бездельники могут идти, — проворчал Чарли, засовывая деньги в карман. — И можете не возвращаться до тех пор, пока не научитесь хорошим манерам.
Ковбои разыскали свои шляпы и один за другим направились к двери. Перед тем как выйти, каждый из них приподнимал шляпу, прощаясь с Эмили, и бросал далекие от любезности взгляды в сторону Джоша и Зака.
Когда же они тоже взялись за свои шляпы, собираясь уходить, Чарли заявил:
— А вы трое никуда отсюда не уйдете и будете сидеть здесь, если не уберете весь этот беспорядок.
Кузены стали поднимать валяющиеся стулья и ставить на место столы, но Эмили не собиралась так просто подчиняться.
— Я сказала, что заплачу за причиненный ущерб, но я не говорила, что согласна убирать весь этот погром.
— Я понял, что у вас проблемы, леди, как только углядел вас в этой компании, — заявил Чарли. — Видно, вас держат насильно.
— Все верно! Может быть, вы шериф, если так хорошо во всем разбираетесь?
— Попали в точку, леди, — ответил тот. Он полез в карман и вытащил оттуда свой значок. — Шериф Чарли Боуз. Так что вы или соскребете с пола всю еду, или скоро очутитесь за решеткой.
Эмили опустилась на колени и стала подтирать пол.
— Да, и не порежьтесь об осколки, потому что я вас все равно не выпущу, пока вы не закончите уборку.
Услышав, как в ответ на эти слова Джош и Зак рассмеялись, Эмили стиснула зубы.
Когда зал был убран достаточно чисто, чтобы удовлетворить взыскательность Чарли, тот выставил их за дверь с пожеланием больше с ними не встречаться.
— Ну, что ж, если я все равно собирался уезжать, самое время отправляться на поиски Коула, — сказал Зак, когда они оказались снаружи. Он хлопнул Джоша по плечу. — Спасибо тебе за драку. Давненько я так не разминал косточек, с тех самых пор как ты уехал из Техаса, братец.
— Зак, откуда вы знаете, что ваш кузен Коул до сих пор путешествует с этой бандой? — спросила Эмили.
— Не могу сказать, что знаю наверняка, но это единственная зацепка, которая у меня сейчас есть.
Эмили бросила презрительный взгляд на Джоша.
— Какой стыд, что ваш кузен не может помочь вам в качестве ищейки! Но он так занят, ведь ему приходится конвоировать такого закоренелого преступника, как я.
— И вы можете сильно облегчить и ускорить выполнение моего задания, если будете хоть немного помогать мне, — заявил тот.
— А что, если я пообещаю остаться здесь и ждать вас, пока вы не вернетесь? — спросила она.
— Отлично! Пожалуй, после дождичка в четверг мы так и сделаем, — ответил Джош, пренебрежительно отмахнувшись от нее.
Они шли по улице, направляясь к платной конюшне. Когда Зак уже сидел в седле, братья пожали друг другу руки.
— Когда ты поймаешь Коула, гони его дубинкой обратно в Техас, братец.
— Именно это я и собираюсь сделать.
— Мне ужасно хочется поехать вместе с тобой, Зак. Я постараюсь доставить мисс Лоуренс в Нью-Йорк за эту неделю и присоединюсь к тебе. Если, конечно, ты к тому времени еще его не найдешь.
— Хорошо бы найти.
Зак обернулся к Эмили и приподнял шляпу.
— Было приятно познакомиться, мэм.
— Желаю вам успеха, Зак, — ответила девушка. Странно, что она этим хотела сказать? Она очень хорошо чувствовала, как сильно оба брата беспокоятся за своего пропавшего кузена.
— А вы не берите в голову выходки братца Джоша, мэм, — шепнул ей Зак, усмехнувшись.
— Ну, этого я не могу обещать.
Потом, движимая каким-то необъяснимым порывом, который смутил ее саму, Эмили шагнула вперед и поцеловала его в щеку.
— Езжайте с Богом, Зак, — прошептала она.
Они стояли посреди улицы, провожая Зака. Эмили украдкой посмотрела на Джоша. Его взгляд был прикован к удаляющейся фигуре кузена — она еще никогда ни у кого не видела такого горящего страстным желанием взгляда.
Глава 17
— Ну и куда же мы теперь пойдем, мистер Маккензи? — спросила Эмили, когда Джош крепко взял ее за руку и они пошли по улице.
— Обратно в гостиницу. Поезд проходит здесь в шесть часов утра. Я не собираюсь проспать его.
— Надеюсь, вы не думаете, что я снова буду ночевать с вами в одной комнате?
— Именно это я и собираюсь вам предложить, мисс Лоуренс. Я не намерен спускать с вас глаз.
— Это просто вопиющее оскорбление, — запротестовала Эмили, когда они вошли в гостиницу. — Хотя бы потому, что вам следует быть джентльменом и не компрометировать даму, силой заставляя ее провести с вами ночь.
— Репутация этой дамы уже давно безнадежно испорчена. За ней уже числится кража. И не одна.
— О! Что за наказание разговаривать с вами! И Эмили с омерзением от него отвернулась.
