Он обернулся к Саре. Его глаза были полны боли.
— Я все ищу ее… мою маму…
Последнее слово вырвалось из самой глубины его души.
— Когда я уезжал, она была жива, и я никак не могу примириться с тем, что ее уже нет на свете…
Он сокрушенно покачал головой, и сердце старой леди заныло от боли и сочувствия к этому человеку.
— Я все жду, что в один прекрасный день она постучит в дверь и войдет в мою комнату.
Теперь в голосе Роберта чувствовалась все большая уверенность.
— Я точно знаю, что когда-нибудь снова проснусь в Скотткрофте, где мы опять будем все вместе — и счастливы! И у меня опять будут обе ру… то есть я хотел сказать — и я опять буду здоров…
Внезапно, смущенный тем, что так обнажил душу перед малознакомым человеком, Роберт вскочил с кровати.
— Простите меня, мэм. Вряд ли вы пришли сюда для того, чтобы выслушивать мои жалобы. У каждого из нас свои проблемы…
— Совершенно верно. И я как раз пришла, чтобы поведать вам о моих, — заявила Сара.
Она постаралась, чтобы ее слова прозвучали непринужденно, хотя в глубине души была весьма тронута искренним признанием молодого человека. Привыкшая доверять своему суждению о людях, Сара была абсолютно уверена в том, что не ошиблась, обратившись к Роберту.
— Мне нужен честный человек, и я считаю, что вы мне отлично подойдете.
— Боюсь, что нет, мэм.
— Полагаю, мой внук объяснил вам суть дела. Мне нужен управляющий в магазин.
— Да, он говорил мне, мэм.
Она с упреком взглянула на него:
— Я уже слишком стара, чтобы привыкать к новым обычаям, например, наносить деловые визиты, вот почему я приглашала вас на обед. В тот день я ждала вас несколько часов, молодой человек, и не садилась за стол!
Оставив без внимания этот упрек, Роберт приступил прямо к делу:
— Мне не нужна благотворительность, мэм, в особенности та, что исходит от семейства Стюартов.
— Благотворительность? Так вот как вы это понимаете?
Она снова с силой ударила тростью по полу — возможно, для вящей убедительности.
— Ни в коем случае! Тот, кто у меня работает, честно зарабатывает свое жалованье.
Темные глаза Роберта смотрели на Сару с подозрением.
— Но почему вы решили отдать предпочтение мне, миссис Стюарт, а не обратились к кому-нибудь из местных жителей? Ведь вы едва меня знаете.
Сара улыбнулась:
— В свое время мне не довелось получить хорошего образования, Роберт, и потому я была вынуждена овладеть гораздо более сложной наукой — научиться разбираться в людях. Мой Чарлз всегда советовался со мной, когда ему надо было решить, кого из матросов поставить на вахту, — а там уж оставалось лишь молить Господа Бога о попутном ветре!.. В общем, Роберт, вы именно тот человек, который мне нужен.
Он несколько раз прошелся взад и вперед по комнате и наконец уставился в окно.
— Не скрою, мэм, ваше предложение весьма соблазнительно. Если бы не ваш внук…
Она перебила его, не дав закончить:
— Мой внук не имеет никакого касательства к моим деловым начинаниям.
Взмахнув рукой, старая леди продолжала:
— Я знаю, что между вами и Руарком пробежала черная кошка, но поверьте мне — к тому времени, как вы достигнете моего возраста, вы наверняка оцените справедливость старой истины: «Время все лечит».
С усилием опершись на трость, Сара встала, давая понять, что разговор окончен.
— Что вы скажете о двадцати пяти долларах в неделю?
Роберт не смог сдержать улыбку.
— Скажу, мэм, что это слишком щедро.
— Тогда будем считать, что мы договорились. Могу я пригласить вас завтра к обеду? Там мы обсудили бы все детали.
— А почему бы и нет? Я с удовольствием вас послушаю. Позвольте мне проводить вас до кареты, мэм.
На лице Дэниела отразилось явное облегчение, когда он увидел Сару. Открыв дверцу, он подсадил старую леди в карету. Через минуту в окошке показалась ее голова.
— Так вы точно придете завтра, Роберт?
Фраза прозвучала вопросительно — Сара хотела напомнить молодому человеку, что в прошлый раз он пренебрег ее приглашением.
— Если вам угодно, мэм. А впрочем, я боюсь, что причиню вам слишком много хлопот.
— Ерунда! Вы ведь все равно где-то обедаете, правда?
В ее синих глазах зажегся кокетливый огонек.
— А кроме того, мне нечасто доводится обедать с таким красивым молодым человеком, и не важно, что я сама его пригласила.
— Будем надеяться, что когда-нибудь я тоже буду иметь удовольствие пригласить вас на обед, мэм, — галантно произнес Роберт.
— С первой минуты, как я вас увидела, я сказала себе: «У этого молодого человека есть голова на плечах», — одобрительно заметила Сара.
Постучав тростью в потолок кареты, она крикнула:
— Домой, Дэниел!
Роберт, улыбаясь, смотрел вслед удалявшемуся экипажу.
— Я смотрю, вы улыбаетесь, Роберт, — сказала Селеста, выходя на крыльцо и становясь рядом с ним. — Хорошие новости?
— Кажется, мне удалось найти постоянную работу, Селеста, — ответил молодой человек и быстро направился куда-то вниз по улице.
Селеста последовала за ним. — И что это за работа?
— Управляющим в городской магазин.
Он остановился, давая девушке возможность догнать его. Ее глаза засверкали от восторга.
— Управляющий, подумать только! Но ведь это не просто работа, Роберт, — она же дает вам определенное положение.
Они пришли в порт, где Роберт забрал остаток своего жалованья — в последнее время он продавал там билеты. На обратном пути молодые люди зашли на рынок, купили буханку хлеба, кусок сыра, несколько яблок и вернулись домой. Во время их скудной трапезы мысли Роберта беспрестанно обращались к тому, как им вдвоем разместиться в его комнате.
— Из чего бы смастерить тюфяк, а?
— Жаль, что у нас нет соломы, — сокрушенно заметила Селеста.
— Ну конечно, как же я раньше до этого не додумался!
Она не успела надкусить яблоко, как Роберт уже выбежал за дверь.
Увидев сына, Генри Скотт расплылся в довольной улыбке. Энджелин отсутствовала всего неделю, а старик уже начал скучать по ней. Вспоминая дочь, он предвкушал их будущую встречу. Правда, это произойдет еще очень нескоро… Вот почему появление сына так обрадовало Генри. Он обнял Роберта и с любопытством оглядел Селесту, которая робко зашла в стойло, чтобы полюбоваться лошадьми.
Заметив ярко размалеванные щеки и губы девушки, Генри сразу понял, что его сыну пришлось довольствоваться проституткой в качестве подружки. И хотя честь дочери всегда была для него больным вопросом, для сына он охотно сделал исключение — в конце концов, у мужчины существуют некоторые потребности, с которыми нельзя не считаться.
— Папа, мне нужна солома, — сказал Роберт.
— Да у нас тут ее полно, сынок. А сколько тебе нужно?
