Вскоре появился лакей, сгибавшийся под тяжестью подноса, полного разнообразнейших блюд. Он ловко и проворно расставил все на столе, поклонился и исчез.
- А теперь, - сказал сэр Мармадьюк, наблюдая как в бокале с шампанским всплывают пузырьки, - вас, естественно, интересует, что за фантазия пришла мне на ум. Объяснение довольно простое - следуя советам добрейшего доктора Уотерспуна, я отправился на поиски ушедшей юности! Абсурдные, нелепые поиски, Джон... и вот...
- Поразительно! - воскликнул Джон Гоббс, в глазах его читалось удовлетворение. - Вы, похоже, нашли ее, о чем неоспоримо свидетельствуют произошедшие в вас перемены!
- Увы, - вздохнул сэр Мармадьюк, печально покачав головой, - это все равно, что пытаться поймать солнечный зайчик, Джон, или искать прошлогодний снег. Хотя, следует заметить, я уже начал думать, что мне удалось невозможное! Но кто способен найти то, что является всего лишь воспоминаниями давно ушедших дней?! Нет, Джон, моя юность ушла навсегда. Но зато я обрел племянника.
- Племянника, сэр? Вы имеете в виду...
- Я имею в виду Руперта Эшли Беллами, сына моей покойной сестры, племянника, которым, я к великому стыду, столь упорно пренебрегал! Прискорбно пренебрегал, Джон!
Джон Гоббс возвел глаза к потолку и не вымолвил ни слова.
- Вы ведь согласны, дорогой Джон?
- Согласен? С этим молодым человеком, сэр? Неужели упомянутый вами мистер Беллами осмелился бросить вам в лицо подобные несправедливые слова?!
- Да, Джон. Он также сообщил, что у меня душа кролика! Видите ли, друг мой, он знает меня под именем Джона Гоббса.
Обычная сдержанность мистера Гоббса дала трещину, он взглянул на сэра Мармадьюка и рассмеялся.
- Джон, вы ведь и сами считаете, что я пренебрегал своим родственным долгом?
- Сэр, раз уж вы спрашиваете меня, то я отвечу - вы ведь видели своего племянника лишь три раза со дня его рождения.
- Это так. Я перепоручил все вам, совершенно не понимаю, почему.
- Сэр, вы всегда были очень заняты...
- Да, честно говоря, мои собственные дела всегда стояли у меня на первом месте. Когда я теперь смотрю на себя со стороны, то этот бессознательный эгоизм меня попросту ужасает. А что касается вашего имени, то вы уж простите меня, мой добрый друг.
- Сэр, вы оказали мне честь.
- Когда я оказался перед необходимостью выбрать себе псевдоним, ваше имя, Джон, первым пришло мне в голову. А теперь, дружище, наполните стаканы и приготовьтесь выслушать историю моих приключений.
По мере того, как сэр Мармадьюк вел свой рассказ, улыбчивое лицо Джона Гоббса вытягивалось все больше и больше. Когда же наш герой замолчал, верный Джон откинулся на спинку стула и в величайшей тревоге уставился на сэра Мармадьюка.
- Сэр, вам ведь действительно угрожает арест! Это абсурдно! Это просто непостижимо!
- И все же это так, мой дорогой Джон. И, честное слово, - добавил сэр Мармадьюк с грустной улыбкой, - я не о чем не жалею.
- Но, сэр, что же вы намерены предпринять?
- Поженить их, Джон.
- Сэр?
- Они подходят друг другу и составят прекрасную пару, - продолжал сэр Мармадьюк, уставясь на скатерть отсутствующим взглядом, - чудесную пару, Джон. Юные, прекрасные, чистые дети, жители Эдема, где нет ни змей, ни прочих паразитов. Она очаровательна и прелестна, а он красивый юный бездельник, который несмотря на лохмотья и голод, беззаботен и весел. Я даже начинаю питать относительно него определенные надежды. В целом они отлично подходят друг другу, а мне достанется роль deus ex machina. Мой племянник уже по уши влюблен. Да, уверен, они будут счастливы вдвоем!
