных прихожан нашей церкви. Когда встречаюсь с ней, мы обмениваемся несколькими словами, вот и все.
–?Почтенная вдова, говорите вы? А есть ли у нее семья?
–?Нет, она живет совсем одна и получает, кажется, небольшую пенсию. Кроме того, занимается рукоделием и шитьем. Но почему вы спрашиваете об этом?
–?Из-за одного дела, — ответил я, пожимая плечами. — Она замешана в процессе, который мы ведем, и мне необходимо узнать о ней как можно больше. То, что вы рассказали, меня не совсем удовлетворяет — я хотел бы познакомиться с ней лично, но так, чтобы у нее не возникло никаких подозрений на мой счет. Не могли бы вы помочь мне в этом? Наша фирма была бы вам очень признательна.
–?Полагаю, это легко устроить. Летом, когда отель переполнен, она обычно сдает комнаты внаем. Весьма вероятно, что она согласится сдать вам комнату на время. Я представлю вас как своего приятеля, который желал бы жить вблизи от почтамта, поскольку с минуты на минуту ждет ответа на отправленную им деловую телеграмму.
Мистер Монель лукаво подмигнул, не подозревая, что попал прямо в цель.
–?Этого говорить не надо, скажите только, что я не выношу гостиниц и потому вы рекомендовали мне ее, как хозяйку, у которой я могу найти на время удобную комнату.
–?Но что будут говорить обо мне в городе, когда узнают, что я не приютил вас у себя?
–?Не знаю, но надеюсь, что вы позволите перемыть вам косточки ради того, чтобы оказать мне услугу.
–?Хорошо, если вы настаиваете, я постараюсь выполнить вашу просьбу.
С этими словами Монель направился к аккуратному маленькому домику, стоявшему немного в стороне, и сказал:
–?Вот ее дом. Войдемте…
Когда я взглянул на окна, то подумал: «Если она здесь действительно кого-нибудь укрывает, то и думать нечего, что она согласится взять меня к себе на постой».
–?Поскольку у миссис Бельден нет прислуги, она, вероятно, сама откроет нам дверь, — сказал мой спутник.
Я не успел ответить; за одним из окон опустили штору, тотчас после этого дверь открылась, и я увидел перед собой ту самую женщину, которая так подозрительно прятала письма. Я сразу узнал ее, хотя она уже успела переодеться. По-видимому, миссис Бельден была чем-то взволнована.
Когда Монель представил меня как своего товарища, юриста из Нью-Йорка, она сделала старомодный книксен.
–?Мы пришли просить вас об одном одолжении, миссис Бельден… Но не позволите ли вы нам войти? — начал мой знакомый. — Я много раз уже слышал о том, как у вас уютно и хорошо: дайте нам возможность удостовериться в этом лично.
И, не дав хозяйке дома времени опомниться, он прошел в небольшую комнату, оклеенную светлыми обоями и застеленную красным ковром.
Когда миссис Бельден увидела, что враг уже вторгся в крепость, она, видимо, овладела собой и пригласила войти также и меня, что я, конечно, сделал без промедления. Что касается Монеля, то он старался быть как можно любезнее; даже я невольно смеялся над его остротами, хотя в то же время не без страха думал, что вряд ли мне удастся здесь обосноваться.
Со своей стороны, хозяйка дома совершенно оправилась и так непринужденно поддерживала разговор, что я только удивлялся, наблюдая за ней. Судя по ее манере говорить, это была довольно образованная и очень милая женщина; она мне настолько понравилась, что представлялось совершенно немыслимым подозревать ее в чем-то предосудительном, если бы на ее лице вновь не отразилась тревога, когда мистер Монель озвучил цель нашего посещения.
