А ЧТО ТАКОЕ ОДИН УРОВЕНЬ? Я ТЕБЕ СКАЖУ.
ПЕРВАЯ ЖЕ ФРАЗА «ТЕБЕ ЭТОГО НЕ ПОНЯТЬ», СКАЗАННАЯ ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРОГО ЛЮБИШЬ, ПРОЛОЖИТ ТРЕЩИНУ МЕЖДУ ВАМИ. ДАЛЬШЕ — БОЛЬШЕ. МЕЖДУ ЗАКРЫТЫХ МИРОВ ЛЮБВИ НЕ БЫВАЕТ. ОНА ВСПЫХИВАЕТ, КОГДА МИРЫ СТАЛКИВАЮТСЯ НА ЛЕТУ, И ЖИВЕТ, ПОКА ОНИ ЕДИНЫ. ИНАЧЕ ЭТО ИГРА В ОДНИ ВОРОТА — ЛЮБОВЬ НА ОДНОГО, БЕЗОТВЕТНАЯ ЛЮБОВЬ.
…это мои мысли, но они сказаны не мной. Я чувствую.
…я всегда знал, что есть кто-то выше, чем я. Я молился тебе в минуты отчаянья. И вот ты говоришь со мной. Моими мыслями, выдранными из самых глубин подсознания.
Я чувствую твою силу и спокойствие. Перед тобой я ребенок… как, наверное, Рон предо мной…
Кто ты? Что ты за существо? Я должен знать!
ВСЕМУ СВОЕ ВРЕМЯ, РОЙХО-ВЛАД. ТЫ УЗНАЕШЬ. ОБЕЩАЮ.
А ПОКА — ПРОСТО ЖИВИ И НЕ ВПАДАЙ В ДЕПРЕССИЮ.
74
Недалеко от Храма было что-то вроде отеля. Бизнес есть бизнес — спрос рождает предложение. Один умелец уловил момент, когда надо было начать: построил несколько землянок и стал сдавать их приезжим за небольшую плату. Это Таш и Дина вполне могли себе позволить. Мелочи, которой можно было продать, у них было полно — в основном, многочисленные амулеты Великого Народа, которые шли здесь как диковинки. Для радиксов духовной ценности эти вещи не представляли. У них были свои Боги и свои мысли…
В последнее время они стали больше разговаривать. Обычно им это было и не нужно, так как настроение друг друга они понимали без слов и жили единым импульсом, как одно существо. Но строить логические цепочки и делать выводы без слов невозможно. Когда все слишком конкретно, мысли обретают словесную форму.
— Люди забывают вражду здесь, — сказал Таш.
— Но почему? Ты понимаешь что-нибудь? — отозвалась Дина.
— Пока нет. Нам нужно больше узнать о Храме. Где мы еще не были?
— В подземелье, я думаю.
— Отлично, с этим ясно. Второе: здесь начинается возрождение, первая ступень Радости.
— Да, это сильно чувствуется. Даже обычные люди это ощущают. Эта последняя лекция в школе…
— Да, и эта девушка… Рон. Она, конечно, не понимает, что творит, но ее воля способна двигать горы. А Сон Мира пошевелить сложнее, чем…
— …чем создать его.
— Верно. В ней есть что-то от радиксов. Мне даже одно время казалось, что она одна из нас.
— Но она не одна из нас.
— Да. Жаль…
— Мы должны поговорить с ней.
— Должны.
— Рон, с тобой все в порядке? — Влад осторожно тронул ее за плечо. — Ты не сиди на полу, здесь холодно.
Рон послушно встала(она могла спокойно выпрямиться во весь рост, не боясь задеть потолок подземелья, не то что Влад). Лицо девушки в тусклом свете керосиновой лампы выглядело осунувшимся и измученным, на щеках поблескивали две мокрые дорожки.
— Что случилось? — снова спросил Влад, и в его голосе звучало подлинное человеческое беспокойство.
— Ты так похож на Дениса, — прошептала Рон.
— Я и есть Денис… почти… — ответил Влад.
— Нет… да… Да, ты сейчас живой и настоящий, — Рон коснулась рукой его щеки, Влад улыбнулся, как-то вымученно и виновато. — Мне не нравится, когда ты спокойный и всемогущий… Мне бы хотелось, чтобы ты был просто человеком…
— Мне бы тоже… клянусь, я бы все отдал, чтобы просто быть человеком, чтобы быть рядом с тобой… чтобы ты любила меня…
— Я люблю тебя… но когда ты… Бог… мне страшно…
— Мне тоже страшно… когда ты Хранитель… — признался Влад.
— Почему? — без удивления спросила Рон.
— Ты слишком быстро учишься. И уже влияешь не только на свой мир, но и на меня… Я показал тебе солнце, но ТЫ заставила меня это сделать.
— А нельзя отказаться от такой власти?.. Не отвечай, знаю — нельзя…
— Да. Как нельзя остановить рост и наступление старости. Всему свое время…
Некоторое время они молча брели по коридорам, где на осклизлых стенах плясали желтые блики от лампы, а шаги долго прыгали эхом по всему подземелью. Они шли в библиотеку, не сговариваясь…
Библиотека изменилась за последнее время, и сильно. После землетрясения она превратилась в заваленный обломками зал, про который проще было забыть, чем пытаться его восстанавливать. Сейчас к ней возвращался былой уютный вид. Влад даже соорудил камин(тут очень удобно труба располагалась, как будто специально, чтобы сделать дымоход). Его можно было топить углем. Рон упоминала о тайном ходе в шахты, который должен быть где-то в восточной части подземелья. Вик искал там много раз, но пока ничего не нашел. Так что камин большую часть времени стоял пустой и холодный; иногда в топку шли обломки мебели и всякий хлам, но этого не хватало, чтобы согреть комнату. Можно было только посидеть у огня, подержать над ним руки… да зажарить парочку крысиных кебабов…
— …мне нравилось быть Денисом, — шутливо заметил Влад, пока возился с каким-то своим хитроумным устройством для ловли крыс. — Он был прирожденный снайпер. Я — наученный, а он — именно прирожденный. Талант от Бога, что ли?.. Бога Войны… Он бы сейчас не маялся дурью с этими ловушками, — Влад вытащил из крысоловки попавшуюся крысу и потряс ее, как брелок, держа за хвост (- никаких признаков жизни), — брательник мой сейчас не глядя, на звук сыграл бы в «ножички», и набил бы крыс сколько хочешь… Мне это не дано. Я неуклюжий. Потому и солдат атаки…
— Мне тоже не особо дано… — улыбнулась (впервые за весь вечер) Рон, поуютнее заворачиваясь в одеяло.
— Нет, — мотнул головой Влад (и очень кстати: заметил еще одну захлопнувшуюся ловушку), — я сам видел. У тебя все задатки талантливого снайпера. Ты сколько снайперишь-то уже?
— Года два… — прикинула Рон.
— Тем более, — Влад поучительно поднял указательный палец. — Как думаешь, мы тремя крысаками наедимся? — Рон пожала плечами. — Ладно, там видно будет…
Таш и Дина не пожалели, что сунулись в эти катакомбы. Беспокойство здесь чувствовалось сильнее, энергия ровно не текла нигде, что для радикса — сущая пытка, но зато они узнали много важного. Сразу оговорюсь: представления о морали у радиксов довольно расплывчатые, и с обычночеловеческими не имеют ничего общего. Для них в мире есть только семья, больше никого. Поэтому подслушивание чужих
