смогла. — После завтрака и отправлю. Ты знаешь, как из торговых в приватиры перешел, так малость теряюсь в порту — ни с товаром возни, ни разгрузки с погрузкой. Все бездельником себя ощущаю.
— Безделья не будет, все заменим боевой учебой. Занимайся с экипажем. Завтра стрелять всех поведу.
— Только и остается. Ладно, займу людей, за это не беспокойся.
Экипаж между тем вывалил на палубу уже в полном составе, а сменившийся вахтенный Михаил ушел отдыхать. Ну а я направился на берег. Прошел через порт, быстро заполняющийся людьми, миновал форт, поднимаясь чуть в гору, затем оказался на Торговой площади, мимо которой тут никак не пройдешь. Рынок тоже уже разворачивался вполне по дневному, торговцы раскладывали товар, болтали друг с другом, где-то неподалеку целая компания так хохотала, что мне даже интересно стало, с чего бы так, но разглядеть ничего не смог. Какая-то толстая тетка, аккуратно выкладывавшая пирамидой сочные зеленые яблоки вдруг совершенно неожиданно протянула мне одно, сказала:
— На вот, попробуй.
Яблок не хотелось, но и отказать постеснялся, взял, поблагодарил. А вот когда откусил от него, хрустящего, сочного и кисловатого, то даже обрадовался, что не отказался, и схрупал его очень быстро.
Вообще мне сюда и нужно было, но пока рановато, так что я достал из кармана блокнот с переписанными адресами и пошел по ближайшему, на Кедровую улицу, спросив предварительно дорогу у мальчишки-развозчика, сгружавшего какие-то пакеты с тележки, в которую был запряжен сонный ослик. На выходе с рынка наткнулся на вывеску, которую раньше не замечал: 'Прокат велосипедов'. Замечал, точнее, но никаких выводов не делал, а вот сейчас задумался.
Вывеска висела на добротно сколоченном сарае, точнее даже ' павильоне', в котором за прилавком обнаружилась румяная круглолицая девица, показавшаяся сперва пышной, но потом я переменил оценку на 'атлетическое телосложение'. Это на своих великах она так?
У нее за спиной вдоль стены стояло десятка два велосипедов, все сплошь в белый цвет крашены. С виду так вполне похожи на велосипеды времен моего детства. 'Минск', что ли, был такой, говорят, что его еще с немецкого трофейного перекопировали.
— Здравствовать тебе, красавица, — поприветствовал я ее. — Почем прокат?
— Так это смотря на сколько, — сказала она. — За день дороже всего, за неделю уже дешевле выйдет, а если на месяц…
— На четыре дня мне, — не дал я развить мысль дальше.
Цена не поразила в общем, по нынешним временам так вполне терпимо. Расплатился, поблагодарил атлетическую валькирию, выкатил железного коня на улицу, вскарабкался в седло. Ты гля, давно не ездил, а не падаю! Не врут, когда говорят, что умение ездить на велосипеде на всю жизнь.
По ощущениям точно как тот самый 'Минск', даже тормоза такие же, педали назад чуть проворачивать надо. Сидишь прямо, вполне удобно. О как… и куда лучше лошади. Я с лошадьми вроде уже 'на ты', но… вот все же ближе мне велосипед. Он хотя бы не пахнет. И жрать не просит. А новая Фактория все больше на плоском месте построена, разве что у самого берега пологий склон, так что для велосипеда здесь самое оно. А лошадь и не нужна, наверное. Еще один плюс в пользу переезда, это не считая всех остальных.
Хорошо смазанная цепь слегка пощелкивала, тихо жужжали резиновые покрышки по мостовой, ну и скорость моего перемещения сразу резко выросла. И здоровый образ жизни опять же. Кстати, надо будет и здесь что-то со спортзалом придумать. Вместо бега можно будет на велике гонять, а вот железки и висящий мешок это не заметит. И, кстати, тут на весь город нормального стрельбища нет, в дюны стрелять ходят. Может того, заняться? Там в дюнах и организовать. Ладно, обдумаю. Может тут никто за стрельбище и платить не станет, черт его знает.
