– Вы правы. – Она вскинула голову. – Но и Даффид прав. Я очень мало знаю мир…
– И все же ты доверилась совершенно незнакомому человеку настолько, что поехала вместе с ним. Добропорядочная цыганка никогда не поступила бы так.
– Да, и ни одна добропорядочная женщина из тех, кого я знаю, – прошептала Мэг. – Но я была в отчаянии. Мне пришлось так поступить, а он оказался достоин моего доверия. Даффид никогда не предлагал мне ничего оскорбительного: он человек слова и никогда не лгал мне.
– Хм. Согласна, он не лжец, когда ему не приходится быть таковым. – Кея наклонилась чуть вперед. – Но он наполовину цыган, а для ваших людей половина – это слишком много. И еще он преступник, по крайней мере, был им, что в глазах света одно и то же. Так почему же ты поехала с ним?
– От этого зависело мое будущее.
Кея кивнула.
– Даффид сказал, что ты благородного происхождения. Ты в самом деле леди?
Мэг покачала головой.
– О нет. Мои отец и мать были в родстве с титулованными особами, но по очень отдаленной линии, поэтому я получила образование, но не получила никаких средств к существованию. Мой отец был небогат, а вдовья часть матери закончилась вместе с ее смертью. Мои тетки владеют кое-какой недвижимостью и имеют влияние в своей общине, но это все. – Она улыбнулась. – Леди не работают, чтобы добыть себе пропитание. И все же, полагаю, над моим именем не стали бы насмехаться в местах, где такие вещи имеют значение.
– Если так, зачем ты поехала с цыганом?
Мэг не ответила, однако Кея продолжала упорствовать:
– Ну, так как же такое могло случиться?
– Он тоже честный человек, а у меня не было выбора. Я поверила ему и поступила правильно, потому что он ни разу меня не подвел.
Кея фыркнула.
– В некоторых вопросах ты действительно умна, хотя и не во всех. Даффид действительно не обманщик, вот только жизнь никогда не была к нему справедлива. Его мать, выйдя замуж за высокородного дворянина, была богата и избалованна, совсем как ребенок. Когда она увидела отца Даффида, она должна была заполучить его, потому что привыкла, чтобы все ее желания исполнялась.
– Зато я не богата и не избалованна, – возразила Мэг.
– Конечно, это к тебе не относится, речь идет только о Даффиде. Леди приехала жить в табор, и это был великий позор и унижение для меня, потому что она для нас чужая, а у моего сына уже была жена. Это сделало нас
– Но ему было всего семь лет! – изумилась Мэг.
– Вполне достаточно, чтобы быть повешенным за убийство своего отца, – холодно ответила Кея. – И он сделал бы это, если бы кто-то другой не сделал это за него много лет спустя. К счастью, Даффид в этом не участвовал. – Она откинула волосы, чтобы показать Мэг длинный шрам у себя на лбу. – Я заработала шрам за то, что заступилась за Даффида перед его отцом. Вот тогда-то я и поняла, что мальчику пора уходить. Иногда нам приходится отказываться от своего сокровища только потому, что мы не можем спасти его.
Мэг не знала, что сказать, но Кея не ждала от нее вопросов.
– Я получила вести о Даффиде через много лет. Дела у него сперва шли плохо, а потом хорошо. Он и сейчас может пойти и по хорошей, и по плохой дорожке, но ты права, Даффид неплохой человек, и он человек слова. Довериться такому – не самая большая ошибка в жизни женщины, но я бы не стала слишком доверять мужчине, кем бы он ни был. Ну а теперь, – хлопнув себя рукой по колену, она поднялась, – ты готова к встрече?
– О да, – ответила Мэг и тоже встала.
– Тогда жди здесь. Большая часть табора уже уехала, остальные слишком заняты подготовкой к отъезду, чтобы беспокоиться о том, что творится вокруг. Я пришлю его сюда.
Меряя кибитку шагами из угла в угол, Мэг подготавливала себя к встрече, стараясь до мелочей продумать, как вести себя с Даффидом. Разумеется, она не будет оправдываться и не будет упоминать об их объятиях: просто попросит его проводить ее до ближайшей почтовой станции и потом поедет одна. Куда приведет ее судьба.
– Мисс Шоу?
Она обернулась.
На пороге стоял Джонни; он был одет так же прилично, как любой молодой человек, которого она могла увидеть прогуливающимся по сельской улице, – в длинном сюртуке, бриджах и коротких сапогах, только на этот раз на нем был белый галстук, а не разноцветный шарф, завязанный вокруг шеи. Его голову украшала мягкая шляпа.
– Кея сказала, что я должен перед вами извиниться. – Джонни слегка поклонился. – Я тоже так думаю. Я и не знал, что у вас нет опыта с Джекки-джином, – объяснил он с улыбкой, – и у меня в мыслях не было ничего плохого. Правда, я надеялся смягчить ваше сердце, так как очень увлекся вами. – Он прижал шляпу к груди, и его глаза заблестели. – Поверьте, я очень разборчив, когда дело касается дам.
