твердое доказательство его желания. Протянув руку, Мэг взяла его в ладонь, не испытывая при этом ни стыда, ни страха. Это тоже был Даффид, и теперь он безраздельно принадлежал ей.
Его пальцы вошли в нее, чтобы проверить ее готовность, и Мэг открыла глаза.
– Даффид, – выдохнула она, – я думала, на этот раз это будет… все до конца. Мы ведь теперь вместе, верно?
Он кивнул.
– Верно. Но сначала позволь мне немного облегчить тебе это. – Он приподнялся, убрал руку и вошел в нее.
Мгновенная жгучая боль заставила Мэг напрячься, но все тут же прошло, и он заполнил ее всю без остатка, приведя ее в удивление и восторг. Когда он начал двигаться внутри ее, Мэг ощутила настоящее блаженство. Она могла только догадываться, какие усилия потребовались Даффиду, чтобы сдерживаться так долго; это выражалось в испарине на его коже, в его учащенном дыхании, в напряжении его тела…
Когда с последним сильным толчком Даффид застонал, достигнув пика, Мэг обняла его еще крепче. Наконец-то она принадлежала ему, и в этом не было никаких сомнений.
Они лежали, обнявшись, слушая, как постепенно успокаивается лихорадочное биение их сердец и словно дожидаясь, кто заговорит первым.
– Все хорошо?
– О да, – сонно пробормотала Мэг.
– Со временем это станет еще лучше. – Даффид осторожно погладил ее по спине. – Очень жаль, что в первый раз не бывает блаженства.
– А мужчины в первый раз испытывают блаженство?
Он усмехнулся.
– Я знал, что ты спросишь это.
– А я не должна была?
– Господи, спрашивай что угодно. Вообще-то мужчины в первый раз испытывают удивление оттого, что все-таки все получилось.
Мэг хихикнула.
– И все-таки мне бы не хотелось снова говорить о моем прошлом.
– Мне, знаешь, тоже, потому что…
– Мэг, сердечко мое, – решительно прервал ее Даффид. – Ты именно такая, какой я хочу тебя видеть, и какой ты мне нужна. А мое прошлое теперь не имеет значения – ты моя первая и единственная любовь.
Мэг лежала в его объятиях, удовлетворенная, почти не замечая, как повозка качается и грохочет по дороге. Сейчас ей было безразлично, куда они едут, как долго останутся вместе и что вообще с ней будет; одно она знала точно: Даффид, ее первая и единственная любовь, рядом с ней, и она для него так же желанна, как и он для нее.
Глава 22
– Пора просыпаться, соня!
Мэг открыла глаза. Внутри повозки было сумрачно, слабого сияния единственной лампы хватало только на пятно света вокруг нее. Она зевнула и потянулась к Даффиду.
– О нет! – Он рассмеялся и отскочил от кровати. – Я только что оделся и тебе советую сделать то же самое, потому что мы уже приехали.
Мэг быстро села и взглянула на Даффида. Он был одет, но уже не в наряд бродяги-цыгана: на нем был облегающий синий сюртук, темные брюки и короткие сапоги. Мэг также заметила край золотистого жилета и строго завязанный галстук на его шее.
Внезапно почувствовав смущение, она потянулась за одеялом, чтобы прикрыть наготу, и Даффид тут же заметил это.
Осторожно сев рядом с ней, он произнес:
– Это все еще я, и тебе нет нужды смущаться. Под всей этой пышностью я тоже голый. Помни об этом, и все получится. А теперь одевайся. Лошадь и повозка вместе с запиской от меня уже доставлены к твоим теткам, а взамен мой заботливый кузен прихватил одежду для тебя. Впереди нас ждет ответственная встреча, но время еще есть, так что можешь не торопиться. Я скоро вернусь. – Он встал и пошел к выходу из повозки, но вдруг обернулся.
– Хочешь, чтобы я прислал кого-нибудь помочь тебе с прической?
Мэг отрицательно покачала головой.
– Благодарю, но я могу сама позаботиться о себе. Когда ты вернешься, я буду выглядеть вполне пристойно.
– Вот и прекрасно. Пока я оставлю тебя и вернусь через час. – Даффид отдернул занавеску, и Мэг успела увидеть звезды, прежде чем занавеска снова задернулась.
Встав, Мэг ощутила интимную боль, которой не было раньше. Не желая думать об этом, она набросила на себя рубашку и подошла к тазу на столе, рядом с которым стоял кувшин, наполненный теплой водой. Умывшись, Мэг стала расчесывать спутанные волосы, и ее руки вдруг замерли. Сейчас ночь, а это значит, что они ехали целый день. Возможно, они уже вернулись в Лондон? Она прислушалась, но не услышала ничего. Впрочем, было бы странно, если бы цыганская кибитка остановилась на ночевку в самом сердце столицы Англии.
