Почему датый всегда?
– Сто грамм еще никому…
– Где сто, там и двести! Уж поверь моему опыту. На сто грамм у него есть, а на еду ты должна зарабатывать! Что он, кстати, про твою новую работу сказал? Небось первым делом поинтересовался, какая зарплата?
– Да он вообще не знает, что я на другую работу пошла, – попыталась заступиться за Александра Катя.
Но сбить Кротову с толку было не так-то просто. Развернув мысль на сто восемьдесят градусов, Елизавета пошла в атаку:
– Вот! Это твое подсознание на автопилоте работает! Не зря ты ему не сказала!
– Я просто не успела еще!
– Не ври!
– Ну ладно, я хотела сначала оглядеться…
– Огляделась? Огляделась! И пришла домой, а не к Саше! И, между прочим, вся в мыслях… о ком?
– И ничего я о нем не думаю вовсе! – возмутилась Катя.
– Именно. О нем. И вовсе не думаешь. Я все поняла. – Елизавета презрительно хмыкнула и для окончательной демонстрации своего отношения к Катиной нерешительности постучала себя по голове. – Ты боишься думать, потому что не дура. А как только начнешь кумекать, то сразу все расставишь по своим местам, по полочкам. И Саша твой будет ниже плинтуса вместе со всеми своими девками и ленью!
– Какими девками? – вздрогнула Катерина.
– Что? – Лиза испуганно замолчала. Так резко Кротову могли заставить замолчать только крайние обстоятельства.
– Ну-ка, еще раз про девок, – потребовала Катя.
– Про кого? Чего? – бормотала Лиза. – Слушай, мне тут Толик должен звонить. Давай прервемся, я тебе попозже…
– Лизка!
– Ой, на плите что-то горит!
– Кротова!
– Кать, я что-то тебя не слышу, сигнал пропадает, – жалобно предприняла последнюю попытку прервать разговор Лиза.
– Я не по мобильному, – желчно возразила Катерина. – А если ты стала плохо слышать, то вообще сейчас к тебе в гости приеду, чтобы обсудить насущные вопросы!
– Да что ты пристала-то! Я просто так сказала! Гипотетически предположила, что у такого мужика могут быть, повторяю – теоретически допустимо, что могут быть еще бабы.
– Тебе Толик что-то сказал? – упавшим голосом поинтересовалась Катя, изо всех сил стараясь делать вид, что ее это не так уж и волнует, но получалось из рук вон плохо. Голос плаксиво дрожал, а глаза жгло непрошеными слезами.
– Вот еще, – фыркнула Кротова. – Делать нам больше нечего, как обсуждать чужую половую жизнь!
Это несколько убедило Катю, но не окончательно. Сомнения остались. Они разбухали, словно дрожжевое тесто, вытесняя впечатления прошедшего дня и мысли о новом начальнике. Собственнический инстинкт возобладал, и вместо того, чтобы повитать в романтических мечтах, Катерина устремилась в коммунальный улей, ставший ее временным домом. Логика подсказывала, что перспективы близости с шефом весьма эфемерны, а вот угроза потерять первого и последнего любимого вполне реальна.
– Правильно, – гоготнула Кротова. – Сначала надо у одного козла привязь проверить, а потом уже за другим бежать.
На этой жизнерадостной ноте подруги и закончили беседу.
Как проверять Сашину «привязь», Катя не представляла. Но обстоятельства требовали расставить точки над «i». Впервые в жизни ей хотелось усидеть на двух стульях. Теоретически это было возможно, но вот как осуществить сие на практике, да еще когда речь идет не о банальных табуретках, а о двух мужчинах, Катерина не знала.
Саша оказался дома. Он лениво тянул пиво, лежа перед телевизором.
– Я так устал сегодня, – это были его первые слова, едва Катя ввалилась в комнату.
– С чего бы это? – неожиданно сварливо спросила она и тут же поправилась: – В смысле, чем сегодня занимался?
Ссориться сразу было неправильно, хотя она вдруг поняла, что Лизины слова ее задели. И вряд ли подруга на досуге размышляла о мотивах Сашиного поведения. Скорее всего, она что-то знала, иначе с чего бы ее странная оговорка. Представить, что ее обманули, Катя никак не могла. То есть поводов для измены – на ее взгляд – не было. Она старалась угодить во всем, Саша был всем доволен, и с чего бы ему глядеть на сторону? Если бы Катерина изложила свою точку зрения Кротовой, то очень повеселила бы ту и услышала бы очень много нового о взаимоотношениях полов. Но Катя хотела разобраться сама, не чувствуя за спиной давления кротовского авторитета, поэтому рассуждать с Лизой на эту животрепещущую тему не стала.
– Работал. Я, Катюня, все время работаю. Пашу как конь!
И Саша вновь припал к пивной бутылке, с бульканьем и причмокиванием высасывая ее содержимое.
