кузен!
Эмили кипела от злости, но все же заставила себя успокоиться. Ведь таким способом, срывая на них свою досаду, она ни на шаг не приблизится к свободе. Если она собирается сбежать от двух этих развращенных дегенератов, ей надо немедленно выработать план действий. Браниться и лезть на рожон ни к чему. Это совершенно очевидно, если твои противники — двое сильных молодых мужчин. И младший явно смотрит в рот своему кузену.
— Вы можете повернуться, мэм, — сказал Зак. Усевшись обратно в кресло, девушка вернулась к своим мыслям. Вряд ли такой субъект может быть достойным объектом поклонения, подумала она, бросая уничтожающий взгляд на Джоша Маккензи.
Теперь на нем был наряд, состоящий из клетчатой рубашки и джинсов «Левис». Вместе с переменой костюма совершенно разительно изменился весь его облик. В этих разрозненных вещах он выглядел гораздо естественнее: сурово и — как ни трудно ей было самой себе в этом признаться — гораздо сексуальнее и привлекательнее.
— Что ты делаешь в Аризоне, Зак? — спросил Джош, надевая ботинки.
Эмили не интересовало, какие обстоятельства заставили Зака Маккензи покинуть Техас, поэтому она сделала попытку вернуться к своим размышлениям, но тут услышала ответ Зака:
— Я ищу Коула.
— Вы хотите добывать уголь[1]? — поинтересовалась Эмили.
— Это не имеет ничего общего с полезными ископаемыми, мисс Лоуренс, — ответил Джош. Сейчас ей понадобилась бы, пожалуй, целая печь раскаленных углей, чтобы растопить лед, сверкнувший в его глазах.
— Коул — это наш кузен, мэм. Старший сын нашего дяди Клэя и тетушки Ады. Ушел из дома шесть месяцев назад, и с тех пор от него ни слуху ни духу.
— А вы никогда не думали, что он это сделал специально? У вас, у Маккензи, какая-то мания возвращать людей домой, не интересуясь, хотят они того или нет.
— Ему едва исполнилось семнадцать, мисс Лоуренс, — ответил Джош, даже не пытаясь сдерживать свой гнев. Потом он повернулся к Заку и сказал голосом, в котором слышалась тревога: — Надеюсь, скоро что-нибудь выяснится.
— Дядя Клэй пытался связаться с тобой, но в агентстве Пинкертона сообщили, что ты выполняешь задание, поэтому я сам решил разыскивать Коула.
— Ты уже успел что-то узнать?
— Да, случайно столкнулся с Уэббом Пэйгом в Эль-Пасо. Он видел Коула здесь, в Уинслоу. Сказал, что наш братец был верхом на лошади и в компании каких-то головорезов. Поэтому я и направился сюда. Для того, чтобы узнать, что банда уже ускакала на юг.
— Проклятие! — выругался Джош. — Как бы я хотел поехать с тобой, но мне надо тащить эту мисс Богатую Девчонку к ее папочке.
— Да нет, я не прошу у тебя помощи. Этот сорванец всегда выкидывал какие-нибудь фокусы. Помнишь тот воскресный день, когда он заключил пари со старым Билли Парсоном, что попадет в церковный колокол на колокольне? И выиграл-таки! — Зак с нежностью улыбнулся своим воспоминаниям. — Он тогда выпустил всю обойму своего «кольта» в этот колокол и ни разу не промахнулся. Весь город был вне себя от его выходки.
— Да, и из-за этого тетушка Ада чуть было не вылетела из Дамского общества церковного попечения, — в тон ему подхватил Джош.
— А помнишь, когда…
Тут Эмили перестала слушать. У нее были собственные проблемы, и она должна была с ними разобраться, а не слушать про опасные выходки слишком рано оперившегося юнца. Но к тому времени как они отправились раздобыть что-нибудь поесть, ей в голову так и не пришло никакого подходящего плана побега.
— Вот снова принесла нелегкая эту троицу, — пробормотал себе под нос хозяин обеденного зала, бросая им на стол меню. — Мне тут проблемы не нужны. Сегодня у нас солонина с капустой.
Джош кивнул:
— Прекрасно.
— Надеюсь, что это будет не хуже, чем готовит матушка, — сказал Зак, как только хозяин вышел.
— Да, тетушка Гарнет прекрасная стряпуха.
— Как и твоя мать, Джош. Помню, когда мы были детьми, то всегда стояли под дверью, дожидаясь, пока тетушка Хани вытащит из духовки эти огромные сахарные булочки.
— А потом она давала каждому из нас по две булочки и огромную кружку холодного молока, — нежно улыбнулся Джош. — Сейчас даже не могу вспомнить, когда в последний раз ел матушкины сахарные булочки.
— Да, она до сих пор частенько печет их. И они у нее выходят такими же вкусными, как и раньше. А младшие дети все так же поджидают под дверью, пока они будут готовы. Что ты там себе подумываешь, когда соберешься приехать домой и сам проверить их качество?
Весь обед Эмили слушала, как двое братьев вспоминали дом и свои семьи. Они оба, видно, здорово соскучились по дому, и это очень ее тронуло. Она подумала, как, наверное, это прекрасно — расти в окружении любящей семьи: родителей, братьев и сестер, тетушек, дядей, кузенов и кузин. Сама она была единственным ребенком в семье, а брата отца видела всего один раз в жизни. Он был такой же скучный и важный, как и ее собственный отец.
