Простите, вы не могли бы мне сказать, мистер Маккензи все еще зарегистрирован здесь?
Бармен посмотрел на нее недоуменно:
– Как зарегистрирован?
– Комната четыре в конце верхнего этажа. Он выехал?
– Сударыня, это не модный отель, – ответил тот. – Насколько мне известно, он все еще держит за собой эту комнату.
– Но она сейчас пуста, даже его седла нет. Бармен взглянул на нее пренебрежительно.
– Вот что я вам скажу, сударыня: почему бы вам не поискать его на том конце улицы, у Риты? Она занима...
– Мне известно, чем она занимается, – осадила его Роуз. Она узнала об этом от Зака, когда он рассказал, что туда ходит Стивен. – Благодарю вас.
Она вернулась в свою комнату, сбитая с толку больше, чем когда-либо. Разделась, надела ночную рубашку. Ей не хотелось верить, что он пошел к другой женщине после того, как они любили друг друга. А как же тогда все эти ухмылки и шуточки на лицах Джо и Быка сегодня утром? Должно быть, все это было для Зака шуткой – и для него, и для его омерзительных дружков. Подумать только, сколько времени она потратила, разыскивая и пытаясь предупредить его, а он все это время провел с гулящей девкой!
Роуз передернула плечами. Она должна прекратить это самоистязание и взять себя в руки. Самое худшее все еще впереди: ей надо попрощаться со Стивеном. Так что нечего распускать нюни и превращаться в дрожащее желе.
Подойдя к туалетному столику, она вынула из волос шпильки и стала со злостью расчесывать волосы щеткой, сердито глядя на свое отражение в зеркале.
– Ты сама во всем виновата, Роуз. Я же тебе говорила: Зак Маккензи может причинить только боль.
– Ты всегда сама с собой разговариваешь, Роуз? Вздрогнув, она выронила щетку и повернула голову. Зак сидел на подоконнике.
– Я слышал, что ты по всему городу меня искала.
Она закрыла глаза и возблагодарила Бога, что с Заком все в порядке.
– Что, Рита выставила тебя за дверь?
– Рита? Роуз, мои вкусы касаются только длинноногих рыжеволосых красоток. – Он медленно подошел к кровати и взял какой-то предмет нижнего белья, который она бросила, когда раздевалась. – Гм-м. Кажется, что-то похожее я недавно видел.
Она выхватила у него из рук свое белье.
– Если ты был не у Риты, то где же тогда?
– Если бы я знал, что это тебя так волнует, я бы поторопился вернуться.
– Это звучит очень самонадеянно, Маккензи. И вообще, задерни занавески, не то кто- нибудь тебя здесь увидит. Я и так рисковала своей репутацией, разыскивая тебя по всему городу.
Он задернул занавески, потом подошел к ней и протянул руки.
Она оттолкнула их.
– Ответь мне, Зак: где ты пропадал? Я просто места себе не находила от беспокойства.
– Почему? Что-то случилось?
– О чем только ты думаешь? Я же предупредила тебя, что Тейт собирается тебя убить.
Он обнял ее за спину и притянул к себе.
– Пусть попробует, – прошептал он, пощипывая и покусывая ее ухо.
Было ясно, что он нисколько не обеспокоен. Зак стал целовать ее шею. Когда он начал ласкать ее языком, Роуз пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы сконцентрировать внимание на том, что она хотела ему сказать.
Она уперлась руками ему в грудь.
– Проклятие, Маккензи, неужели ты нисколько не беспокоишься?
– Роуз, я могу управиться с Тейтом в любой момент, когда захочу.
– Весь день я места себе не находила, а теперь ты пришел сюда – из постели какой-то шлюхи – и собираешься лечь в мою. Поэтому я требую, чтобы ты сказал – где ты был, Зак?
Он отступил назад, и она в отчаянии опустила руки.
– Почему это так важно для тебя? Я не был с Ритой, если только тебе это интересно.
– Тогда почему ты не скажешь мне?
– Думаю, что мне просто не нравится, когда меня выслеживают. Я же не тот парень, с которым ты обручилась, Роуз, или ты не помнишь?
– Нечего мне об этом напоминать, – гневно взмахнула она ресницами. – Ты знаешь, что я изменила Стивену прошлой ночью, и я чувствую себя страшно виноватой перед ним.
Он уставился на нее, как будто она ударила его по лицу.
– Так вот в чем дело! Ты чувствуешь себя виноватой и боишься, что Стивен узнает о твоем неосмотрительном поступке? – Он шагнул к ней и коснулся рукой ее волос. Он долго накручивал их на пальцы, так осторожно, как будто они могли сломаться.
– Ты знаешь, Роуз, когда я пришел сюда, мне показалось, что ты просто волновалась за меня.
Печаль, прозвучавшая в его голосе, поразила ее в самое сердце. Она смотрела на него и чувствовала, что соленые слезы разъедают ее щеки.
– Я действительно беспокоилась, – заикаясь произнесла она. – Я просто... я хочу сказать, ты исчез так неожиданно, и я испугалась, что Тейт привел в исполнение свой замысел. Потом, когда я искала тебя, бармен сказал, что ты, может быть, с Ритой.
– И ты с легкостью поверила, что из твоих объятий я отправился к какой-то проститутке?
