— Ну да, ну да, ни капли в рот, ни сантиметра в жо… неважно, в общем, — не закончил я фразу. — С понедельника новая жизнь, — сказал я еще тише и чуть туговатый на ухо Игнатий ничего не услышал.
Ну вот, все как и рассчитывал! Надо бы перекреститься, да пока не привыкну к этому. Теперь у меня экипаж есть, и к тому же свой, знакомый. Ничего страшного, встречусь, поговорю, думаю, что и договорюсь. Так что дело остается только за 'бойцами', окончанием ремонта и… и свадьбой, пожалуй. А если точнее, то надо как-то разрулить ту ситуацию, что я вчера сдуру и по незнанию местных реалий накреативил. Ладно, мы с Аглаей все равно в полдень увидимся, вот у нее и поинтересуюсь, как вообще лучше все сделать.
На яхте пахло краской, Иван-моторист взялся за малярные работы, предпочитая экономить на услугах верфи. Не мудрствуя лукаво, я тоже вооружился поддоном с белилами, валиком и присоединился к нему, экономить так экономить.
4
— На 'Крачку' мне придется искать приказчика, самому на два стула не сесть, — Евген, раскрыв перед собой большой блокнот, излагал свое видение будущего Веры, а заодно и семейного дела. — Тебе же, Вера, оставляю все складское хозяйство, расчеты и торговлю с другими домами. Считай, что половина дела у тебя.
Евген не врал, тут все по-честному. Торговля у дома Светловых не только на своих судах, на складах куда больше всякого товара, чем возят 'Чайка' с 'Крачкой'. Иной товар лежит до сезона, ждет когда цена подскочит, иной просто под заказ — по-всякому бывает. И если он все это дело собирается Вере поручить, то значит это лишь то, что воспринимает он племянницу всерьез.
Сама же Вера с начала разговора ни слова не сказала, но слушала внимательно. Причем 'конструктивно слушала', то есть в своей тетради пометки делала, что-то отмечала в календаре, работала, в общем. Мы с Аглаей в разговор не лезли, сидели скорее для мебели и общей моральной поддержки. Кроме нас за столом был еще высокий молодой мужик с круглой бородкой вроде как у меня, который был у Евгена вроде как за первого помощника.
Собрались в конторе, в небольшом каменном домике за складскими пакгаузами. За окном шумел порт, с моего места мне было видно, как ставят кран над грузовым люком пузатого шлюпа с ярко-зелеными бортами и надписью 'Толстяк' на корме. А что, вполне соответствует названию.
Комната была небольшая, полутемная, каменные стены покрыты беленой штукатуркой, на них висят какие-то графики, таблицы — рабочее место, в общем. Евген неторопливо налил себе из кувшина воды, жестом предложил нам. Все отказались кроме меня. Вода была холодной, только из скважины, такой, что зубы схватывало.
— Еще хочу представительство в Новой Фактории открыть, — продолжил он, перелистнув страницу в блокноте. — С братом мы это обсуждали как раз перед… перед последним рейсом. Павел договор подписал с торговцами розовым деревом, обязался платить вперед, они скидку дали хорошую. Надо это дело не бросить, а наладить. И это, Вера, ты сделаешь. Понятно?
— Сделаю! — оживилась девочка. — Отчего не сделать?
Евген едва заметно усмехнулся. Такое дело и обычный приказчик наладить бы мог, но Вера рвалась в плавание, не хотела на Большом Скате безвылазно сидеть, и дядя тем самым дал ей возможность хотя бы немного путешествовать. А маршрут до Новой Фактории пусть и не идеально безопасный, но куда спокойней походов на негритянские острова, например.
— Вот и будешь работать и здесь, и там. А пока здесь начинай дела принимать у Дениса, — Евген кивнул в сторону своего помощника, — а он переходит теперь на 'Крачку', в рейсы пойдет. С ним уже сама договаривайся как и когда работать будете, но сроку тебе всего неделя, ему тоже надо на новом месте освоиться успеть. Договорились?
— Договорились!
— Комнату с Денисом поделишь пополам.