Кедровая оказалась спокойной тихой улицей, где прямо посередине тянулся ряд явно старых кедров, иголки с которых засыпали тротуарную плитку. Ни магазинов, ни кабаков, живут здесь. И судя по всему, живут люди состоятельные. Велосипедов, кстати, у домов много. А дома сами трехэтажные, почти одинаковые, из красного кирпича под черепичными крышами. В каждом таком доме по четыре подъезда с крылечками. И где здесь могут быть квартиры? Это же таунхаусы самые обычные, у нас это так называлось.
На улице, к слову, довольно оживленно было, люди из всех домов выходили и дальше кто на велосипеде катил, кто пешком шел — рабочий день вот-вот начаться должен. Из прохода между домами двуколка выкатила, запряженная белой лошадью, а правил ей тот самый гном-букинист, что книжным магазином на Торговой площади заправляет. Странно, но он меня узнал, кивнул вежливо, мимо проезжая, и даже шляпы коснулся. Ну и я тем же ответил.
Остановился, сверился с адресом… ага, мне вон туда, через один дом, в конец улицы. Снова навалился на педали, попутно улыбнулся молодой женщине с детской коляской, вышедшей на прогулку и получил улыбку в ответ, объехал развалившегося прямо на мостовой кота, игнорировавшего любое движение на улице, и совсем скоро остановился у крылечка с тремя ступеньками, ведущими к аккуратно покрашенной в зеленый цвет двери. Прислонил велосипед к чугунной оградке перед крошечным палисадником, постучал в дверь бронзовым молоточком в виде изогнувшегося дельфина.
Почти сразу за дверью послышались шаги, она распахнулась, и я увидел невысокого, похожего сложением на бочонок мужика, с красным лицом и водянисто-голубыми маленькими глазками, прятавшимися в складках этого самого лица, одетого явно на выход, да еще и с револьвером на поясе. Он поздоровался первым, после чего вопросительно уставился на меня.
— И вам здравствовать, — проявил я вежливость, после чего произнес банально-киношную фразу: — Я по объявлению.
И объявление показал для убедительности.
— Ага, понял, — кивнул мужик. — Сдается квартира, верно, вон то крыльцо, самое последнее, — показал он рукой.
Мы стояли на самом первом.
— Посмотреть хотите? — уточнил он.
— Понятное дело, так бы не пришел, — улыбнулся ему я.
— Секунду подождите, ключи возьму.
Он снова появился через минуту, побрякивая связкой ключей, надетых кольцом на толстый короткий палец.
— Пойдемте, — сказал он. — Меня Арсений зовут, если что, — протянул он руку.
— Алексей.
Я ожидал, что ладонь у него будет мягкая и удивился тому, что пожал словно чугунную чушку. А не толст Арсений, скорее просто здоров и силен, несмотря на малый рост и несерьезную внешность.
— Вы владелец? — уточнил я на всякий случай.
— Я, верно, — не стал он чиниться. — В той квартирке сам живу, а эти три под сдачу. Еще папаша мой покойный этим домом владел.
Мы поднялись на последнее крыльцо, Арсений отпер дверь, открыл ее, пропуская меня вперед:
— Проходите пожалуйста. Сейчас, ставни только открою, чтобы свету больше…
Ставни здесь были с наклонными планками, на манер жалюзи. Не от проникновения злодеев, а от жаркого солнца. Арсений с шумом открыл окно, толкнул ставни, света действительно сразу прибавилось.
Ага, я в гостиной. Просторной не назовешь, но и тесной тоже, так, все в меру. Мебель приличная, диваны, кресла, в дальнем углу обеденный стол большой, на восемь человек. И дверь на кухню вижу. И лестница наверх слева, так что это таунхаус и есть, никакая не квартира.
— Жилая комната, — прокомментировал виденное Арсений. — Тридцать два квадрата. Камин, видите? — он показал на небольшой камин, прижавшийся к стене. — Ванная вон там, пойдемте, покажу.
Странно, ванная на этаже с гостиной? Потом сообразил, что водопроводы здесь слабосильные, воду надо еще и насосом подкачивать в свой бак, поэтому норовят все ниже расположить, так что все в норме. Ванная, к слову, оказалась неожиданно симпатичной. Сама ванная большая, больше похожа на маленький