- Но послушайте, сэр, как вы намерены выйти из своего собственного отчаянного положения? Что с вами-то станется?
- Там видно будет, Джон. Я об этом как-то еще не думал.
- Господи, сэр, вы меня тревожите! - вздохнул Джон Гоббс, с осуждением покачав головой. - Вы действительно столь же беззаботны, как и двадцать три года назад.
- Опять, дорогой Джон! - воскликнул сэр Мармадьюк, рука с бокалом застыла в воздухе, так не донеся его до рта. - Вы трижды упомянули о том времени, а ведь вы - один из немногих, кто знает, что именно двадцать три года назад я женился на той, что разрушила тогда мою веру в жизнь тогда, на той, что поныне не позволяет мне обрести покой и счастье. На что вы, собственно, намекаете, говоря о тех временах?
Тут Джон Гоббс перегнулся через стол и хриплым шепотом сказал:
- Сэр, она здесь! Я собственнолично открыл перед ней дверь этого постоялого двора!
Сэр Мармадьюк медленно поставил полный стакан на стол и несколько долгих мгновений неотрывно смотрел на мистера Гоббса.
- Здесь, Джон? Вы уверены?
- Сэр, едва я спешился перед дверью гостиницы, как подъехал лондонский почтовый дилижанс. Среди пассажиров была одна леди, которая выглядела очень больной, внезапно она пошатнулась, я подхватил ее. В этот момент шляпка с вуалью съехала набок, и я увидел ее лицо. Это была леди Вэйн-Темперли, сэр. Она сильно изменилась, но я уверен, что это она.
- Я должен увидеть ее, - сэр Мармадьюк устало провел рукой по лицу. Да, я должен ее увидеть и немедленно!
- Зачем, сэр? Зачем тревожить былое?
- Я слышал, что она нуждается и очень больна. Поэтому, Джон, пойдите и разузнайте о ней. Если вам удастся увидеть ее, то дайте ей знать, что я здесь. Попросите ее сделать одолжение и принять меня. Ступайте же!
Джон Гоббс, повстречав взгляд сэра Мармадьюка, поднялся и вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
Сэр Мармадьюк остался сидеть, слепо уставившись перед собой. В его душе поднялась настоящая буря, жалость боролась с отвращением. С его сурово сжатых губ сорвался приглушенный шепот:
- О, Ева-Энн, Ева-Энн, милое дитя мое, мысли о тебе - единственная отрада, оставшаяся мне. Ты сделала меня лучше, Ева-Энн.
Мистер Гоббс вернулся довольно скоро и обнаружил, что сэр Мармадьюк хладнокровно попивает шампанское.
- Ну, мой дорогой Джон? - спокойно спросил наш джентльмен.
- Она уехала, сэр. Больше часа назад, как только оправилась, но...
Сэр Мармадьюк взглянул на него. Перед ним стоял уже не смиренный, полный достоинства священнослужитель, а разъяренный кулачный боец.
- Ну, Джон?
- Сэр, - квадратная челюсть выдвинулась вперед, брови насупились, сэр, здесь он.
- То есть?
- Мистер Том Моубрей, сэр.
- Сэр Том Моубрей, Джон. Совсем недавно он унаследовал титул и состояние своего кузена. Я хочу переговорить с ним. Где он?
Джон Гоббс замешкался.
- Сэр, - начал он, - сэр я умоляю...
Сэр Мармадьюк едва заметным жестом заставил его замолчать. Мистер Гоббс уныло качнул седеющей головой, вздохнул и открыл дверь. Они прошли по коридору до двери, откуда доносились громкие голоса и взрывы визгливого хохота.
- Он не один, Джон?
- С ним некий мистер Дентон, сэр.