До недавнего времени ту комнату, что прямо здесь, за стенкой, с Денисом делил сам Евген, а теперь он принимал нас там, где раньше сидел Павел.
— Теперь еще вот что, — Евген повернулся ко мне, пригладив бороду. — Ты же на Большой остров собираешься, так?
— Собираюсь, как только яхта из ремонта выйдет, — кивнул я. — За приватирским патентом и прочим всем.
— Потом сюда зайдешь?
— Зайду обязательно.
Вообще-то задачи мне еще никто не ставил, и может оказаться так, что на Большой Скат мне заходить незачем, но… здесь Аглая, так что не зайти не смогу.
— Пусть Вера с тобой сходит, хорошо? Там заказ сделать надо и товар отобрать, а заберем его позже… может даже не сами, там видно будет.
— Только рад помочь, — сказал я вполне искренне. — Я там все равно задержусь на сколько-то, будут носовую пушку монтировать, так что время найдется.
— Я знаю, на это и рассчитывал, — сказал он, закрывая блокнот. — Сестрица моя двоюродная, — обратился Евген с Аглаей, сделав в слове 'двоюродная' ударение на втором 'О', — согласны ли ты с тем, как я все решил?
— Согласна, что уж теперь, — засмеялась она. — Если бы не согласна была, то давно бы уже в бороду тебе вцепилась.
Разрулил Евген ситуацию, разрулил, надо отдать ему должное. Все вроде как счастливы, разве что сам Евген не знает о том, что весь экипаж 'Чайки' вознамерился его покинуть. Интересно, это большая проблема здесь или не очень? По моим прикидкам не так чтобы маленькая, но могу и ошибаться, я тут человек новый.
Из конторы вышли только мы с Аглаей, все остальные, включая Веру, там и остались. Аглая же, сопровождаемая мной, неторопливо направилась к коновязи.
— Поедим? — предложил я ей. — Нет же у тебя ничего срочного сейчас?
— Если только в 'Золотой бухте', — улыбнулась она. — Нам есть что отметить, как думаешь?
— Есть, — с готовностью закивал я. — Но у меня как раз на сей счет к тебе вопросы.
— Уже передумал? — удивленно вскинула она тонкие брови. — Быстро ты.
— Мне Валентина на вид поставила сегодня с утра, — взялся я оправдываться. — Говорит, что я со свадьбой все неправильно придумал.
— Неправильно, никто и не спорит, — Аглая отвязала свою гнедую кобылу от коновязи, перекинув повод через голову. — Свадьбы здесь в сезон штормов гуляют.
— А нам как делать? — совсем растерялся я.
— Ты предложил, ты и решай, — снова улыбнулась она и легко закинула себя в седло. — Так ты едешь или мне одной обедать?
— Еду, еду, — совсем растерялся я и похромал к Зорьке.
Лошади шагом, бок о бок, вышли за ворота порта, пропустив огромные дроги, заваленные какими-то мешками с горой и влекомые двумя сонными волами, тянувшими их вроде даже не замечая тяжести. Две горы черной плоти промаршировали мимо, глухо топая широченными копытами и громко сопя, причем тот вол, что был ближе ко мне, уронил огромную лепешку навоза, от которой сразу разбежалась волна запаха. Вот к этому я пока до сих пор не привык, к пахучести гужевого транспорта. Ну да ладно, зато будем считать запах экологически чистым, возобновляемым и не вредящим окружающей среде. Как-то так.
Полдень здесь — это жара, настоящая, наваливается сразу, как на солнце выйдешь. Кто в поле работает, тот все дела свои сворачивает часов до пяти вечера, а вот у 'горожан', как бы ни была зыбка грань между этими слоями населения на Большом Скате, так не принято, у них только на обед перерыв принят. Но и работу обычно раньше заканчивают, часов в шесть, если не лавочники и не кабатчики.
Кабачок 'Золотая бухта', к которому мы подъехали через несколько минут, как раз только открывался. Две шустрые негритянки бегали по террасе, одна протирала тряпкой столы, а вторая раскладывала
