И Сашка с нами вместе.
А потом вдруг затихли.
Я зачем-то примерил эту дурацкую историю на себя и мне стало как-то нехорошо. Как представишь…
Ночь.
Тишина.
Ты сидишь на чужом унитазе в совершенно чужой квартире.
Потом пытаешься встать, а тебя кто-то снизу хватает за мужское достоинство.
Прямо из унитаза.
А взглянуть, кто, страшно.
Холодный, ледяной белый кафель у тебя под ногами.
Холодный, ледяной синий кафель на стенах.
Белый, крашенный ослепительно чистой нитрокраской потолок.
Холодный белый свет лампы без абажура.
И белый ледяной ужас у тебя в душе.
Б-р-р-р…
Ужас, летящий на крыльях ночи.
Очень страшная получается история, если – вот так вот, непредвзято.
Не дай бог на себе испытать…
Кидала
Я его почему-то совершенно не помню анфас.
Только профиль – будто вырезанный из белой восковой бумаги. И роскошная черная грива, которую он иногда собирал тонкой резинкой в совершенно шикарный хвост.
Хищный, горбоносый, живой.
Всегда дорого и стильно, хоть, на мой взгляд, и несколько безвкусно одетый, – от него всегда ощутимо тянуло притягательным мужским запахом опасности…
Помню, как мы познакомились.
Он вошел в паб, как входят только хозяева: уверенно и властно, но все равно оставляя за собой какое- то неровное ощущение. Так ходят спецназовцы на работе и канатоходцы в цирке, когда один неверный шаг – и вот она, пропасть.
– Привет, – говорит, – мужики. С кем из вас можно поговорить?
Я хмыкнул первым.
Что неудивительно.
Нас на тот момент в пабе всего двое было, не считая бармена Андрэ. Свинтили пораньше с работы, чтобы обсудить предстоящую рыбалку в Карелии.
Я и Русланыч.
Еще Виталик должен был вот-вот подтянуться, но не опаздывающий Виталик – явление природе не известное…
Но хмыкал я, естественно, – не по этому поводу.
Вот еще…
Просто у меня на подобного рода ребят – чутье.
Стоит им только где-то появиться – жди неприятностей.
Но вопрос, который он хотел нам задать, оказался вполне мирным:
– Мне сказали, сюда Игорь Ленкин иногда заходит. Никто не скажет, как с ним связаться? Мы с ним лучшими друзьями по институту были, а потом жизнь разбросала. Вот, приехал в Москву, ищу. Со старой квартиры он переехал, телефон молчит. Единственное, что удалось выяснить, – у вас тут бывает. Вот и зашел…
Русланыч, который в этот момент меня в очередной раз делал в бильярд, только плечами пожал:
– Игорек здесь уж месяцев восемь, как не появляется. Пропал куда-то. Да и близких у него среди нас не было. Так что, если хочешь, – дождись вечера, когда остальные соберутся. Может, и завалялся у кого телефончик…
Он кивнул, подошел к барной стойке, заказал у Андрэ порцию хорошего французского коньяка и представился:
– Никита. Я из Питера приехал…
Вот тут я ему, правда, сразу не поверил. Не тянул он на обитателя Северной Пальмиры. Там – другой стиль.
Не внешний, внутренний.
А этот, в лучшем случае, – откуда-нибудь с одесского привоза.
Несмотря на всю свою внешнюю рафинированность.
Ну да ладно…
Хочется человеку представляться санкт-петербуржцем – и пусть его. Как говорится: не веришь – прими за сказку…
– Я – Дима. Это – Руслан.
– Очень приятно. Вот и познакомились.
Телефон Игоря он, кстати, так и не нашел.
А вот в пабе – прижился.
В первый же вечер у него закрутился роман с одной из наших девчонок, потом, месяца через полтора – с другой, потом – с третьей, новенькой. Жил он, судя по всему, большей частью у них, время от времени куда-то пропадая по своим таинственным делам, потому как они его иногда разыскивали, а потом находили и успокаивались.
Пил пиво, играл – и неплохо – в нарды и в бильярд, травил анекдоты, принципиально не лез ни в чьи дела сам и не допускал никого в свои.
Словом, ходит человек – и ходит.
Никому не мешает, никого не напрягает – и пусть его.
Побольше бы таких, может, и жить бы стало намного проще.
…А потом в один из тусклых октябрьских вечеров в паб пришли эти двое. Словно специально подобранные и загримированные для какого-нибудь дурного фильма про братву. Квадратные, в одинаковых черных кожаных куртках. Взяли по пиву, заказали по порции креветок и довольно бесцеремонно уселись за мой столик.
– Ты здесь, что ли, за старшего?
Я помолчал.
Потом пожал плечами.
– Парень, ты – не по адресу. У нас тут старшие отсутствуют. Как класс.
Одному из них, тому, что помоложе, этот ответ, видимо, не пришелся по душе, и он, бешено сверкая глазами, потянулся к себе в подмышку, где явственным образом топорщилось что-то продолговатое.
Я прикинул калибр, и его идея мне не понравилась.
К счастью, второму тоже.
Он успокаивающе положил свою руку ему на плечо:
– Тише, брат, тише. Не гони. Здесь тоже непростые пацаны собираются…
И с интересом посмотрел в мою сторону.
– Так не бывает, чтоб была стая – и без старшего. Перегрызете ведь друг друга…
Я снова пожал плечами и потянулся за сигаретами.
– А здесь и не стая. Здесь – другое…
Он хмыкнул.
– Что – другое?
Я прикурил, кивнул в сторону батареи бутылок за барной стойкой.
– Ну, может быть, – водопой. Если тебе это понятно…
