бдительную охрану на чужую территорию. Муха в супе и поддатый слесарь в опере и то чувствовали бы себя лучше, чем он на том первом в своей жизни банкете, куда его притащил Виталик.
Ему захотелось вдруг как-то поддержать эту малышку, тем более что Женя только обрадуется возможности сообщить томно вздыхающей подружке как можно больше новостей, пока он потерялся в толпе.
– А вы пробовали салат? – ободряюще улыбнулся он девушке, тоскливо переминавшейся у роскошно накрытого стола.
– Нет, спасибо, – голос у нее был совсем детским и дрожащим.
– А зря, ужасно вкусно. Кстати, вы потрясающе выглядите! Вам об этом уже говорили, или я успел первым?
– Правда?! – в ее вопросе звучала робкая надежда, подтверждавшая не только тот факт, что он первым сделал барышне комплимент, но и то, что она к комплиментам не привыкла и считает причиной его сообщения искреннее потрясение ее внешним видом.
– Конечно, правда! – сдержав улыбку, убежденно подтвердил Кирилл. – Зачем мне врать?
– Не знаю, – она осторожно улыбнулась.
– Я здесь, если честно, впервые, и никого не знаю, а вы? – Он мог бы и не спрашивать, потому что поведение выдавало малышку с головой, как ребенка, спрятавшего за спиной испачканные в шоколаде руки, но изо всех сил отрицающего, что причиной исчезновения конфет стал именно он. Зато этот вопрос делал их товарищами «по несчастью», а страдать в коллективе, как известно, намного легче, нежели в одиночестве.
– Я тоже в первый раз, – старательно хорохорилась девушка, изображая, что ничуть не смущена этим фактом, – но я с другом, только он куда-то делся.
Ее мордашка опять приняла обиженное выражение, а нижняя губа начала предательски оттопыриваться и подрагивать.
– Вероятно, он пошел слегка припудриться, – подмигнул ей Кирилл. – Сейчас вернется. А хотите, я составлю вам компанию, чтобы было не скучно ждать?
На ее лице мелькнуло сомнение: судя по всему, девушка не была уверена в том, что друг правильно поймет их знакомство, если этот мифический друг вообще был, и она боялась именно ревности, а не того, что прогадает с выбором кавалера.
Но уже через минуту выяснилось, что она действительно пришла не одна.
– Вика, куда ты делась, я же сказал, что сейчас приду! Тут такая толпища, что можно запросто потеряться, как на вокзале, а ты уходишь!
Услышав за спиной этот голос, Кирилл метнулся в сторону и ввинтился в толпу гостей.
– Ты сам первый ушел! Сказал, на минуту и провалился! А ко мне какой-то охранник привязался, начал спрашивать, с кем я! А я от него убежала!
– Убежала? Зачем?
– Откуда я знаю, с кем я!
– Отлично. Ты со мной, – Дима даже немного обиделся.
– Ага. Так и надо было сказать: я с Митей.
– Что за детский сад. Надо было назвать мою фамилию, приглашение-то выписано на меня. И вообще не понимаю, с какого перепугу он к тебе привязался!
– Во-первых, я не знаю твою фамилию, мы не настолько близко с тобой знакомы, а во-вторых, не делай вид, что не замечаешь, как я одета. Он потому и подошел, что принял меня за… непонятно за кого! Вот!
– Ну не злись. Мне казалось, что мы уже достаточно близко знакомы. А фамилия моя – Евсеев. Меня тут все знают!
– Зато меня никто не знает! Чуть не выперли!
– Не преувеличивай. Кстати, что ты такое сказала про одежду? По-моему, очень миленько, но, если хочешь, можем завтра проехаться по магазинам и купить что-нибудь другое.
– Я не содержанка, чтобы по магазинам за тряпками кататься! – вспыхнула Вика. – Еще чего не хватало! Если мне будет надо, я и без твоей помощи все куплю!
– Не кипятись! Я не хотел тебя обидеть, я просто думал…
– Вот именно, знаю я, что ты думал…
– И что же? – Дима примирительно задышал ей в затылок.
– Не скажу!
– Тогда я скажу: я думал, что имею право делать своей девушке подарки. А лучший подарок для девушки – поход по магазинам. Ты ведь моя девушка? Или я поторопился размечтаться?
Вика смутилась. Ей очень хотелось узнать, какой смысл он вкладывает в понятие «моя девушка», и в чем именно разница этого термина и гордого звания «невеста». В отличие от Бульбенко, Вика не собиралась коллекционировать мужчин, перебирая их как товар на распродаже, набираясь опыта и выискивая наименее бракованный экземпляр. Она влюбилась и готова была принимать Митю со всеми его недостатками и дефектами, которых пока не видела, но подозревала, что таковые позже обязательно всплывут. Ей даже хотелось, чтобы какие-нибудь его отрицательные черты поскорее проявились, иначе она бы чувствовала себя незаслуженно счастливой, считая свою собственную персону набором разнообразных дефектов. Поэтому Вике очень хотелось, чтобы Дима был обычным, далеким от идеала мужчиной.
– Ладно, я твоя девушка. Но я не продаюсь.