– А эти грязные ухмылки, которыми ты обменивался со своими дружками сегодня утром в ресторане...
– И ты подумала, что я хвастался им, как провел ночь! Спасибо тебе за столь высокое мнение о моей персоне. Я тебе и раньше говорил, Роуз: я не из тех, кто сначала целует, а потом треплется об этом.
Хотя он говорил тихо, его голос звучал как рычание у нее над головой. Она зажала уши ладонями, чтобы не слышать его слов, но он, не обращая на это внимания, продолжал:
– Веришь ты мне или нет, но я считаю, что прошлая ночь была самой необыкновенной в моей жизни.
Она сильно обидела его...
– Зак, пожалуйста, не делай еще хуже, чем есть на самом деле. Мне очень жаль, что я недооценила тебя. Клянусь, я действительно беспокоилась о тебе, пока не пошла к тебе в комнату и не увидела, что там не осталось никаких твоих вещей. Я знала, что ты не уехал на ранчо вместе со Стивеном и Тейтом, и когда бармен сказал, что ты, может быть... – Она вытерла глаза, затем глубоко вздохнула. – Ты прав. Я поверила и возмутилась твоим поведением. Это была глупая, идиотская ошибка с моей стороны.
– Иначе говоря, высказав мне это и очистив свою совесть, ты теперь хочешь, чтобы никчемный ублюдок вроде меня убирался отсюда и оставил тебя в полном одиночестве. А ты тем временем будешь мучиться угрызениями совести по отношению к Рейборну.
Нет, совсем не так. Ее сердце ширилось от болезненного сознания, что она любит Зака. Оставить его будет самым тяжелым решением, перед которым поставила ее судьба, потому что память о нем будет терзать ее всю остальную жизнь. Она никогда не сможет полюбить другого мужчину, не говоря уже о том, чтобы выйти за него замуж. Ее мечты о том, что она может выйти замуж за богатого человека, рассыпались в прах после первого же поцелуя Зака. Она пыталась закрыть на это глаза, но ничего не получилось. Она никогда не сможет вынести поцелуя любого другого мужчины. И теперь, ясно понимая, что любит его, она знала, что никогда не сможет смело посмотреть ему в лицо и попрощаться с ним.
Здравый смысл подсказывал ей, что она должна сейчас прогнать его, но ее страдающее сердце напомнило, что она, возможно, никогда больше не увидит его – что этот вечер может оказаться их последней встречей. Она оттягивала неизбежность, но не могла позволить этому моменту пройти просто так. Подойдя ближе, она обвила руками его шею.
– Нет, я не хочу, чтобы ты уходил, Зак. Я хочу, чтобы ты любил меня. – Она закрыла глаза и раскрыла навстречу ему свои губы.
Их поцелуй был жарким и страстным, углублявшимся с каждым биением сердца. Она открыла ящик Пандоры, и теперь его нельзя было закрыть, даже если бы она этого захотела. Ничей поцелуй не действовал на нее так, как поцелуй Зака, и она почувствовала себя брошенной, когда он оторвался от нее.
– Я никогда не встречал женщин, похожих на тебя, Роуз, – пробормотал он, покрывая поцелуями ее глаза и щеки. Эти слова, произнесенные хриплым шепотом, подлили масла в огонь их разгоравшейся страсти.
– Неужели я совсем не такая, как все? – Ей нужно было, чтобы он гладил ее, чтобы его плоть слилась с ее плотью; она хотела, чтобы он сейчас же взял ее – так же, как он это сделал в первый раз. Она сняла с него шляпу и отбросила в сторону.
Держа ее лицо в своих ладонях, он смотрел ей прямо в глаза, как будто пытаясь проникнуть к ней в душу.
– Что? – спросила она, смущенная его задержкой. Почему он не желает ее так же, как она его?
– Ты настоящая женщина, Роуз, любовь моя. Дикая, свободная. Не стыдишься сказать мужчине, чего ты от него хочешь. И точно так же ты отдаешь ему то, чего хочет он.
– Я не была такой с другими мужчинами, – сказала она тихо.
– Я рад. – Он провел языком по ее губам. – И благодарен, что ты сохранила всю страсть для меня.
Его губы накрыли ее рот, и их языки встретились. Наконец она застонала от страсти – и предвкушения. Теперь она знала, что ждет ее дальше. Она знала, как его поцелуй заставит ее голову закружиться. И она знала, что его руки могут играть с ее телом, как руки виртуозного музыканта. Его запах, вкус его поцелуя, тепло его рук – вое добавляло ноты в эту страстную рапсодию.
Они помогли друг другу сбросить одежду и наконец оба оказались в постели, лицом к лицу, плоть к плоти – мягкие линии ее фигуры в совершенстве сглаживали его острые углы. Они дышали в такт, их сердца бились как одно, страсть ослепила их, когда тепло их тел заструилось друг в друга. Они целовались, пробовали, исследовали друг друга; задерживали дыхание в легких, а потом выдыхали со вздохами и стонами. И когда она не могла больше выносить любовной игры, любовный экстаз закружил ее в ослепительном круговороте.
Они лежали рядом, бок о бок, приходя в себя, дыхание их постепенно успокаивалось – пока искушение снова не