Джош повел девушку наверх по лестнице под неодобрительным взглядом клерка, сидящего за конторкой. Когда он затворил за собой дверь и запер ее, он поднял ключи и помахал у нее перед носом:
— Пожалуйста, обратите внимание: я, ключ, карман. Это на случай, если вы снова захотите повторить свой фокус.
И он опустил ключ в передний карман своих джинсов. Сняв шляпку, Эмили засунула ее в свой саквояж.
— Надеюсь, вы не воображаете, что я намерена делить с вами эту кровать, Маккензи? Где же вы собираетесь спать?
Его насмешливая улыбка просто бесила ее.
— Я надеялся, что вы предложите мне другую половину кровати.
— Хорошо, вы можете… — Эмили оборвала себя на полуслове. Может быть, она взяла с ним неверный тон? С тех пор как он появился в Уинслоу, она ведет себя отталкивающе и сварливо. Может быть, ей удастся заручиться его поддержкой, если она немного смягчится — или даже попробует сыграть на ее симпатии к ней. Должно же быть хоть какое-то уязвимое место в этой непробиваемой стене из плоти и мускулов. Ведь она видела, как весь его облик менялся, когда они с Заком разговаривали о доме.
Сев на край кровати, Эмили стала размышлять о том, что ее ждет, когда она вернется домой. Этого было достаточно, чтобы глаза наполнились слезами. Она опустила голову.
— О чем это вы опять плачете? — спросил он.
— Я не плачу, — всхлипнула она жалко и смахнула со щеки слезу.
Джош присел рядом с ней на корточки.
— Послушайте, Эм… э-э… мисс Лоуренс, я пошутил. Я буду спать в кресле.
— Я не поэтому плачу. Вы были счастливы в своем доме, так что вряд ли сможете меня понять. Но я не перенесу, если вернусь обратно, в свой дом. Отец просто убьет меня.
— Он обижает вас? — Сочувствие сквозило в его взгляде.
— Обижает? Он бьет меня!
— Сколько вам лет, мисс Лоуренс?
— Двадцать три, — всхлипнула она.
— Тогда официально он не может силой заставлять вас оставаться в своем доме. Верните ему его деньги и уезжайте куда хотите.
Ее лицемерные слезы тут же высохли, уступив место гневу.
— Сколько раз мне повторять вам: я не брала у него никаких денег! Деньги, которые я взяла из дома, принадлежат мне. Их мне завещала моя мать.
— Это вы уже говорили, — устало произнес Джош, поднимаясь на ноги. — Прекрасно разыгранная сцена. Не хуже той, что вы сыграли передо мной в Лас- Вегасе. К несчастью, она не произвела на меня никакого впечатления. Точно так же, впрочем, как и та. Признаюсь тем не менее, что вы почти разжалобили меня, пока снова не завели свою песню про побои. Честно говоря, будь я вашим отцом, я был бы рад, если бы вы от меня сбежали.
— О, вы самый невозможный человек из всех, кого я когда-либо встречала! Вы с моим отцом друг друга стоите. Просто не могу представить, за какие грехи мне привалило такое счастье: встретить в своей жизни сразу двух таких ненормальных!
С этими словами она уткнулась в подушку и затихла.
Эмили проснулась и села на кровати. Несколько мгновений она в недоумении оглядывалась вокруг, пока все не вспомнила. Как только она могла заснуть?!
Комната была погружена в темноту, лишь слабый свет луны проникал сквозь открытое окно. В этом неверном свете она разглядела фигуру спящего в кресле Джоша Маккензи.
Надеясь, что кровать не скрипнет, она осторожно приподнялась, опустила ноги на пол, встала и крадучись подошла к двери. К ее разочарованию, она была заперта, и Эмили вспомнила, как Джош на ее глазах положил ключ к себе в карман.
Ей необходимо отсюда выбраться, но как? Она подошла на цыпочках к окну и высунула наружу голову, чтобы оценить ситуацию. Улица была пустынна, но комната находилась на втором этаже. Вдоль стены тянулся узкий балкончик, но с него все равно нельзя было спуститься.
Ну что ж, сначала надо сделать первый шаг. Эмили взяла саквояж и перекинула ноги через подоконник.
Очутившись снаружи, она первым делом перегнулась через перила балкона, выискивая взглядом, нет ли где пути побега. Единственной ее возможностью спуститься на землю был дуб, который рос у другого конца здания.
Эмили выпустила саквояж из рук, и он упал на землю. Потом, сделав глубокий вдох, она оттолкнулась от балкона и ухватилась за ветку дуба. Несколько мгновений она раскачивалась, пока ее нога не нащупала толстый сучок. Затем девушка стала осторожно спускаться по веткам, пока наконец не добралась до земли.
Довольно ухмыльнувшись, она отряхнула руки и подняла свой саквояж. Теперь ее путь лежал к платной конюшне. Единственное, что ей оставалось делать, чтобы выбраться отсюда, — это ускакать верхом как можно быстрее и как можно дальше, пока Маккензи не проснется.
Владелец конюшни не понял, зачем его разбудили в такой поздний час.
— Мадам, куда вы собираетесь отправляться на ночь глядя?
— Я люблю пустыню в лунном свете, — ответила она.
— Поэтому-то вы и прихватили с собой саквояж? Я вам не дам лошади. Сдается мне,