Эмили увлеклась, прислушиваясь к их разговору. Когда она осознала, что обед закончен, оказалось, что ей в голову так и не пришло ни одной новой идеи, как выкрутиться из своего неприятного положения.
Громкий взрыв смеха донесся с соседнего столика, за которым обедали шестеро ковбоев. Может быть, сейчас, когда Джош все свое внимание обратил на Зака, эти шестеро мужчин помогут ей улизнуть от ненавистного преследователя? Но как это сделать? Ей надо соображать как можно быстрее, потому что Зак сказал, что собирается уехать из города сразу же после обеда.
Ей можно надеяться только на счастливый случай. Гм-м… Как она сама может такой случай спровоцировать? Бросив взгляд на соседний стол, она увидела, что один из ковбоев смотрит на нее во все глаза. Эмили улыбнулась ему, и тот в ответ оскалил зубы и приподнял шляпу. Когда Эмили служила у Гарви, она много навидалась таких ухмылок и очень хорошо понимала, что они означают. Она послала ковбою еще один соблазнительный взгляд — по крайней мере она надеялась, что он получился у нее именно соблазнительным. Это, должно быть, сработало, потому что парень еще раз усмехнулся и подмигнул. На этот раз она постаралась изобразить на своем лице смущенную улыбку и отвернулась. Ковбою не потребовалось много времени, чтобы подойти к их столику.
— Прошу простить меня.
Джош и Зак сразу же прекратили разговор и посмотрели на него. Эмили не стала оборачиваться.
— Прости меня, приятель, думаю, ты не будешь возражать, если я поговорю с этой маленькой леди?
Джош стрельнул глазами в сторону Эмили и встретил такой невинный взгляд ее широко раскрытых глаз, на какой она только была способна. Он некоторое время смотрел на нее не отрываясь.
— Ну и что вы теперь собираетесь делать, мисс Лоуренс?
— О чем вы говорите, мистер Маккензи? Вы что-нибудь понимаете, кузен Зак?
Зак усмехнулся, но не сказал ни слова.
— Прости, приятель, но эта леди вами не интересуется, — ответил Джош ковбою.
— Что-то не похоже на то. Пускай леди сама скажет.
— Ты слышал, что я сказал? А теперь убирайся отсюда! — раздраженно рявкнул детектив.
— А что, если я не горю желанием отсюда убираться? Джош сделал глубокий вдох и так же медленно выдохнул.
— Я не хочу с тобой связываться, дружище, так что почему бы тебе быстренько не смотать удочки и не вернуться к своему столику, чтобы мы все могли тихо и мирно закончить свой обед.
Было похоже на то, что ковбой так и собирается сделать. Ей надо срочно что-то придумать.
— О Боже, это ужасно! Я сейчас упаду в обморок!
Она хотела подняться из-за стола, но Джош положил руку ей на плечо и заставил ее сесть обратно.
— Сидите спокойно, мисс Лоуренс. Вы упадете в обморок только после того, как я заболею нервным расстройством.
— Так нельзя обращаться с дамой, — вмешался ковбой. Он с силой толкнул руку Маккензи, которая лежала на плече Эмили. Джош поднялся на ноги.
Зак тяжело вздохнул и тоже встал.
— Черт тебя подери, незнакомец, с какой стати ты вмешиваешься не в свои дела?
В ту же секунду завязалась драка, в которой приняли участие и остальные пять ковбоев. Двое Маккензи стали спина к спине, отбиваясь от противников.
Уклоняясь от дерущихся, Эмили стала медленно отступать к двери. Она увертывалась от летающих стульев и бьющейся посуды и старалась не поскользнуться на пролитой на пол еде. Неожиданно чья-то рука крепко обхватила ее запястье.
— Ну уж нет, леди, — заявил хозяин обеденного зала, — вы отсюда никуда не уйдете.
Он выстрелил в воздух. Все остановились как вкопанные и уставились на него.
— Достаточно! Вы, ребятки, неплохо повеселились, но мое хозяйство разорено дотла. Никто из вас отсюда не выйдет, пока мне не возместят все убытки.
— Это не наша вина, — сказал один из ковбоев. — Они начали первые.
— Мне наплевать, кто тут первый начал. Давайте раскошеливайтесь, бездельники, иначе не выйдете отсюда.
— Черт побери, Чарли, ты же знаешь, мы не получим своей зарплаты до первого числа, — произнес один из парней.
— Тогда, значит, вы будете здесь сидеть, как в тюрьме, до самого первого числа.
— Я заплачу за весь причиненный ущерб, — вмешалась Эмили, чувствуя себя виноватой. Если бы ей удалось сбежать, она была уверена, что Маккензи с присущей ему честностью заплатил бы за все убытки несчастному хозяину заведения. Но коль скоро ее план не осуществился, единственное, что она могла сделать теперь, это заплатить за все поломанные и испорченные вещи. Эмили опустила руку в кошелек и протянула хозяину бумажку в десять долларов.
— Все в порядке, эти коровьи
